Лучший шпионский детектив - Михаил Вячеславович Акимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Было уже довольно поздно для звонков, начало одиннадцатого.
— Алле! Это господин Михаэль Кирстен?
— Да. Я слушаю, представьтесь.
— Вы меня не знаете. Я симпатизирую вам и очень хочу помочь. Это — не шантаж и не бросайте трубку. В мои руки случайно попали некие документы и фотографии, датированные осенью 1992 года. Вы там в красном спортивном костюме фирмы «Адидас», кажется. Думаю, вам будет интересно их содержимое.
В трубке что-то крякнуло. После паузы собеседник произнес:
— Что вы хотите?
— Помощи. За этими документами охотятся плохие люди. Я хочу, чтобы вы помогли мне покинуть эту страну по дипломатическим каналам, хоть в посылке. А я верну вам эти документы. У меня еще трое людей помимо меня. Моя племянница, мой жених и жених племянницы. Он прооперирован, не ходит. Мы сейчас — во Франфуркте-на-Майне. Пациент — в клинике доктора Шторка.
— Хорошо. Я пришлю сейчас вам номер факса. На него сбросьте ваши паспорта. Завтра в полдень я перезвоню вам.
— До свиданья, герр Михаэль!
Тамара взяла один пакет, и они пошли в гостиницу. В гостинице их ожидал сюрприз — Сергей. Он протянул Тамаре голубую бумагу.
— Что это?
— Твой свадебный подарок.
— Сertificat de décès, свидетельство о смерти, — прочитала Тамара.
— Обещал — сделал.
— Спасибо! Мари дю Фуа отошла в мир иной три года назад. Ты — вдовец, Генрих.
Генрих поцеловал ей руку и сказал, что они могут хоть сейчас ехать в Гамбург. Там они распишутся в местной мэрии. Его кузина там работает и проблем не будет. Он торжественно пригласил Сергея, но Сергей замотал головой — дела.
— Как Мариша?
— Спит в номере, очень устает, — соврала тетка.
— Передай ей привет. Я тут проездом, улетаю в Лондон. Так что простите.
Они с Генрихом обменялись рукопожатием.
— Приезжай в Россию! Ты должен увидеть Россию.
— Сначала поживем в Москве. У Сережи там коттедж, — предложила Тамара.
— Конечно, живите, сколько хотите. До встречи на Родине!
Серега кивнул двум верзилам и откланялся.
Тамара с Генрихом поднялись в номер. Еще никогда в жизни Тамаре не было так тяжело. Она готова была получить еще несколько травм головы и даже лишиться речи, только бы ничего не случилось с Мариной. Марина была ей как дочь. В горле стоял ком. Хотелось кричать и бить кулаками в стену. Вместо этого она налила Генриху виски и уложила его спать. Сама она не сомкнула глаз до утра. Ходила из угла в угол и молилась.
В 9 утра раздался звонок на номер Генриха. Это была Ева Гаусс, она сообщила, что зашла в здание банка.
— Это замечательно, вы — молодец!
Через минуту опять позвонили, но на номер Тамары.
— Ты нашла то, что нам нужно?
— Частично. Пока только номера счетов. Но отдам только в одном случае. Через полчаса Марина должна сидеть в фойе нашей гостиницы.
— Что-то ты такая прыткая сегодня!
— Я вам совершенно не доверяю. Я знаю город и банк. Более того, одна наша родственница сейчас находится там. Можете проверить, она выехала вчера на гостиничной машине в Цюрих. Если через полчаса я не увижу Марину, я позвоню своей родственнице в Цюрих, продиктую ей номера счетов, и она снимет все ваши деньги и положит их на свой счет. А вы можете нас хоть в землю закопать!
В трубке замолчали. Видимо, информация подействовала.
— Ладно.
— Вторую порцию получите позже. Когда я увижу Марину, оставлю вам номера счетов на ресепшен. На настоящую фамилию Юрия. Думаю, вы ее знаете?
— Хорошо.
— Генрих, пойдем в холл.
Они оделись и стали спускаться. Ноги Тамары не гнулись, голова гудела и подкруживалась. Генрих вел ее под руку.
Через полчаса в холле появилась Марина. Живая и здоровая. Она бросилась к тетке на шею и заплакала.
— Мне на голову надели какой-то мешок, а потом я уснула. Я ничего не помню. Голова гудит, — рыдала она.
— Все-все. Мариш, не плачь. Генрих, веди ее в номер. Я тут на две минуты задержусь. И позвони Еве. Отбой. Вот видишь, не все Евы такие плохие…
— Ты про кого?
— Про жену Гитлера.
— Ясно, а я думал, про ту, другую, впрочем, неважно…
Тамара вручила дежурной пакет для господина Юрия Платонова и поднялась в номер.
Марина была в душе. Тетка прижала палец к губам. Это означало, что нужно молчать. Марина вышла с мокрой головой и сразу стала звонить Андрею. Тетка отобрала телефон и вернула ее в ванную. Она пустила воду.
— Так лучше. Нас прослушивают. Мы с этим Юркой вляпались. Теперь нужно ноги уносить.
— Что все это значит? Какие-то люди напали на меня и увезли куда-то.
— Мариш, все будет хорошо. Ты мне веришь?
— Конечно. Мне нужно к Андрею. Его же прооперировали.
— Пока нельзя. Мы на осадном положении.
— Надолго?
— Нет, конечно. И еще, очень тебя прошу, не говори ничего в номере. Так — по пустякам можешь. По делу — ничего. Рот на замок.
— Почему?
— Нас прослушивают.
Еду заказали в номер. В двенадцать часов Тамара вышла в холл и отошла на три номера в сторону. Зазвонил телефон.
— Алло! Через час за вами приедет микроавтобус. Не пугайтесь, это цирковой. Он отвезет вас в аэропорт. Запишите номер.
— А вы знаете, в какой мы гостинице?
— Уже да. Запишите номер машины.
— Я запомню, диктуйте. А как же наш прооперированный друг?
— За ним уже поехали. Не переживайте.
— Но он же после операции.
— Все будет в лучшем виде. До встречи.
Потом она позвонила Андрею и сказала, что за ним приедет машина, и сегодня они вылетают на родину. С клиникой Шторка они расплатились позавчера полностью. Неудобно было уезжать, не попрощавшись. Не поблагодарив. По-английски. Но ситуация была очень патовая… Вернувшись в номер, Тамара написала всем сообщение на уголке газеты: «Собираем вещи». Генрих пошел в свой номер, а Тамара стала рассказывать Марине, как правильно готовить «Штолен». Девочки тихо паковали вещи.
Ровно в 13 часов герр Михаэль отзвонился опять и сказал, что возле гостиницы их ожидает микроавтобус с нарисованными цирковыми животными и клоунами. Номера она знает.
Они расплатились на ресепшен карточкой Генриха и попросили доставить вещи из номера в цирковой микроавтобус. Затем, следуя цепочкой за Тамарой, быстро покинули гостиницу и, сверив номера, сели в эту не к случаю смешную машину. Цирковой микроавтобус с фигуркой клоуна на крыше и разрисованными зверушками корпусом напомнил Тамаре свое первое возвращение в Берлин в вагоне с обезьянами. История, как говорится, повторяется дважды…
Внутри был Андрей в инвалидном кресле. Он
