Воскресшие (СИ) - Данилова Леонида

— Твой улыбон до ушей доказывал обратное, — Айзел приподнял указательными пальцами уголки моих губ.

Я улыбалась?.. А сама даже не заметила.

Отмахнувшись от его рук, подошла к своему столу, сложила отчет в папку и направилась к выходу. Пора вспомнить о совести. Гантэр там, наверное, ждет.

— До понедельника, Айз.

— Алеста, — вдруг позвал Лендер.

— Что? — обернулась к нему.

Он все еще стоял у зеркала и странно улыбался. Странно, потому что не было в его улыбке привычной наглой издевки, злости или холода. Он просто тепло и, пожалуй, нежно улыбался. Внутри меня что-то дрогнуло, отчего перехватило дыхание.

— Ты говорила, что потеряла ключ. Замок на двери потом поменяй, а то мало ли чего, — Айзел неловко поскреб затылок. — Вдруг твой ключик кто-то подобрал.

Его заботливый тон приятно удивил.

— Хорошо, — пожалуй, не буду объяснять, о каком ключе шла речь. Ни к чему ему эти подробности и заморочки.

Я снова попыталась покинуть кабинет, но вновь была остановлена тихим окликом руководителя:

— Ангелочек…

Вопросительно уставилась на него. Улыбаться он прекратил и теперь с сомнением в глазах глядел на меня.

— Ничего… иди, — мотнул Айз головой, словно отгоняя какие-то мысли, и вернулся к своему рабочему месту.

Бросив на Лендера озадаченный взгляд, покинула кабинет. Интересно, что же он хотел сказать?..

Гантэр закрывал дверь на ключ, когда я подошла к нему.

— Что с твоим лицом? — изумленно приподнял брови он.

Должно быть, покраснения еще не прошли.

— Оттирала пасту.

— Раздражение? — уточнил Ред, убрав ключ в карман. Мы с ним вместе направились к лифту. — Там вроде совсем немного было.

— Было, но потом пришел Лендер и решил добавить.

Гантэр резко изменился в лице: перестал улыбаться и стиснул челюсти. Радостный теплый огонек в его глазах сменился на холодный блеск.

— Детский сад! — прошипел руководитель первой группы, скривившись, словно от зубной боли. — Пустой этот ваш Лендер. Что бы ты мне ни говорила, Ал,

он не из тех на кого можно положиться.

Мне не послышалось?

— А как же Помеха в особняке Марсела? — напомнила с долей возмущения. — Мы смогли так долго продержаться только благодаря его силе, собранности и правильным действиям.

Я бы рассказала и о том, как быстро он привел в чувство Твигги, но Арден просил никому не говорить об этом моменте слабости.

На скулах Гантэра заходили желваки.

— Признаю, он хорошо постарался, — нехотя произнес Ред. — И все равно помяни мое слово, незабудка, когда-нибудь его глупость и несерьезное поведение выйдут нам боком.

Я уже набрала в легкие воздуха и открыла рот, собираясь доказать ему обратное, но вспомнила слова Наа о ревности Гантэра и прикрыла варежку. Не желаю с ним спорить и раздражать его. Лучше мы мирно и комфортно вернемся домой. Испорченное настроение — последнее, что нам обоим сейчас нужно.

После недолгих блужданий по зоопарку мы нашли тех самых редких обезьян. Они перескакивали с ветки на ветку, периодически что-то жевали, показывали на некоторых посетителей пальцами, игрались с небольшим оранжевым мячиком и таскали друг друга за хвосты.

Милые создания. Хочу, чтобы брат тоже их увидел. И не только их.

Следуя совету психолога, поддалась порыву и попросила Гантэра сфотографировать меня у клетки. Он сделал несколько снимков и дал мне их посмотреть. На фото я выглядела такой яркой и… непохожей на себя, что ли? Возможно, дело в одежде? Длинное желтое платье и голубая джинсовка определенно добавили красок в фотографию, а солнечная погода создала отличное освещение. Гармонично вышло. А ведь ясное небо в нашем городе редкость, но именно сегодня все будто специально складывалось идеально для нашего с Гантэром свидания. Жаль, что я буду тем, кто изгадит столь хороший день.

Конечно, можно было бы оттянуть откровенный разговор… Нет, чем раньше поговорим, тем лучше для нас обоих.

Отогнав сомнения, отправила одну из фотографий Дарену.

— Как поживает твой брат? — спросил Гантэр, с легкой улыбкой наблюдая за мной.

— Нормально, — ответила, убирая телефон в сумочку. — Учится, проводит время с друзьями, гуляет с девушкой, иногда прогуливает пары. Все как у всех.

Мы потихоньку побрели в неизвестном направлении.

— Не жалеешь, что у тебя не так?

— Нет, я уже не представляю другой жизни, — сказала абсолютно честно и с любопытством посмотрела в глаза Реда. — Я никогда раньше не спрашивала — почему ты стал Чистильщиком?

— Потому что, имея подобную силу, не смог оставаться в стороне. Этот мир — мой дом. Наш дом, в котором живем мы и множество других людей, не заслуживающих гибели от лап этих тварей. Чувство вины загрызло бы меня, если я, обладая таким даром, не использовал бы его. Только не пойми неправильно, — поспешил добавить Гантэр, — я не осуждаю тех, кто предпочел избежать нашей паршивой работенки. В первую очередь все мы живые люди, а уже потом Видящие. Только нам решать, как прожить свою жизнь. Это наше право.

— Соглашусь, — поддержала его, на мгновение окунувшись в те времена, когда мы работали бок о бок, и он постоянно наставлял меня на путь истинный. — По телевизору иногда с осуждением заявляют, что Видящие, не ставшие Чистильщиками, поступают эгоистично и предают все человечество. Несусветная и жестокая чушь, — поморщилась я.

— Обычно так говорят те, кто вообще не представляет, с чем мы сталкиваемся каждый день. Работа Чистильщиков тяжелая и опасная. Мы в любой момент можем пострадать, получить смертельную рану или заразиться Вирусом, мы видим мучения других людей и порой даже их смерть, — Гантэр тяжело вздохнул, устремив потухший взгляд вдаль. — Отец говорит — мы как солдаты.

— Твой отец военный, кажется? — припомнила я.

— Да. — Он улыбнулся одними уголками губ и с гордостью добавил: — А мать военный врач.

— Ого, — восхищенно протянула я.

Ред немного рассказал о своих родителях, затем мы снова побеседовали о работе и незаметно переключились на животных зоопарка.

Чем больше я разговаривала с Гантэром и узнавала о нем что-то новое, тем четче понимала свое отношение к нему. Рядом с ним я чувствую себя так же, как с Дареном или Хелом.

— Тут неподалеку есть кафе. Зайдем? — предложил он, приобняв меня за плечи.

— Давай, — тихо согласилась я, чувствуя себя неловко. Как же мне ему помягче и поаккуратнее все преподнести? Без жестоких слов явно не обойтись.

Мы решили сесть на улице, заняли столик под навесом и сделали заказ. Когда официантка ушла, я нерешительно посмотрела на своего бывшего руководителя. Через несколько минут он станет еще и бывшим другом.

Не знаю, подходящее ли это место, чтобы поговорить по душам, но дальше тянуть не имеет смысла.

— Гантэр, я… — голос вдруг осип. Пришлось кашлянуть. — Я ни в коем случае не хочу тебя обидеть, — произнесла гораздо тверже, — но у нас с тобой ничего не получится. Прости…

Не уверена, что это прозвучало мягко и аккуратно. По-моему я сейчас рубанула похлеще Айза.

В ответ Гантэр улыбнулся, как обычно улыбаются ребенку, задающему глупые вопросы.

— Алеста… — в его мягком голосе прозвучали снисходительные нотки.

Не дав ему ничего сказать, взволнованно зачастила:

— Ты для меня друг и наставник, я тебя уважаю и ценю. Ты нравишься мне и ты дорог мне, но эти чувства отличаются от твоих. И вряд ли они когда-нибудь изменятся. Нет, они совершенно точно не изменятся, — убежденно проговорила я, глядя прямо в его мрачнеющие глаза.

Гантэр хмуро свел брови, отчего у него на лбу собрались морщинки.

— Ал, не руби с плеча, — вкрадчиво попросил он, протянул ладонь и накрыл ей мои руки, сложенные на столе. Она такая горячая и огрубевшая… — Откуда ты знаешь, что твои чувства не перерастут во что-то большее? Ты так говоришь из-за своих эмоций?

— Дело не в них, — помотала головой. — Хотя и в них тоже. Мне уже стало лучше и я… Я сейчас многое для себя открыла. Пойми, это не внезапный порыв или желание оттолкнуть тебя из-за своих проблем с головой. Это мой осознанный и взвешенный ответ на твои чувства. Гантэр, у нас правда ничего не получится, — попыталась убрать руки, но он лишь крепче обхватил их.