Трава – его изголовье - Лайан Герн

– Они принадлежат вам, – сказал он. – Вы прямая наследница, наша госпожа завещала домен вам. На земли претендует также приемная дочь госпожи Маруямы, жена двоюродного брата господина Йоды. Араи не смог одержать победу, поскольку ему противостояли немалые силы: воины Тогана, бежавшие из завоеванного дворца Ногучи, и люди Сейшу, которые не видят причин уступать власть Араи. Они зимуют далеко на западе, но отправятся в Маруяму весной. Если вы не предпримите быстрых и решительных мер, домен будет захвачен.

– Я обещала госпоже Наоми, что не допущу этого, – сказал Каэдэ, – но не знала, какую беру на себя ответственность, и теперь не в силах выполнить свой долг.

– Многие хотят вам помочь, – уверил он, наклоняясь вперед, и добавил шепотом: – Меня послал к вам совет старейшин с просьбой приехать как можно раньше. При правлении госпожи Наоми домен процветал: всем хватало пропитания, и даже самые бедные могли прокормить своих детей. Мы вели торговлю с континентом, добывали серебро и медь, построили много ремесленных мастерских. Благодаря союзу между господином Араи, господином Отори Шигеру и кланом Маруяма, процветание могло бы распространиться на весь Срединный Край. Мы хотим сохранить прежние отношения.

– Я намерена нанести визит господину Араи весной, – сказала Каэдэ. – Тогда получу формальное подтверждение нашему союзу.

– В таком случае вы должны поставить условие и добиться поддержки ваших притязаний на Маруяму. Только Араи обладает достаточной мощью, он способен заставить приемную дочь и ее мужа сдаться без борьбы. А если дело дойдет до битвы, то армия Араи достаточно многочисленна, ее трудно разгромить. Вы должны действовать без промедления; когда дороги снова откроются, поезжайте в Инуяму и возвращайтесь к нам с ручательством Араи.

Сугита посмотрел на Каэдэ, улыбнулся и сказал:

– Извините, я не хотел отдавать приказы. Я лишь надеюсь, что вы воспользуетесь моим советом.

– Непременно, – сказала она. – Я именно так и намеревалась поступить, а ваша поддержка только придала мне уверенности.

Они продолжили разговор о том, сколько людей может собрать Сугита, и он поклялся передать домен только Каэдэ. Сугита сообщил, что отправится в путь на следующий день и вернется в Маруяму до нового года. Затем он между делом упомянул:

– Как жаль, что Отори Такео мертв. Если бы вы вышли за него замуж, имя и связи с Отори сделали бы вас еще могущественней.

Сердце Каэдэ словно остановилось, душа ушла в пятки.

– Я не слышала о его смерти, – сказала она, борясь с дрожью в голосе.

– Так говорят люди. Подробности мне не известны. Полагаю, это очевидное объяснение его исчезновению. Возможно, всего лишь слухи.

– Пожалуй, – согласилась Каэдэ, думая про себя: «Возможно, он лежит мертвый в открытом поле или среди гор, а я ничего не знаю». – Я устала, господин Сугита. Простите.

– Госпожа Ширакава. – Он поклонился и встал. – Мы будем держать связь, пока позволяет погода. Я жду вас в Маруяме весной: клан поддержит ваши притязания. Если что-то изменится, я постараюсь оповестить вас.

Каэдэ пообещала то же самое, с нетерпением дожидаясь, когда он уйдет. Убедившись, что Сугита в комнате для гостей, она в смятении позвала Шизу-ку. Когда та вошла, Каэдэ тотчас стиснула ее руки:

– Ты что-то от меня скрываешь?

– Госпожа? – удивилась Шизука. – О чем вы? Что случилось?

– Сугита сообщил мне о смерти Такео.

– Это всего лишь слухи.

– Но до тебя они тоже дошли?

– Да, но я не верю. Мы бы узнали о его смерти. Вы побледнели. Вам нельзя переутомляться, иначе снова заболеете. Я приготовлю постель.

Шизука отвела ее в спальню. Каэдэ опустилась на пол, сердце тревожно билось.

– Я боюсь, что он умрет до того, как я его увижу. Шизука села рядом, развязала пояс и помогла снять одежду для приема гостей.

– Я сделаю тебе массаж. Не шевелись.

Каэдэ беспокойно вертела головой, хваталась за волосы, сжимала и разжимала кулаки. Даже руки Шизуки не могли ее успокоить, они лишь напомнили о невыносимом вечере в Инуяме и о последовавших событиях.

– Ты должна все выяснить, Шизука. Мне нужно знать наверняка. Пошли кого-нибудь к своему дяде. Пошли Кондо. Пусть отправляется немедленно.

– Я думала, ты стала его забывать, – пробормотала Шизука, не прекращая работать пальцами.

– Я не могу забыть Такео. Я пыталась, но как только слышу его имя, ко мне возвращается память. Помнишь тот день, когда мы впервые встретились в Цувано? Тогда я его полюбила. Я была околдована, это болезнь, от которой мне никогда не излечиться. Ты сказала, что мы с ней справимся, но это не так.

Лоб горел под пальцами Шизуки.

– Может, послать за Ишидой? – встревоженно спросила она.

– Я томлюсь от вожделения, – тихо произнесла Каэдэ. – Доктор Ишида здесь бессилен.

– Вожделение очень просто утолить, – спокойно ответила Шизука.

– Я хочу только его. Ничто, никто не сможет мне помочь. Я знаю, придется жить без него. У меня обязанности перед семьей, которые я непременно выполню. Но если он мертв, то скажи мне.

– Я напишу Кенжи, – пообещала Шизука. – Завтра пошлю Кондо, хотя он нам так нужен…

– Прошу тебя, – взмолилась Каэдэ.

Шизука заварила ивовые ветки, которые оставил Ишида, и подала Каэдэ. И все же девушка плохо спала и проснулась вялой, в поту.

Приехал Ишида, наложил китайскую полынь и взялся за иглы, ругая Каэдэ за то, что она не следит за своим здоровьем.

– Ничего серьезного, – сказал врач Шизуке, когда они выходили из дома. – Скоро пройдет. Госпожа слишком чувствительна и предъявляет к себе высокие требования. Ей следовало бы выйти замуж.

– Каэдэ согласится выйти только за одного человека, а это невозможно, – сказала Шизука.

– За отца ребенка?

Она кивнула:

– Вчера до нее дошел слух, что он умер. Поднялась температура.

– Ах…

Врач сидел с отсутствующим взглядом.

– Я боюсь за нее, – призналась Шизука. – Как только снег отрежет нас от всего мира, она начнет грустить.

– У меня есть письмо от господина Фудзивары. Он хотел пригласить Каэдэ в гости на пару дней. Смена обстановки поднимет ей настроение.

– Господин Фудзивара так добр к нам и столь внимателен, – механически высказала формальную благодарность Шизука, забирая письмо.

Она явственно ощущала присутствие рядом мужчины, чувствовала, как они на мгновение коснулись руками. Его задумчивый взгляд зажег в ней искорку. Пока болела Каэдэ, они проводили вместе долгие часы, и Шизука восхищалась терпением и мастерством врача. Он был добр, в отличие от остальных мужчин, которых она знала.

– Вы придете завтра? – спросила она.