Развод. Сын для попаданки (СИ) - Елена Белильщикова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я хочу тебя. Ты мой. А я твоя. Только твоя, ничья больше. Возьми меня, Луи. Почувствуй это. Обещаю… больше никогда я не прикоснусь к Флорану. А он – ко мне. Только ты. Только я. Навсегда.
Что Луи должен был сделать сейчас? Сам себя спрашивал. И наверное, знал ответ. Про то, что нужно подхватить Лотти на руки, хрупкую и уязвимую, такую нежную, с горячим сбитым дыханием. Поправить ее сбитое платье, прижать к самому сердцу и унести в покои. Только там, на мягких перинах, на шелковых простынях, освободить от одежды и выласкать каждую клеточку тела. Но… обреченный стон, почти рык сорвался с губ.
– Лотти, я же не железный… – выдохнул Луи ей в волосы, потерся о них щекой, как обезумевший зверь, опьяненный одним запахом своей самки. – Если ты потом пожалеешь…
Но уже от одного, как ее пальцы натянули его ремень, у него на глазах заблестели слезы от желания. Чего не бывало ни с одной распутницей. Луи впился пальцами в бедра Лотти, будто держась из последних сил.
Они слишком долго держались. Но сейчас доводы рассудка померкли. И желание их тел сплелось воедино с чувствами друг к другу.
– Я жалею только об одном, – выдохнула Лотти горячо и страстно на ухо Луи. – О том, что мы не сделали этого раньше!
Ее рука обвивала шею Луи, прижимала ближе к себе. Она хотела ощущать его тело, его запах на своей коже. Пока второй рукой Лотти почти лихорадочно дергала ремень, стараясь расстегнуть как можно скорее. У нее это получилось. И она накрыла пальцами его истекающую влагой головку. Лаская так бережно и осторожно, чтобы не причинить боль. Но Луи больно не было, о нет! Скорее, наоборот. С его губ сорвался хриплый рык, когда он дернул ее с подоконника, почти впечатав в себя. И губы снова слились в горячем сладком поцелуе.
– Не сдерживайся, – прошептала Лотти в губы Луи. – Отдайся мне… полностью.
Он застонал, всем телом подаваясь вперед, обвивая Лотти руками. Никогда Луи не был таким с другими девушками. Текучим, податливым, как горячий воск, млеющим от одной близости желанного тела. Но Лотти что-то творила с ним. Луи провел ладонями по ее бедрам с таким благоговением, с которым могли касаться разве что древние жрецы статуи своей богини.
– Я так долго ждал этого… – выдохнул Луи хрипло в шею Лотти, покрывая ее поцелуями.
Однако у него уже не было сил и терпения на долгие ласки. От одного того, как Лотти накрыла пальцами его член, он боялся излиться, как мальчишка. Луи перехватил ее руку, сжимая крепче, выдыхая хриплый стон. А потом отвел изящную ладонь в сторону, чтобы проникнуть в Лотти.
Так странно… Лотти возлежала на шелках, в королевской опочивальне, в свою первую брачную ночь. И дрожала от страха, а не от желания перед лицом навязанного ей мужа. Сейчас, даже не в постели, а на грубом каменном подоконнике, рядом со своим любовником, а не законным мужем, она чувствовала себя желанной и любимой женщиной. Лотти полюбила Луи и готова была отдаться ему где угодно. Хотела, чтобы он почувствовал: она хочет его. Она будет с ним, несмотря на все преграды. И сердцем, и телом.
А ее тело отзывалось на каждую ласку Луи. На каждое касание длинных сильных пальцев. Лотти выгибалась и стонала. Сначала тихо, потом все громче. Луи сжег ее, а сам, горя от нетерпения, пульсируя от желания, направил в нее свой член.
Она подалась навстречу со вскриком. Животным, гортанным, громким. Раскрылась для Луи, принимая его в себя. Такого большого, такого горячего, истекающего смазкой. Луи хрипло зарычал, перехватил ее за бедра, заставляя замереть на месте. И начал двигаться в ней. Рывками, жестко, проникая все глубже, до самого основания. А онацарапала его спину, выдыхая горячо на ухо:
– Да, Луи, пожалуйста, я хочу, хочу тебя… Еще пожалуйста, еще! Не останавливайся.
От каждого стона Лотти член Луи буквально дергало у нее внутри. От горячо приливающей крови, от живого огня, бурлящего в каждой взбугрившейся вене. Лотти обхватывала его так туго, что казалось, могла почувствовать их.
– Лотти… я так хочу тебя… ты такая красивая… – шептал Луи, очарованный ей в эту минуту каждой линией ее тела.
Луи подавался навстречу Лотти так горячо, что их волосы едва не спутывались кончиками. Его одежда не могла скрыть играющих мышц. Того, что он был весь погружен в горячий, пламенный ритм. С его губ срывались все более громкие стоны, он прогибался в спине, гибкий, страстный, в шаге от разрядки. Но хотел, чтобы Лотти сгорела снова. С ним.
Их тела сплетались воедино. Прямо на подоконнике. Лотти хваталась за Луи, оставляя на его спине глубокие алые бороздки от ногтей. Она со стонами прикусывала его плечо, пытаясь сдержаться. И не кричать. Хотя бы стонать, только бы не привлечь внимание, не разбудить весь дворец!
Но Луи был неумолим. Его движения, как у хищного зверя, были одновременно и плавными, и нежными. Он покрывал поцелуями ее шею, спускался на грудь и не переставал двигаться в ней. Толчок. Удар. Замирание внутри. Лотти едва могла дышать, хватала воздух губами. Шептала его имя. Она чувствовала: еще немного – и она сгорит, сгорит во второй раз, вместе с Луи. Одновременно с ним. Слившись воедино. Утонув в ощущении невероятной близости с ним. Близости тел и душ, которую не испытывала еще никогда. Ни в этом мире, ни на Земле.
Луи не останавливался в ласках ни на секунду. Целовал, поглаживал, прихватывал пальцами податливое тело Лотти. Она сводила его с ума всем. Гибким телом, горячими стонами, встрепанными волосами, мутным взглядом из-под ресниц.
Луи нашел ее ладонь вслепую, ничего не соображая, и их пальцы переплелись. В ту секунду, когда Лотти с силой сжалась, запульсировала внутри. Это стало последней каплей, от которой все его тело прошило сильной дрожью. Он сжал Лотти в объятьях, а перед глазами потемнело от такого яркого оргазма.
– Я люблю тебя, люблю… – как безумный, зашептал Луи, приникая
