Ревизор: возвращение в СССР 23 - Серж Винтеркей
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Пока доехал, расстроился, что не могу понять — предлагать маме или не предлагать… Предлагать Галие или не предлагать? Не обидятся ли, вообще, обе? Мама, что вижу в ней секретаршу, а жена, решив, что на работу выгоняю так рано?
Галия сразу почувствовала, что я не в настроении.
— Что-то случилось? — напряжённо глядя на меня спросила она, накладывая мне ужин в тарелку.
Мама с Ахмадом тут же рядом присели и взволнованно уставились на меня. О как!
— Да Сатчан такое место хорошее предложил, а устроить на него некого, — решил прекратить ломать голову и просто рассказать, как есть. — В «Союз общества дружбы с зарубежными странами» требуется секретарша. Очень неплохая работа, по всем меркам. В будущем может и загранкомандировки включать. На метро Арбатская, только дорогу перейти и на месте. Мам, может, ты туда пойдёшь?
— Я, вообще-то, экономист с дипломом, — удивлённо посмотрела она на меня. — И зачем мне метро Арбатская, если мне тут пять минут до работы?
— Логично, — согласился я, и сам понимая, что всё так и есть.
— Галия пусть идёт, — предложил Ахмад. — Пока учится, секретарша самое то. А выучится, уже своя будет, сразу и повысят.
— Так… А детей куда? — спросил я.
Я-то привык уже в двадцать первом веке, что женщина часто до упора сидит в декрете. И декрет длинный, не чета нынешнему… Но надо послушать и мнение членов семьи. И на Галию посмотреть, как она отреагирует на слова Ахмада. О как, глазки-то загорелись! Засиделась моя девочка дома…
— Папа будет Ирине Леонидовне помогать, — решительно сказала жена. — Он мне уже сказал выходить из академа на второй семестр. Первый мне Тарас Семёнович обещал закрыть по результатам учёбы в Брянске.
— Вот, вы даёте! — удивлённо посмотрел я на жену. — Это когда вы всё решили?
— Вчера, — смутилась она. — Папа же ехать собирается в Святославль завтра, с мамой говорить. А она чуть что, сразу орать начинает, что я вместо четвёртого курса сейчас в академе после первого. Вот мы и подумали с папой, что пусть будет, хотя бы, второй курс. Тарас Семёнович не против.
— Так, давайте обдумаем, — задумчиво посмотрел я на неё. — Тесть дежурит сутками, я бегаю по городу вообще по неопределенному графику, Ирина Леонидовна что, одна в это время здесь будет с двумя крохами?
— Я буду помогать, — вступила в разговор мама. — У меня в пять часов рабочий день уже заканчивается, я через пять минут дома буду.
— А до пяти? Уверены, что хорошо подумали? — спросил я. — В институте Галия как собралась, работая, одновременно учиться? На вечернее переведётся? До пяти на работе, а потом на учебу. И только в полночь тихо откроется дверь…
— Слушай, нам до июня всего продержаться, — вступил в разговор Ахмад. — Там учёба у Галии закончится, легче будет. А в сентябре малым уже год исполнится. Кстати, а вы на очередь в ясли встали?
— Встали на всякий случай, хотя я не думал, что нам так рано ясли понадобятся… — ответил я.
— Все в год отдают, — удивлённо посмотрела на меня мама. — Ты забыл, как мы Аришку отдали?
— Эх, но все же давайте сейчас еще не будем принимать решение, подумаем еще, — предложил я. — Очень серьезные вопросы поднимаем, и по учебе, и по работе, и по детям. Утра вечера мудренее, так что не будем спешить, тем более Сатчан мне два дня дал на обдумывание. Больше всего я боюсь, как бы дети брошенные не оказались…
— Сын! Это почему они будут брошенные? — обиделась мама. — Что ты хочешь сказать, что мы с Ахмадом плохо за Аришкой смотрели, пока Инна доучивалась?
— Нет, конечно! Вы ещё и лучше за ней смотрели, чем родители, — поспешил ответить я.
— О! Я совсем забыла! — воскликнула жена и побежала в прихожую. — Тебе письмо пришло от Комарцева, — протянула она мне конверт с буквами «С/А» вместо марки.
— О, спасибо! — сказал я, беря у неё из рук конверт. — Все тогда по этому вопросу на сегодня, давайте еще подумаем, ладно? И завтра уже примем финальное решение.
Мама встревоженно переглянулась с Ахмадом. Мне показалось, или меня одного напрягает, что мать двоих трёхмесячных грудничков собралась так решительно, ни о чем не задумываясь, выйти на работу? Нет, я все понимаю, что в семидесятых и не то творилось, вполне можно было оставить маленьких детей бабушке и поехать БАМ поднимать или казахстанскую целину, но я лично не хотел бы такого экстрима для своей собственной семьи.
Распечатал Славкино письмо. Он благодарил меня за поздравление с днём рождения. Похвастался, что дали младшего сержанта. Интересно, а когда ефрейтора дали, он мне не написал или я не помню? Передавал мне привет от командира своей части. Писал, что часто бывает в Святославле…
— Вам от Эммы Либкинд привет, — взглянул я на маму с Ахмадом.
— Что там Славка пишет? — обрадовалась мама.
— Пишет, что младшего сержанта дали и что ему ещё год служить осталось. Поздравляет с наступающим.
Алироевы сразу ностальгировать начали, вспоминать родной для нас всех Механический завод. Нам с Галиёй тоже было, что вспомнить.
Во вторник с утра приехал в университет, и мои парни меня тут же огорошили, что Валиев срочно ждёт моего звонка.
— Что там опять у вас случилось? — озадаченно спросил я.
— Самедов к нему вчера приходил зачем-то, — вспомнил Булатов.
— Блин! Только этого не хватало, — ответил я и пошёл вниз к автоматам.
— Ильдар Ринатович, Ивлев, — начал я, услышав в трубке знакомый голос. — Доброе утро. Вы просили позвонить?
— Да-да, привет, Павел. Тут ваш старый знакомый из комитета комсомола МГУ вчера заходил. Просится к нам в молодёжную группу, говорит, имеет неоценимый опыт работы в подобных структурах.
— Самедов-то? — удивлённо рассмеялся я. — Во даёт! Вы бы спросили его, он, хоть, в одном рейде-то сам был, вообще?
— Вот даже как? — удивился Валиев.
—
