Война нелюдей - Григорий Шаргородский

И вот глубокой осенью, практически в канун годовщины появления эльфов на планете Земля, произошла первая битва обновленной армии людей.

Командор отошел от окна и присел в глубокое кресло у камина. Вечер нес прохладу в открытое окно, и горевшие в камине поленья дарили не только умиротворение, но и нелишнее тепло. Огонь метался в своей безумной пляске, воскрешая в памяти картины того страшного, безумного в самоубийственном порыве, но все же победоносного сражения.

Около семи тысяч людей выстраивались в широкие ряды у подножия гряды невысоких холмов. Они выглядели довольно жалко по сравнению с ордами эльфийских рабов, которые уже затягивали густым покровом равнину у горизонта. Люди судорожно заряжали арбалеты и готовили к бою луки. Стоявший вместе с двумя венгерскими «генералами» Командор с сожалением смотрел на нестройные ряды стрелков. Участь ополчения была предрешена — они являлись приманкой, и эту битву могли пережить лишь те, кто очень быстро бегает.

Наконец эльфийская армия приблизилась на расстояние трех километров, и вперед вырвались вурдалаки. Это и стало командой для начала действий второй части человеческой армии. Более пяти тысяч людей начали быстро поднимать с земли металлические конструкции и скреплять их между собой. Буквально за несколько минут на вершинах пологих холмов выросли пять десятков настоящих крепостей. Несмотря на всю внешнюю хрупкость этих строений, они являлись надежным убежищем, по крайней мере на время.

Пока шло строительство, вурдалаки пробежали больше половины расстояния между армиями. Командор пока не вмешивался в работу «генералов» — все было заранее расписано по минутам.

Сначала в бой вступили лучники, и по пологой дуге к накатывающей, словно прибой, волне монстров понесся дождь из тысяч тяжелых стрел. Многие из лучников сделали только по одному выстрелу — часть самых трусливых бойцов бросилась бежать, когда черная волна тварей прошла всего лишь две трети своего пути. А затем ряды людей начали таять как мороженое под ярким солнцем. И лишь не более четверти всех бойцов дождались момента, когда можно было разрядить арбалеты и луки в упор по передним рядам вурдалаков. Сделав единственный выстрел, они теперь уже по команде бросились бежать назад, к квадратам «крепостей», в передней части которых в этот момент открылись большие проходы. И только после этого Командор, не торопясь, развернулся и пошел в направлении временного убежища. Оба «генерала», еле сдерживаясь, чтобы не побежать, пошли следом.

Казалось, людям не уйти, но внезапно ряды монстров словно разом споткнулись, и вал черных тел на несколько секунд замедлил свой бег. Этого хватило, чтобы сохранившие самообладание стрелки сумели спрятаться внутри «крепостей». Секрет подобного чуда заключался в единственном военном изобретении человечества, с которым эльфы так и не смогли ничего поделать, — сотни метров скрученной в спираль «егозы» лежали почти в десять рядов, превращая передние ряды вурдалаков в месиво из плоти и железа. Колючая проволока собиралась большими клубками, словно невидимый паук упаковывал в свои нити сотни жертв.

Командор пропустил перед собой отступающих людей и последним прошел под расположенной горизонтально частью ограждения. За его спиной большой металлический щит рухнул вниз, становясь вертикально и трехметровой стеной сплошного металла отсекая людей от монстров.

Взбежав по пандусу поддерживающей стены конструкции, больше похожей на строительные леса, Командор вышел на периметр верхней площадки стены и посмотрел на врага.

Когда передовые вурдалаки собрали своими телами почти всю проволоку, задние ряды просто перемахнули через воющие, истекающие кровью кучи и ринулись вслед за людьми.

Некоторые из монстров попытались запрыгнуть на трехметровые, слегка наклоненные внутрь стены, к тому же дополнительно политые маслом. Но преграда оказалась непреодолимой, а болты арбалетов, стрелы и жала копий сбивали самых прыгучих на землю. Впрочем, вурдалаки не особо усердствовали, у них была добыча подоступнее: убегающие к далекому лесу люди. Их было почти три тысячи, тех, кто не сумел выдержать давления страха, тех, кого Командор считал бесполезным балластом. Это был серьезный экзамен, и прошедшие его бойцы доказали, что достойны встать под знамена человеческих воинов. И теперь они могли рассчитывать на Командора — на заботу и защиту. Этими воинами он уже никогда не станет рисковать понапрасну. Именно поэтому стены «крепостей» открылись только тогда, когда вурдалаки завязли в проволочной преграде, — так отделились зерна от плевел и осуществилась еще одна часть многоходового плана.

Буквально через минуту под стенами «крепостей» укрепрайона остались только тела мертвых и завязших в проволоке вурдалаков, остальные бросились вслед за приманкой.

Именно на это и рассчитывал командующий, зная повадки сильных, в некоторых случаях хитрых, но легко впадающих в безумную ярость животных. Теперь оставалось узнать, были ли верными его предположения об умственных способностях эльфийский командиров.

Ушастые оправдали надежды Командора — к укрепрайону ринулись толпы орков. Точнее, они сначала пошли ровными рядами, но затем кто-то поторопил фалангу, и она рассыпалась на ревущие толпы. Убедившись, что люди не применили огнестрельного оружия против вурдалаков, эльфы рискнули использовать более дорогостоящих рабов.

Через десять минут первые орки подбежали к остаткам проволочного заграждения. В отличие от вурдалаков они действовали умнее. Передний орк, не останавливая бега, прыгнул вперед и, навалившись всем телом на оставшиеся витки «егозы», перекатился через свой щит — в итоге он просто подмял под себя проволоку и мгновенно оказался на свободном месте.

— Начали, — скомандовал Командор. Генералы и полковники криками разнесли его приказ по всему укрепрайону. Те из стрелков, кто успел присоединиться к венгерской гвардии в «крепостях», начали стрелять из арбалетов и луков, а сами гвардейцы использовали пневматические винтовки.

Успех обстрела казался мизерным — лишь меньше половины передовых орков падали, сраженные пулями и арбалетными болтами, а остальные обозначили себя вспыхнувшими защитными сферами. Когда первые ряды были прорежены от тех, кто не имел защитных амулетов, в дело вступили антимаги.

— Давай, Акош.

Седобородый венгр злобно ощерился, быстрым движением взъерошил голову бледного мальчика и ухватился за приклад станкового пулемета. Акош не был антимагом, этим даром обладал его сын, но вдвоем они составляли серьезную силу, во многом превышавшую других антимагов.