Враг врагов (СИ) - Арьков Сергей

— Ну, все, все, — попыталась успокоить его Злюка. — Никто тебя не обидит без моего разрешения. Вставай. И веди меня к Свиностасу.

Приступ паники прошел, и Андис вновь воздвиг себя на ноги.

— Ну, веди же, — нетерпеливо потребовала Злюка. — Или ты хочешь дождаться здесь свою жену?

Подвывая от страха, Андис быстро зашагал в сторону нейтральной полосы. Злюка с трудом поспевала за ним.

— Не беги! — приказала она. — Иди спокойным шагом. И прекрати уже так жалобно скулить. Эх, как же скверно, что ты не разговариваешь. Хоть поболтали бы.

Вскоре сухая желтая трава сменилась под их ногами серой мертвой землей. Воздух сделался неприятно-зловонным, его наполнили запахи чего-то едкого и токсичного. Злюка огляделась вокруг, и восторженно выпалила:

— Вот это я понимаю — красота! Хотела бы я сделать весь мир похожим на нейтральную полосу. Здесь только не хватает вбитых в землю кольев с насаженными на них человеческими головами. Ты как думаешь, раб?

Если Андис о чем-то и думал, свои мысли он оставил при себе. Бывший паладин, сгорбившись, и испуганно озираясь, быстро шагал вперед. Его контуженная семейным кошмаром память с трудом восстанавливала обрывки прошлого. Целая картина отсутствовала, но какие-то отдельные фрагменты вдруг вспыхивали в его мозгу. Когда Злюка заговорила о Свиностасе и его логове, Андис, сам того не желая, вспомнил старую крепость посреди нейтральной полосы, и дорогу к ней.

— Не хмурься, раб, — посоветовала ему Злюка, и отвесила Андису бодрящий подзатыльник. — Жизнь наладится. Если будешь хорошо себя вести, оставлю тебя при себе. Когда мы со Свиностасом завоюем мир и превратим его в царство тьмы и ужаса, ты тоже не останешься без награды. Велю сделать для тебя алмазный ошейник, золотую миску и платиновый лоток.

Андис никак не прореагировал на столь щедрые обещания. Он мечтал о единственной, самой драгоценной, награде — никогда больше не видеть и не слышать свою самопровозглашенную жену, ужасающую Грыжу Антрекотовну.

Часть третья.

Глава 29

Тьма накрыла королевство эльфов. Великое зло, восставшее из мрачных глубин преисподней, обрушилось на их некогда прекрасные земли, сея на своем пути смерть и разрушение. Храбрейшие из эльфийских витязей либо пали в неравной борьбе, бессильные перед невиданной прежде мощью темного властелина, либо ужаснулись и обратились в бегство. А зло черной тенью ползло за ними по пятам, обращая все, чего касалось, в прах и обрекая на гибель каждое живое существо.

Всякая надежда оставила великий и гордый народ. Неоткуда было им, горемычным, ждать спасения. Силы зла неумолимо сжимали кольцо осады вокруг их столицы. Сам черный властелин подступил к воротам, и занес исполинскую палицу, дабы сокрушить створы и впустить внутрь несметные полчища своих кровожадных рабов — омерзительных и страшных чудовищ, призванных им из самых черных глубин мрака. Гибель была неминуема. Павшие духом эльфы уже смирились с неизбежностью гибели.

Но в тот миг, когда надежда почти угасла в сердцах эльфов, из дальних краев явился в их земли великий и непревзойденный герой, самой судьбой ниспосланный спаситель. И хотя не вел он за собой огромной армии, а ехал налегке с тремя верными спутницами, но всякое зло в страхе бежало от него, а которое не успевало унести ноги, повергалось без жалости и сострадания. Ибо герой тот дал великую клятву — не изведать покоя до той славной поры, пока последний злодей не будет повержен его доблестной дланью.

Весть о появлении грозного богатыря и непревзойденного чародея быстро разнеслась по землям эльфов. Слух о нем достиг и черных ушей темного властелина. И хоть был он зол и страшен, ростом три метра и силен, как пять драконов, даже в его черное, как ночь, сердце просочился не бывавший там прежде страх. Ибо почуял владыка тьмы седалищным нервом, что идет по его душу не просто очередной дерзкий воитель, решивший снискать славу в бою со злом, но подступает герой столь эпический, что не было подобных ему прежде, и не будет впредь. Тогда отвел он свои войска от столицы эльфов, и выступил навстречу идущему по его черную душу герою. Но сам не полез вперед, ибо забоялся, предпочтя спрятаться за широкими спинами своих бессчетных рабов.

Герой же ехал навстречу своей судьбе без утайки, не страшась ни коварных засад, ни грозных недругов. Мчался он на прекрасной колеснице, запряженной тройкой белоснежных единорогов. Но сам он был еще прекраснее, ибо сочетал в себе мужественную телесную красоту и великое душевное благородство. Один божественный вид его повергал в великий трепет врагов, а все женщины, едва взглянув на него, влюблялись в героя без памяти.

Звался эпический герой Стасиком, но за его неисчислимые подвиги, непревзойденную силу и сказочную красоту, был прозван он Суперстасом. Легенды гласили, что явился он из иного мира, и явление его сопровождалось великими и грозными знамениями. Молвили, что когда ступил он на землю этого мира, то померкли Солнце и Луна — даже небесные светила склонились пред эпическим воителем. Пророки и вещуньи в один голос предрекли ему грандиозную славу и беспрецедентные свершения. И тут они не ошиблись. Ибо едва появившись в этом мире, отметился Стасик героическим свершением — в одиночку победил целое войско злодеев.

Барды воспевали его подвиги, прекрасные девы сохли по нему. Всюду, куда бы ни ступала нога эпического Стасика, тьма отступала пред его небывалой мощью, а зло, поджав хвост, бежало в ужасе. На свой счет он уже успел записать восемь темных властелинов, двадцать три демона, сорок пять драконов и несколько миллионов рядовых злодеев. Странствовал он по миру, поражая всех своей неотразимой сексуальностью, и всюду, где появлялся, восстанавливал справедливость и жестоко карал зло.

Героя Стасика, еще при жизни вытеснившего из легенд всех героев прошлого, сопровождали на его геройском пути верные соратницы. Лишь самым прекрасным и отважным девам дозволено было примкнуть к отряду Суперстаса. Отбор был жесткий, конкурс составлял пять тысяч претенденток на место. Ибо лишь величайшим из воительниц позволено было встать рядом с Суперстасом на бранном поле и сразиться с силами зла.

Три спутницы было у Суперстаса, но каждая из них стоила целой армии.

Первой из них была легендарная воительница из славного рода кошкодевочек. Судьба этой героини носила мрачный и драматический характер. Родилась и жила она в мирной деревне кошкодевочек, пока однажды туда не нагрянул очередной темный властелин со своим черным воинством. Все кошкодевочки были злодейски умучены, и лишь одна была схвачена и взята в плен. Долгие годы томилась она в застенках мрачной цитадели, где темный властелин денно и нощно подвергал ее пыткам и издевательствам — запугивал огурцом и подсовывал унизительно маленький лоток. О пережитых ею мучениях было сложено четыре легенды, две из которых в стихотворной форме. Испив до дна чашу ежедневных порок и сексуальных домогательств, кошкодевочка все же умудрилась сбежать. Тогда поклялась она страшной клятвой, что отомстит темному властелину за все плохое. И не нарушила данного обета. Обучившись героизму по ускоренной инновационной программе, вернулась она в логово злодейское, и предала жестокой смерти всех тамошних монстров. А затем в жестоком и неравном бою сразила и темного властелина.

Долго странствовала она в одиночестве, верша различные подвиги, побеждая зло и защищая добрых и няшных. Но однажды судьба свела ее с эпическим героем Суперстасом. И едва взглянув на этого легендарного воителя, на этого бога праведной войны, на этого атлетически безупречного мужчину дивных грез, влюбилась она в него по самые кошачьи ушки. И с тех пор верно служила Суперстасу, сражаясь под его благородным знаменем.

Второй спутницей Суперстаса была эльфийка няшной наружности. Явилась она из дальних земель, и совершила немало подвигов. Лук ее не ведал промаха, и каждая пущенная стрела неизменно вонзалось в черное сердце очередного злодея. Самые великие герои звали ее в свои отряды, но няшная эльфийка отказывалась, ибо считала их всех недостойными своего присутствия. Но однажды встретилась она с эпическим воином Суперстасом, и едва взглянув на него, влюбилась по самые уши. С тех пор не было в ее жизни иной радости, кроме как верно служить Суперстасу, всеми силами пытаясь добиться его расположения.