Распутин. Выстрелы из прошлого - Александр Бушков

Еще в 1905 году Николай Николаевич весьма предусмотрительно добился, чтобы Генштаб вывели из подчинения военному министерству - и с тех пор зорко следил, чтобы во главе Генштаба непременно оказывались преданные ему люди, пусть даже совершеннейшие бездари вроде Янушкевича. Понемногу военное министерство отодвинулось куда-то далеко в закулисье, а Генштаб, наоборот, подгреб под себя все ключевые вопросы военной сферы. Как вспоминал военный историк Лемке, Генштаб гордо мнил себя «аристократией армии». Даже сами генштабисты не скрывали, что их контора превратилась в тот самый «теневой кабинет». Вспоминает свидетель, заслуживающий доверия: Б. М. Шапошников, полковник императорского Генштаба и сталинский маршал: «Перед мировой войной мы уже считаемся с фактом, когда „мозг армии“ выявил стремление вылезти из черепной коробки армии и переместиться в голову всего государственного организма». Интересно, что у нас хорошим тоном считалось ругательски ругать за излишнюю милитаризованность государства как раз кайзера Вильгельма…

Короче говоря, шанс избежать войны был. Вот отрывки из одной депеши кайзера, пытавшегося вразумить Николая: «По моему мнению, действия Австрии должны рассматриваться как преследующие цель добиться полной гарантии, что сербские обещания претворятся в реальные факты. Это мое заявление основывается на заявлении австрийского кабинета, что Австрия не стремится к каким-либо территориальным завоеваниям за счет Сербии. Поэтому я считаю вполне возможным для России остаться зрителем австро-сербского конфликта, не вовлекая Европу в самую ужасную войну, какую ей когда-либо приходилось видеть. Полагаю, что непосредственное соглашение твоего правительства с Веной возможно и желательно, и, как я уже телеграфировал тебе, мое правительство продолжает прилагать усилия, чтобы достигнуть этого… Конечно, военные приготовления со стороны России, которые могли бы рассматриваться Австрией как угроза, ускорили бы катастрофу, избежать которой мы оба желаем…»

Можно, конечно, объявлять эту и другие телеграммы кайзера коварным ходом, прикрывающим агрессивные замыслы, - но ведь, напоминаю в который раз, Германия собиралась обороняться от России и вовсе не начинала против нее мобилизации. А в России уже началась частичная - которую Николай и отменил, получив вышеприведенную депешу. Но потом к нему пришел Янушкевич и преподнес чистейшей воды ложь - якобы у немцев мобилизация уже идет вовсю…

Меж тем мобилизация в Германии началась только на границах с Францией… Янушкевич рассчитал все правильно: потом никто уже не будет интересоваться, врал он или нет. Война все спишет…

И Николай, поверив, отдает приказ об общей мобилизации.

Но и это еще не война! Вильгельм предъявляет уже ультиматум: России дастся двенадцать часов на то, чтобы мобилизацию прекратить. Иначе Германия тоже начнет свою, а это означает…

Еще можно было все остановить!

Но Николай никак не отреагировал на германскую ноту, а Янушкевич, отдав все приказы, отключил телефон, вообще исчез куда-то, чтобы его не нашли и не заставили все отменить…

И проходят последние двенадцать часов, в течение которых еще можно переиграть, исправить. Последние мирные часы.

Потом к Сазонову приезжает германский посол граф Пурталес и трижды спрашивает, готова ли Россия мобилизацию отменить.

И Сазонов трижды отвечает - ничего подобного.

Тогда Пурталес трясущимися руками протягивает очередную германскую ноту — объявление войны. Сазонов даже не читает ее вдумчиво — и так все ясно…

И это уже - война. Восьмой час вечера 1 августа 1914 года. Вот теперь и в самом деле ничего нельзя остановить…

И только тогда общую мобилизацию начинает Германия. Австро-Венгрия, кстати, объявила России войну лишь 6 августа.

Вот тут-то воспрянувшая Франция возопила: «Свистать всех наверх!» И к германской границе двинулись чрезвычайно живописные колонны: кирасиры - в латах прадедовского образца, в касках наполеоновского фасона, с высоченными белыми плюмажами из перьев. Пехота — в ярко-красных штанах и ярко-синих шинелях. Во всем мире уже давно перешли на защитное обмундирование цвета хаки, но у французов — особенная гордость. Бывший военный министр Этьен, когда в парламенте зашла речь о переходе на новую, более неприметную обмундировку, орет: «Никогда! Красные штаны это Франция!» Депутаты ему рукоплещут. Во всеуслышание объявлено: попытки переодеть армию в «грязный, позорный цвет» происки недобитых жидомасонов. Это было.

И очень быстро по этим видимым за версту алым штанам, голубым шинелям и высоченным плюмажам метко резанут длинными очередями германские пулеметчики. У самих французов ручных пулеметов почти нет, поскольку они возлагают главные надежды на могучий штыковой удар…

К слову, как война России с Германией вовсе не была какой-то роковой неизбежностью, так и вступление Турции в войну на стороне Германии вполне можно было предотвратить. В объятия Германии турок пихнули англичане и русские. Увы, но это факт.

Сами турки не собирались ни на кого нападать. Прекрасно понимали, что силенки не тс, и помнили, как им совсем недавно чувствительно накостыляли балканские страны. Поэтому в Стамбуле просто-напросто, не мудрствуя, решили примкнуть к которой-нибудь из сторон.

К какой - еще не было решено!

Военный министр Турции Энвер-паша с мая по август 1914-го несколько раз предлагал Петербургу военный союз. И всякий рад даже ответа не было - русские дипломаты попросту спускали дело на тормоза.

Потом англичане крупно кинули турок. Турки в свое время разместили в Англии заказ на два броненосца. Деньги на них, без преувеличения, собирали всей Турцией, и в городах, и в самых глухих деревушках, на стамбульских мостах висели ящики для пожертвований.

К августу 1914-го оба корабля были построены, им уже дали турецкие названия, и в Англию за ними прибыли турецкие команды. И тут первый лорд Адмиралтейства (военно-морской министр) Уинстон Черчилль объявил туркам: «В интересах национальной безопасности оба броненосца реквизированы британским флотом». Было ваше - стало наше. Мало ли что вы уже расплатились до копеечки. Вам же английским языком объясняют, варвары басурманские: в интересах национальной безопасности…

Кто на месте Германии упустил бы такой случай? Естественно - а как же иначе? - в Стамбуле появились германские посланцы и стали совращать на союз с кайзером: мол, и два броненосца дадим (и ведь дали), и денег подкинем, и оружия, вообще с нами, ребята, не пропадешь…

Но даже тогда турки продолжали колебаться! Еще девятого августа 14-го года тот же Энвер-паша (не только военный министр, но и фактический глава правительства), посетил русского военного агента в Стамбуле генерала Леонтьева и вновь предложил не просто союз с Россией, а четко проработанный план действий: турки немедленно удаляют все свои войска с кавказской границы с Россией, собирают сильную армию в европейской части Турции и передают ее в полное распоряжение России, против любого из балканских государств, либо против Австрии. В чем тут турецкий интерес? Пусть Россия гарантирует возвращение Турции некоторых спорных с Болгарией территорий и островов в Эгейском море, а также заключит с Турцией оборонительный союз.

Выгодно ли это было России? Еще как. Тем более что от нас не требовали ни оружия, ни денег - лишь гарантии, что помянутые территории отойдут к Турции (а территории те - за тридевять земель от России и Россию никак не интересуют!)

Генерал Леонтьев и русский посол Гире прекрасно эти выгоды понимали - и принялись бомбардировать Петербург шифровками: турки не хитрят, это соглашение им жизненно важно, соглашайтесь скорее!

Петербург эти предложения отклонил. Точнее, не абстрактный какой-то «Петербург», а вполне конкретный господин по фамилии (вы не особенно и удивитесь) Сазонов…

Понять его нетрудно: если Турция нежданно-негаданно станет союзником, у нее уже ни за что не отберешь потом проливы и Константинополь с вожделенной Святой Софией. Мировое сообщество ни за что не поймет и не одобрит такое обращение с союзником. Поэтому, с точки зрения Сазонова (ничего общего не имевшей с российскими национальными интересами). Турцию гораздо выгоднее иметь как раз супостатом…

И не надо мне тут про затаившихся евреев, я вас душевно умоляю! Вся эта публика - Николаи Николаевич, Данилов-Черный, Сазонов и прочие - были чистокровными русскими.

Англичане, кстати, действовали со своей обычной подлостью… пардон, дипломатическим изяществом. Министр иностранных дел Эдуард Грей, но прозвищу «Хитрая лиса» был мастером изъясняться витиевато, ничего не говоря прямо. Именно так, плетя замысловатые словесные кружева, он старательно поддерживал у немцев и австрийцев убеждение, что Англия в европейскую резню ввязываться не будет, отсидится у себя на острове. А когда все поверили и увязли, из Лондона вдруг раздалось уже четко и недвусмысленно: Англия, осознавая свою цивилизаторскую миссию, спасет Европу от гуннов - и воевать будет, будет, будет! За свет цивилизации, свободу и демократию и все такое прочее…