Хаос и порядок. Прыжок в безумие - Стивен Дональдсон

– Прошу прощения, советник, – бесцеремонно перебил гостя Вертигус. Капитан явно не намеревался обсуждать с визитером недавнее покушение. – В первый момент мне показалось, вы выглядите усталым. Да, глаза у меня не те, какими были раньше… Давайте перейдем к делу? Вы просили об аудиенции. Можете мной располагать. Однако мне известно, что вы – занятой человек, и никакие, даже самые лучшие помощники, не сделают вас свободнее. Итак, чем могу служить?

Казалось, Максим был невосприимчив к утонченному сарказму. На его лице лишь появилась почти неуловимая улыбка, а взгляд остался таким же робким.

– Надеюсь, вы будете звать меня по имени, капитан Вертигус, – ответил он. – Мы едва знаем друг друга, но я бы хотел, чтобы вы были со мной так же откровенны, как с близким другом. Со своей стороны я готов на максимальную открытость. Разумеется, разговор останется исключительно между нами, но мне кажется, нам было бы обоюдно выгодно ничего не скрывать друг от друга.

– Максим, – Вертигус надул губы. При этом он стал похож на высушенную сливу, зато такое выражение лица позволяло скрывать эмоции – например, удивление, страх или отчаяние. – Ценю вашу любезность, но должен признаться, – в духе нашей с вами открытости, – вы застали меня врасплох. О чем же вы хотите со мной пооткровенничать?

– Вертигус, – начал Советник. – Могу я называть вас по имени?

Вертигус едва сдержал довольную улыбку.

– Предпочитаю, чтобы меня звали капитаном Вертигусом. – Желая сгладить впечатление от возможно допущенной грубости, Вертигус добавил: – Это почетное звание. Я его заслужил.

Максим неопределенно пожал плечами.

– Хорошо, капитан Вертигус. Я отвечу на любые ваши вопросы, касающиеся известий об Уордене Диосе и Департаменте полиции в ходе расследования.

– Понимаю. – Вертигус едва сдержал недовольство. Неэффективность его слабых попыток вывести Игенсарда из равновесия напомнила ему о других, более существенных промахах. В который раз он обнаруживал в своих собеседниках силу и причастность к неким секретам. – А в чем конкретно вы хотите, чтобы я был с вами откровенен?

– Я бы хотел задать вам пару вопросов, – быстро ответил Максим. По его тону было видно: он понимает всю бестактность своих слов, но вынужден с этим смириться. Дело не требовало отлагательства. – Чем более откровенны будете вы, тем больше выиграю я. Разумеется, я не имею в виду личную выгоду. Вести расследование меня уполномочил Руководящий Совет Земли и Космоса.

– Понимаю, – повторил Вертигус. Настроения выслушивать всякий вздор не было. – Интересное предложение. Но извините, если я не поддержу предложенную вами тему. Откровенно говоря, не вижу предмета для обсуждения… Вам известно, какое положение я занимаю. За моими плечами опыт многих десятков лет. Я поддерживаю Департамент полиции и нахожусь в оппозиции к Концерну. Причем, мои взгляды не зависят от ярлыков, которые вешают на людей. Убедите меня, что Холт Фэснер невинен как младенец, а Уорден Диос – воплощение зла, и я не изменю своей позиции. Человечество должно избавиться от Концерна. Необходимо решить стратегические вопросы, а не копаться в деталях. Но, насколько я понимаю, стратегические вопросы лежат вне сферы ваших полномочий. – Вертигус пожал плечами. – Впрочем, мои слова не означают, будто я отказываюсь отвечать вам. Я всего лишь капризный старик и не мне ставить вам палки в колеса. Что вы хотите узнать?

«Зачем вы пришли, советник? Что вам от меня нужно?»

Пока Вертигус говорил, Максим слушал, не шелохнувшись. Казалось, он обладал неиссякаемым запасом терпения. Со стороны, впрочем, могло показаться, будто он ушел в себя, сжавшись, как пружина. У Вертигуса создалось неприятное впечатление, что если бы Максим вдруг взорвался, то от такого взрыва просто некуда было бы скрыться.

– Вы – интересный человек, капитана Вертигус, – заметил Игенсард, когда Вертигус замолчал. – Ваше место на посту директора Департамента полиции.

– Вы мне льстите, – капитан замахал руками.

– После нескольких десятилетий пребывания Уордена Диоса во главе полиции, – продолжал Игенсард как ни в чем не бывало, – человечество нуждается в честном и неподкупном человеке. Диос и Лебуол – отъявленные мошенники, и мы сыты ими по горло. С нас хватит. Вы должны помочь.

– Вы зря тратите время, – заметил Вертигус. – Я специалист по части сна. Мой удел – удел старика, а не директора Департамента полиции… Ну же, задавайте ваши вопросы. Посмотрим, смогу ли я на них ответить.

– Разумеется, – ответил Игенсард с налетом неизвестно откуда взявшейся самоуверенности. – Капитан Вертигус, есть ли доля правды в слухах о том, что вы когда-то собирали досье на Холта Фэснера и Концерн?

Вертигус настолько был удивлен вопросом, что даже не заметил, как кивнул.

– Извините за назойливость, – продолжал Максим, стараясь держаться как можно более почтительно, – но, как вы понимаете, в силу своего возраста я не был свидетелем упомянутой части вашей биографии. Разумеется, вы не обязаны комментировать слухи, но я не нашел иного способа докопаться до правды, кроме как обратиться непосредственно к вам… Не могли бы вы поделиться накопленным материалом со мной и моими помощниками?

Вертигус вновь хотел надуть губы, но у него лишь отвисла челюсть. Он не понимал происходящего. Возраст не только сделал немощным его тело, но и лишил проницательности мозг.

– Зачем? – Слова застряли у Вертигуса в горле. – Зачем вам это нужно?

Чем больше Максим смотрел на Вертигуса, – не шевелясь и не проявляя никаких эмоций, – тем больше его взгляд походил на высокомерный вызов.

– Я прекрасно понимаю, – прямо ответил он, – что расследование деятельности Фэснера и подчиненных ему структур не входят в сферу моих полномочий. Но я ищу намеки, если желаете, ручейки, которые выведут меня в основное русло деятельности директора Диоса, а это как раз соответствует моим полномочиям. Уверен, вы согласитесь, что вполне уместно задаться вопросом о том, не поощряется ли самоуправство Диоса если не самим Руководящим Советом, то, по крайней мере, Фэснером. Если так, то его злоупотребления становятся более понятными, возможно, даже оправданными. Чем больше я узнаю о нем, тем более обоснованными будут мои выводы.

Наконец Вертигус все понял. Надеяться на то, что кому-то понадобился труд, проделанный им многие годы назад, значит обманывать себя. Нет, заданный Игенсардом вопрос – всего лишь приманка.

– Вы по-прежнему мне льстите. – Вертигус опустил ладони на стол, чтобы скрыть дрожь в руках. На какое-то мгновение его голос приобрел твердость. – Почему бы вам не прекратить нести весь этот вздор и прямо не сказать мне, что вы от меня хотите? Можете быть уверены, я отвечу как на духу.