Немецкие предприниматели в Москве. Воспоминания - Вольфганг Сартор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Город, являющийся центром округа, возник вокруг этих уже не опасных бастионов. Между ним и вокзалом находилась станица, казачье поселение.
Город, не говоря уже о еще более убогой станице, был прорезан широкими немощеными улицами и состоял, за несколькими исключениями, из довольно невзрачных зданий. В дождливую погоду эти улицы превращались в глиняное болото и становились непроходимыми. Поскольку тротуаров, устройством которых занимались хозяева домов (далеко не все и только перед самими домами), почти не было, прогулки мои ограничивались ходьбой взад-вперед на расстоянии десяти-пятнадцати метров вдоль здания нашей конторы, где располагалась и моя рабочая квартира.
Однако с тех пор, как я впервые попал в Грозный, в развитии городского хозяйства наметился определенный прогресс, во всяком случае в части освещения улиц: еще в 1897 году здесь имелось всего шесть или восемь уличных фонарей, два из которых были установлены перед нашей конторой. Поэтому жители видели в нас экстравагантных капиталистов и относились с соответствующим уважением.
Когда я приехал Грозный, мне настоятельно советовали нанять черкеса, который бы охранял меня от разбойников во время поездок на нефтяные месторождения (12–18 км). Там и в самом деле было небезопасно: незадолго до моего приезда одного русского инженера чеченцы раздели до нитки.
И вот ко мне явился претендент на должность охранника, вооруженный до зубов лезгин по имени Гасан. Это был 25-летний красавец, который говорил по-русски, имел хорошие рекомендации и, по его словам, был готов умереть за меня.
Я поинтересовался его семейным положением – женат ли он?
– Нет, хозяин, – ответил Гасан, – здесь в Грозном это слишком дорого. Надо заплатить отцу невесты сто рублей и еще подарить кинжал. Матери тоже надо сделать подарки – шелковый платок и сахарную голову404. Мне это не по карману. У нас в Дагестане по-другому: самая красивая девушка двенадцати или тринадцати лет стоит всего три рубля. И никаких подарков родителям – ни кинжала, ни платка, ни сахара! Но, знаете, хозяин, молодая вдова еще дешевле: она стоит всего двадцать пять копеек!
Я понял, что дагестанцы могут за гроши завести себе целый гарем405.
Я нанял Гасана, но вскоре выяснилось, что телохранители мне вовсе не нужны, так как чеченцы, охотившиеся только за русскими, особенно за казаками, и не думали нападать на немцев или англичан, в которых видели своих естественных союзников в борьбе с Россией.
С другой стороны, Гасан не проявил ни умения, ни желания служить своему господину. Поэтому я отослал его в Москву, своей племяннице Лилли Марк, любезно вызвавшейся приучить его к работе в качестве прислуги. Но этот красавец и там оказался пригодным лишь для чисто декоративной роли – встать в своей нарядной черкеске в дверях и с неподвижной миной наблюдать, как работают другие слуги. Так что его московские «гастроли» закончились довольно скоро.
Население Грозненского округа состоит, кроме уже упоминавшихся осетин и ингушей, живущих в высокогорных долинах Центрального Кавказа, из чеченцев, исповедующих ислам, и русских казаков.
В долине Терека живут татары; на противоположном берегу, в широкой степи, протянувшейся до самого устья Волги, кочуют калмыки-буддисты. Местами, например под Владикавказом и Моздоком, можно встретить и немецкие крестьянские колонии.
После завоевания Кавказа, которое, как уже говорилось выше, как раз в этой части региона сопровождалось тяжелыми боями, русские жестоко и беспощадно проводили pénétration pacifique406. Бóльшая часть плодородных земель была отобрана у местного населения, чеченцев, и отдана казакам. Чеченцев, кроме того, по возможности оттеснили в горные районы с бесплодной каменистой землей. Там же, где у местного населения все же сохранились земельные участки, их окружили казачьими поселениями. Лишенные возможности развития в материальном отношении, чеченцы были обречены и на культурную отсталость в результате запрета на школьное образование.
Неудивительно, что все это стало источником лютой ненависти местного населения к русским и особенно к казакам, непрошеным гостям и мучителям. Каждый казак, оказавшись один в степи, рисковал быть подстреленным, как заяц.
При этом чеченцы отличались честностью и рыцарской доблестью. Дама могла спокойно скакать по степи без сопровождения, не опасаясь неприятных сюрпризов. О том, что они не трогали англичан и немцев, я уже писал выше. Факт дифференцированного отношения чеченцев к представителям разных национальностей был хорошо известен русским властям. Когда на Троицу в 1902 или 1903 году доверенное лицо нашего синдиката «Казбек» Эдуард Тальман сообщил градоначальнику Грозного о своем намерении совершить с пятью или шестью друзьями многодневную прогулку по горам и попросил выделить ему для охраны небольшой казачий отряд, тот ответил, что в этом нет необходимости, так как все участники похода – немцы и англичане. Но, узнав, что среди туристов будет один русский, заявил, что «это меняет дело», и предоставил в его распоряжение двенадцать казаков.
В рабочие чеченцы не годились, зато в силу своей честности были превосходными охранниками нефтяных полей. Казаки, охотно тащившие все, что плохо лежит, не решались даже приблизиться к буровым вышкам, если знали, что их сторожат чеченцы.
Терские казаки, в отличие от кубанских, принадлежащих к украинскому племени, являются великороссами. Это крепкий, грубый и вороватый народ, который ввиду его особого статуса и положения – они жили обособленно, отдельно от остальных русских – правительство использовало для подавления своих азиатских подданных и собственного русского народа. От идеалов свободы, определявших их жизнь в старину, ничего не осталось. Они стали преторианцами в худшем смысле слова.
Часть бескрайних земель, принадлежавших государству, была передана разным «казачьим войскам». Каждый казак получал в пользование (если я не ошибаюсь) 30 гектаров земли, которые он почти никогда не обрабатывал сам, а обычно сдавал в аренду русским крестьянам. Сам же он бездельничал, плодил детей и пьянствовал.
Мужское казачье население с 15 до 60 лет было военнообязанным. Треть его постоянно находилась в боевой готовности, под командованием местного атамана, и объединялась в сотни. С детства приученные к седлу, они были великолепными наездниками. Об их военном значении специалисты уже тогда были невысокого мнения, и Первая мировая война доказала правомерность этой оценки.
Тому обстоятельству, что мы доверяли чеченцам охрану нефтяных месторождений и вообще хорошо относились к ним, я был обязан приглашением в гости в аул, из которого были наши сторожа.
После приблизительно двухчасового пути в повозке мы достигли границы аула. Здесь нас уже ожидала кавалькада – все мужское население деревни во главе со старейшиной. Нас торжественно поприветствовали и галопом сопроводили в аул, где старейшина провел нас
