Поехавшие (СИ) - Мелевич Яна

- Ой, да брось. Ты же не могла обидеться на шутку.

Еще несколько шагов походкой от бедра. Каблуки стучали по тротуару, пришлось даже замедлится. Дабы не успеть на маршрутку. Зато достаточно, чтобы Тасманов громко вздохнул, поспешив за ней.

- Несерьезно, Насть. Я вижу, что ты не злишься.

Молчание – от усилия прямо распирало, но девушка держалась, нос только еще выше задрала.

- Принцесса, сейчас кончиком небеса пропахаешь, а задницей дорожку, – ехидно заметил Тасманов, пристраиваясь к ее шагу. Сцепила зубы, поправила лямку сумки, встряхнула темными волосами и… Угодила каблуком прямо в выбоину. Вскрикнув от удивления и едва не рухнув наземь, оказалась в кольце сильных рук, выдыхая, уставившись в расстегнутый ворот темной теплой куртки-авиатора, надувшись.

- Мог бы не ловить, - заворчала из вредности, почувствовав, как ее прижимают крепче к крепкому тело, засопев обиженно. – Лови своих куриц с художки.

- Я знал, - расхохотался Тасманов, задрав голову, позволяя ледяным порывам встряхнуть его светлые платиновые пряди, отчего несколько упали на лоб, закрывая синие глаза. – Это был лучший способ выкурить тебя из здания, маленькая язва.

- У тебя по-нормальному не бывает, да? – раздраженно спросила, заглядывая в хитрые глаза, едва Марк склонился к ней, обжигая губы горячим мятным дыханием.

- Нет, конечно. Я обожаю, когда ты злишься, - усмехнулся. – Недолго, естественно. Но в гневе ты просто великолепна. Аж с ума схожу, - промурлыкал в поцелуе, зарываясь пальцами в длинных волосах.

Всего несколько минут блаженства и никакого гнева не осталось. Какое-то особенное чувство, от которого хочется сначала стукнуть, а потом прижать человека к себе, никогда не отпуская. Удивительная вещь – никогда раньше Настя не задумывалась над тем, что чувствует к этому нахальному ледяному принцу.

Любовь? Симпатию? Фанатизм? Раздражение? Возможно все вместе. Целый коктейль опасных эмоций, создающих настоящую бурю в душе. А затем, сметя все на своем пути, оставляющую после себя моменты теплоты и нежности.

- Поехали, Принцесса, - прошептал Марк, едва сумев оторваться от ее рта, обжигая ярким взором, улыбаясь.

- Куда это? – полюбопытствовала, жмурясь от удовольствия, когда он потерся носом о ее нос. У Тасманова такие моменты редко случаются, стоило пользоваться, пока он в нужном расположении духа.

- Я похищаю тебя на все выходные, - тихо рассмеялся, заметив изумление на лице Канарейкиной, сжав ее руку, переплетая их пальцы и потянув назад к машине. – Гарантирую, скучно не будет.

- О, обещаешь жару и страсть? – поддела ехидно, поспешив за Марком.

- Фи, Канарейкина, что за мысли пошлые? Культпрограмма: природа, отдых, никакого надзора родительского, куча вкусной еды прилагается.

- А еду-то, где возьмешь, умник? Там что, рестораны есть?

- Обижаешь, - хмыкнул Тасманов, останавливаясь перед своей БМВ, щелкая кнопку на пульте управления. Передние двери тихо отворились, а Рита привычно поприветствовала их, заводя двигатель. – Пора открыть тебе секрет: я не только хорош собой, умен, физически развит и в постели просто Бог. Еще готовить могу. Вкусно.

- Ой, подожди-подожди, меня твоим эго придавило. Дышать нечем, кхе!

Закатил глаза, фыркая в ответ на ее вид, умирающей под тяжестью девицы.

- Язва.

- Козел.

- Видишь? Мы просто идеальная пара!

Справочная информация*:

Княжна Тараканова - неизвестная, выдававшая себя за дочь императрицы Елизаветы Петровны и Алексея Разумовского. В 1774 году заявила о своих притязаниях на российский престол и на некоторое время нашла поддержку у сторонников Барской конфедерации. Похищена по приказу Екатерины II в Ливорно Алексеем Орловым и привезена в Санкт-Петербург. На следствии не признала вины и не раскрыла своего происхождения. Умерла в заключении в Петропавловской крепости.

Глава 25 - Не каркай, деточка

Загородный дом семьи Тасмановых находился в старинном селе Ярополец, существовавшему уже более тысячи лет. Небольшой населенный пункт, где жителей по современным меркам насчитывалось всего лишь чуть больше полутора тысяч с удивительными памятниками архитектуры, почти девственной природой, не нарушенной современными веяниями. Здесь даже не было привычных роботов уборщиков, которые встречались так часто на улицах крупных населенных пунктов в Подмосковье, а охранные дроны пролетали крайне редко над небосводом, стараясь не нарушать покой жителей села.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

На въезде в село их встретила долговременная огневая точка, по-простому ДОТ, оставленная еще со времен ожесточенных боев во временна Великой отечественной. Из пары-тройки серых бетонных блоков, поросших кустарниками и сорняками, будто указатель пряталась в желтых листьях осенней пожухлой растительности.

- Красиво, - Настя вытянула шею, разглядывая открывающийся вид на местную Ярополецкую ГЭС им. Ленина – одна из самых первых сельских гидроэлектростанций в России – и небольшую реку Лама. Огромная плотина, по которой стекала вода, впечатляла, хотя общий антураж, такой отличный от огромного современного мегаполиса тоже удивлял. – Не удивительно, что вам тут нравится.

- Отец купил дом, чтобы отдыхать от гламурной жизни Москвы. Мы, знаешь ли, достаточно обособленно сосуществуем, - отозвался Марк, сворачивая прямо к въездным башенкам из красного кирпича рядом с церковью, кивая на каменное здание.

- Церковь Иоанна Предчети*. В основе здания храм типа «восьмерик на четверике» с одной апсидой, трапезной и колокольней в два яруса со шпилем, обстроен приделами и дорическими портиками с фронтоном. Алтарь с венцом полуколонн и композиция портика с высокой центральной аркой, - пояснил, заметив живой интерес девушки к золотому шару на цоколе.

Покосившись на парня, девушка тяжело вздохнула.

- Я ничерта не поняла, - проворчала, услышав в ответ тихий смех Тасманова, и недовольно насупилась.

- Моя мама тоже не понимает, - с неожиданной теплотой в голосе проговорил Марк, весело посмотрев на нее в зеркале заднего вида, заметив мелькнувшее на лице изумление. – Вместе больше двадцати лет, а все еще путает барокко и ренессанс, хотя стили совершенно противоположны. Но вряд ли от этого отец любит ее меньше.

- Тоже в этом разницы не вижу, - заворчала, сползая по спинке кресла, недовольно хмурясь. Не хотелось выглядеть глупо ни только в глазах самого Марка, но прежде всего себя самой. Для Насти Канарейкиной было не страшно дружить с цифрами в школе или писать грамотно на русском языке, но вот художественное восприятие у нее отсутствовало напрочь. Впрочем, не только у нее. Отец тоже мало что понимал в этом, вечно ворча в галереях на всяких благотворительных вечеринках, что мазня она и в Африке мазня. В оперу да театр ходил исключительно с подачи жены, так что рядом с утонченным Ярославом Тасмановым вообще смотрелся странно в роли защитника исторических культурных памятников.

Хотя если так посудить, тетя Раиса тоже засыпала на втором акте симфонического оркестра. Может есть логика в словах Марка.

Когда смысл его слов дошел до сознания, девушка подорвалась, вскрикнув громко:

- Любит?! Погоди, ты мне сейчас в любви признался?!

Мимо в окне мелькнули несколько коттеджей вдалеке, а также виделась огромная усадьба Загряжских-Гончаровых за высоким забором, составляющая вместе с храмом единый ансабль. Позади был выход на речку. Давно поросший деревьями и сорняками, но сейчас Настю волновали не местные красоты. Забравшиеся в голову мысли, точно рой маленьких бешеных жуков разбежались по черепной коробке, выгрызая в мозгу себе пространство для последующего переселения и поднятия бунта. Собственные тараканы столкнулись с новыми жильцами, пока, активно сопротивляясь новосельцам.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Любит? Или вновь шутит? А может оговорился?

Бой в подсознании шел не на жизнь – насмерть. Сама Канарейкина шумно втянула носом воздух, глядя прямо на парня и ожидая ответа. Но Тасманов только тяжело вздохнул, сворачивая на одной из улиц небольшого села, проезжая мимо пары небольших продуктовых магазинчиков куда-то вглубь села. Туда, где располагался густой перелесок, видневшийся вдали.