История вычислительной техники в лицах - Борис Малиновский

Эти и другие идеи И.С. Брука, связанные с движением к рынку, высказанные много лет назад, показывают, что и в теории экономической науки он был ученым высокого уровня». (Из выступления на торжественном заседании, посвященном 90-летию со дня рождения И.С. Брука.)

6 октября 1974 г., спустя три месяца и три дня после смерти С.А. Лебедева, не стало и И.С. Брука…

Составленный по официальным материалам творческий портрет И.С. Брука не дает, однако, полного представления об этом сложном и противоречивом человеке.

Ветераны его лаборатории Т.М. Александриди, А.Б, Залкинд, Н.Н. Ленов, Ю.В. Рогачев, В.В. Белынский, Ю.А. Лавренюк и др. дополнили портрет ученого.

«Исаак Семенович казался мне тогда именитым и ужасно грозным, вспоминает Т.М. Александриди. — По теперешним представлениям он был еще достаточно молодым, — ему не было пятидесяти лет. Но тогда в моем представлении это был человек преклонного возраста, с высокими научными степенями, суровый и т. д.

И.С. Брук (слева) и А.Л. Минц (70-е гг.)

Ему хотелось все сделать быстрее. В лабораторию он буквально вбегал, быстро обходил сотрудников, внимательно расспрашивал как идут дела, давал советы, внимательно выслушивал просьбы, делал замечания за недоработки и упущения.

Одаренный от рождения, всесторонне образованный, требовательный к себе, он вызывал у своих сотрудников чувство восхищения, желание подражать. Относился к ним как строгий и заботливый отец, — увидев, например, что у Матюхина нет пальто, принес ему свое кожаное, старался помочь и другим.

…Своим энтузиазмом, одержимостью в работе Брук вдохновлял нас, приучал не пасовать ни перед чем. Мы были молодыми и не всегда понимали, рядом с каким человеком работаем. Теперь, пройдя значительный путь в своей деятельности, я поняла, что человека такого калибра, как Брук, больше не встречала, хотя приходилось работать и с академиками.

Необычайная одаренность, энергия, умение увлечь людей своей работой, энциклопедические знания (нам тогда казалось, что он знает все), необыкновенная математическая образованность, выдаваемый фейерверк всяких идей показывали, что И.С. Брук необыкновенный человек».

«Он не терпел верхоглядства, никогда не лицемерил и поэтому представлялся внешнему миру — на ученых советах, заседаниях, конференциях — желчным, задиристым оппонентом, въедливым критиком, словом, „возмутителем спокойствия“. Мог, например, сказать о машине „Стрела“, первой пошедшей в серию: „Это каменный век!“ (Н.Н.Ленов, Н.В.Паутин).

„И.С. Брук был очень скрытным человеком и жестко требовал, чтобы сведения о делах лаборатории не выходили за ее стены. Избегал участвовать в работах по постановлениям правительства с привлечением других коллективов. Работы по созданию ЭВМ М-1, М-2, М-3 выполнялись как внутриакадемические, по постановлениям Президиума АН СССР. Работали мы в тяжелых условиях. Чувствовалось, что машины мы делаем как-бы незаконно, их нет в государственном плане, их не обеспечивали современным оборудованием. Приходилось использовать оборудование и комплектующие элементы со склада трофейного немецкого имущества“ (Т.М. Александриди).

„Такие черты характера не могли не помешать продвижению его работ, его карьере. Только третья разработанная в его лаборатории ЭВМ-М-3 была выпущена малой серией, а затем получила свое второе рождение в промышленности. Только в 1958 году он сумел организовать давно задуманный институт“ (Н.В. Паутин).

„И.С. Брука настолько переполняли новые идеи, настолько его увлекало стремление заниматься новым и новым, что он, по существу, иногда оставлял на полпути не только дела, но и людей“ (Т.М. Александриди).

„Ученого сделать нельзя“, — говорил он и утверждал, что путь в науку через аспирантуру не эффективен, „Занимайтесь делом, и все получится!“ Даже своих лучших учеников — Матюхина и Карцева он не торопил, скорее задерживал с защитой диссертаций, считая, что они вначале должны получить богатую инженерную практику. Может, поэтому он не сохранил их в составе своего института. Оба в дальнейшем ушли из него, стали крупными учеными, основателями научных школ» (Н.Н. Ленов).

Автор познакомился с И.С. Бруком в 1956 году. В марте 1956 г. в Москве прошла конференция «Пути развития советского математического машиностроения и приборостроения». Она впервые собрала специалистов вычислительной техники со всех концов Советского Союза. Огромный актовый зал Московского университета, где проходило пленарное заседание, был переполнен. Конференцию открыл академик Лебедев, инициатор ее проведения. Первый доклад «История и развитие электронных вычислительных машин» сделал профессор Д.Ю. Панов. Он, в частности, сказал: «В настоящее время всем известна универсальная электронная вычислительная машина БЭСМ Академии наук СССР, разработанная и построенная в 1952 г. под руководством академика Лебедева. Эта машина по своим данным превосходит все европейские и большинство американских машин.

На Международной конференции в Дармштадте осенью 1955 г. академик Лебедев сделал доклад об этой машине, и присутствующие на конференции иностранные ученые и инженеры дали ей высокую оценку.

На настоящей конференции вы услышите доклады многих советских ученых и конструкторов, в том числе доклад академика Лебедева „Быстродействующие универсальные вычислительные машины“; доклад о советской цифровой электронной машине М-2, разработанной под руководством члена-корреспондента АН СССР Брука; о машине „Стрела“, разработанной под руководством Ю.Я.Базилевского и др. Вы услышите также доклады, посвященные нашим работам в области моделирующих устройств, проводимым В.Б. Ушаковым, Л.И. Гутенмахером, Н.В. Корольковым и др.».

Надо ли говорить о том, с каким вниманием я слушал докладчиков, вглядывался в лица участников конференции во время перерывов, пытаясь отыскать выступавших, чтобы ближе познакомиться с теми, кого не знал ранее.

Мой доклад «Устройства, основанные на сочетании магнитных и кристаллических элементов» был заслушан на секции универсальных цифровых машин. На этой же секции выступила Тамара Миновна Александриди. Ее доклад «Электростатическое запоминающее устройство ЭВМ М-2» и она сама — молодая, стройная, энергичная, привлекли мое внимание, и я подошел к ней с какими-то вопросами, а потом сумел побывать в лаборатории электросистем, где она работала.

Исаак Семенович Брук в то время был в расцвете творческих сил (ему было 54 года).

После конференции я несколько раз видел Брука, ближе познакомился с Матюхиным и Карцевым, тем не менее мои сведения о них в то время и позднее не выходили за рамки знаний о машинах, которые были разработаны под их руководством, и тех книг и статей, которые были ими написаны.

Когда задумывалась эта книга, их уже не было…

Георгий Павлович Лопато, один из последователей научной школы И.С. Брука (о нем я расскажу позже), знавший, что я собираю материалы для книги, сообщил мне телефон Александриди, живущей по-прежнему в Москве. Признаюсь, звонил ей с душевным трепетом, помнит ли? 40 лет назад Тамара Миновна была начинающим молодым специалистом. А сейчас? Как отнесется к моему разговору? Действительность превзошла все ожидания: она сразу же пригласила меня в Москву, чтобы встретиться с разработчиками первых «бруковских машин». После нескольких встреч «за круглым столом» у меня появилось достаточно материалов о научной школе И.С. Брука. Основные из них я получил от Т.М. Александриди (жены Н.Я. Матюхина), Ю.В. Рогачева, сменившего М.А. Карцева на посту директора Института вычислительных комплексов (г. Москва), В.В. Белынского, сотрудника организованного Бруком Института электронных управляющих машин ИНЭУМ (г. Москва), А.Б. Залкинда, начальника отдела НИИ автоматической аппаратуры (г. Москва).

Много рассказали остальные участники встреч — бывшие разработчики первых ЭВМ: Р.П. Шидловский (к.т.н., НИИ вычислительных комплексов); Ю.А. Лавренюк (к.т.н., НИИ вычислительных комплексов); Л.С. Легезо (д.т.н., НПО «Комета»); Н.Н. Ленов (к.т. н, сотрудник ИНЭУМ).

И.С. Брук старался принимать в свою лабораторию исключительно мужчин. Тамара Миновна Александриди была единственной, женщиной среди разработчиков М-1. Ученого «подвела» необычная фамилия Тамары Миновны.

Ей она обязана отцу — обрусевшему греку из Краснодара. Через два года после ее рождения семья распалась, и девочку воспитывала мать, переехавшая в Москву. Перед самой войной Тамара окончила среднюю школу. Одновременно, занимаясь в Московском радиоклубе, получила специальность радиста. Ей еще не было семнадцати (она родилась 26 сентября 1924 г.), все было впереди… Но грянула война. Она пошла добровольцем в армию. Вначале месяц под Москвой изучала радиодело, а в августе уже оказалась в осажденном врагами Севастополе. Вместе с последней группой наших бойцов покидала город и до последней минуты держала связь с Большой землей. Потом были десант на Керчь и бои на Таманском полуострове. Когда фашисты прижали десантников к берегу, они чудом вырвались из окружения. Соорудив плот, группа морем прорвалась к своим. О бесстрашии и четкой работе радистки Тамары в те тяжелые дни появился рассказ во фронтовой газете. Остатки ее полка передали в 62-ю армию. Когда вражеские войска подошли к Сталинграду, ее часть находилась на Мамаевом кургане. 22 августа 1942 года гитлеровцы предприняли первый разрушительный налет на город. На ее глазах здания превращались в груду развалин, над которыми вставали тяжелые от пепла и дыма облака… Ей опять повезло — из великого сражения на Волге она вышла живой…