Леди ведьма. Рыцарь Ртуть. В отсутствие чародея - Кристофер Сташеф

Да, это был превосходный день, чтобы обручиться и впервые поцеловать счастливую избранницу. Эта мысль пьянила — так или иначе, он всегда хотел взять в жены Корделию, и сердце пело от того, что решение принято, хотя нервная дрожь в желудке тоже нарастала. Впрочем, о подобных пустяках можно забыть, как и о том, что Корделия — не принцесса.

А еще он забыл послать вперед пажа с известием о своем приближении.

Грегори поднял голову: сумеречный свет уже пробивал сень листвы над головой. Вздохнув с облегчением, Грегори сложил свои заметки; ночное бдение завершилось успешно, и он узнал кое-что о привычках большой рогатой совы. Он встал, поморщился от боли в затекших ногах и решил, что слишком мало времени уделяет йоге. Уж если он одеревенел после восьми часов неподвижности, как вытерпеть круглосуточную медитацию, которая ему предстоит? Он до всего доходил своим умом, а когда голова переполнялась новыми сведениями, Грегори входил в транс, дабы навести в мыслях порядок. Он, разумеется, никогда бы на это не решился, когда дома были мать и отец, но в последнее время они часто уезжали, так что он спокойно мог выбирать между ночным бодрствованием в лесу или двадцатичетырехчасовым сеансом медитации. Грегори знал, что такие упражнения беспокоят его сестру Корделию, но она только бродит вокруг, не вмешиваясь.

Еще, конечно, существует проблема связи через полгалактики со старшим братом Магнусом. Время от времени Грегори чувствовал необходимость в контакте, и что же это было за испытание как для разума, так и для тела! Небесам известно, до чего редко пишет этот бродяга!

Плоть, не отставая от духа, тоже требовала своего. Грегори ощутил приступ голода и с досадой подумал, что полчаса придется потратить на еду. Он вышел из леса и зашагал к ближайшей деревушке с постоялым двором, где можно было рассчитывать на завтрак.

Когда он вошел в трактир, служанка, бросив взгляд на гостя, одарила его самой теплой из улыбок; у нее прямо губы засияли, а глаза расширились. Грегори машинально улыбнулся в ответ и тут же забеспокоился: не одолела ли девушку лихорадка? Однако, приглядевшись, других симптомов он не заметил: округлости за корсажем выглядели вполне естественно.

Он сел за стол, попросил кружку эля и овсянку и тут же забыл о служанке, обратив все свое внимание на хоровод, что кружили в лучах солнца пылинки…

Вдруг что-то отвлекло его; он бросил раздраженный взгляд на удаляющуюся девицу. Обратив внимание на явно чрезмерные покачивания ее бедер, он вспомнил слова своего старшего брата Джеффри: женщина с такой походкой ищет развлечений. И тут Грегори наконец сообразил, что брат упоминал и выражение лица, с каким его встретила эта служанка, а еще предостерегал: девица может иметь в виду легкую интрижку, но может испытывать и гораздо более серьезные чувства, так что мужчине следует не торопиться, а постараться угадать ее намерения, хотя часто она сама не ведает, что творит.

Все это показалось Ірегори ужасно скучным и совершенно бесполезным. Он допускал, что в один прекрасный день воспользуется советом, но сейчас у него есть куда более интересные дела. В конце концов ему только шестнадцать. И, откровенно говоря, он просто не представлял себе, как могут физиологические наслаждения, описываемые Джеффри, даже отдаленно сравниться с интеллектуальными озарениями, долгими часами научных занятий и медитации, что ведут к блаженству познания явлений природы.

Женщины, разумеется, тоже относятся к природным явлениям, но он как-то сомневался, что они жаждут быть исследованными. И он мог сказать наверняка, что понятыми они быть не желают.

Разводной мост был опущен, привратник развалился на скамье в тени надвратной башни и, отрезая по кусочку, лениво жевал яблоко. Вдруг он застыл, услышав с башни крик часового; тут показался отряд всадников, и стражники схватились за алебарды:

— Кто идет?

— Ален, принц Грамария! — отозвался возглавляющий процессию рыцарь; за ним, блистая золотом, бархатом и перьями на шляпе, следовал принц с горделиво вздернутой головой и надменной улыбкой на губах.

— Ваше высочество! — отвесил низкий поклон привратник; бесстрастное лицо его скрывало удивление, чуть ли не потрясение от неожиданного появления высокого гостя. — К моему великому сожалению, лорд и леди Гэллоуглас нынче в отъезде!

— Неважно, неважно, если дома леди Корделия, — великодушно простил хозяев Ален. — Скажи-ка, дома ли остальные члены семьи?

— Его светлость и ее светлость отбыли на целый день, мой господин. Прошу прощения, но здесь сейчас нет никого, кроме меня, дворецкого и слуг, если не считать леди Корделии.

— Превосходно, — радостно воскликнул Ален. — Отчего же ее не считать? Потребуй-ка ее сюда!

Привратник побелел при мысли о том, как он потребует леди Корделию. Он счел за лучшее потребовать дворецкого, а тот уж пусть разбирается. В конце концов не настолько много платят привратникам.

Тем временем Корделия у себя в лабораторий варила снадобья, пополняя запас, истощенный зимними простудами, горячками и лихорадками, что одолевали крестьян из владений Гэллоугласов. Она работала в охотку, но дело это было утомительным, не говоря уже о грязи — фартук Корделии весь был заляпан вытяжками разнообразных трав и пурпурным, лиловым, розовым соком всевозможных ягод. Волосы ее были стянуты простым пучком на затылке, чтобы локоны не попали в посуду. Лицо также было перепачкано травяными экстрактами, древесным углем и копотью. Снадобье в перегонном кубе уже начало закипать, и пар заструился в змеевик, как вдруг… порог переступил дворецкий и объявил, чуть ли не умирая от страха:

— Миледи, принц Ален прибыл навестить вас. Он ожидает на террасе.

— Проклятье! — тут же пришла в ярость Корделия. — Как он посмел явиться без предупреждения! Именно в тот момент, когда закипает мое варево!

Дворецкий стоял, будто язык проглотив, и только сконфуженно разводил руками.

— Ладно, тут ничего не поделаешь! — рявкнула Корделия и снова уставилась на змеевик. В чашу закапало готовое снадобье.

Дворецкий согнулся в поклоне и с великим облегчением удалился.

Корделия решила выйти к принцу, как только реторта опустеет, а чаша наполнится. Не швырять же на ветер два часа тщательных приготовлений по прихоти этого придурка! А что до ее внешнего вида, то придется гостю принять ее такой, как есть.

Все же она пригладила волосы, сожалея, что нет времени уложить их как следует, не говоря уж о том, чтобы надеть красивое платье и вымыть лицо и руки.

На самом деле у нее не было особых причин для беспокойства. Корделия выросла ослепительной красавицей, хотя совершенно об этом не задумывалась. И без этого дел у нее было невпроворот: лечить крестьян, учить детей, помогать женщинам в их нелегких повседневных заботах. Время от времени она выкраивала пару минут, чтобы подумать о новом платье, а то и целый час, чтобы смастерить его. Случались даже моменты, когда она принималась за новую прическу, но лишь на рассвете и только по воскресениям.