Речные заводи (том 1) - Ши Най-Ань

– Когда же вы собираетесь в путь? – спросил он.

– Разрешите, ваша милость, доложить вам, – с поклоном отвечал тот, – что завтра утром готов выйти с караваном. Жду лишь ваших распоряжений.

– Моя супруга, – оказал Лян Чжун‑шу, – посылает коромысло с подарками для жен своего отца, которые я также поручаю вам. А для вручения подарков она отправляет с вами мужа своей кормилицы – управляющего Се и еще двух начальников стражи.

– В таком случае, ваша милость, я не могу сопровождать подарки, – сказал Ян Чжи.

– Почему же вы не можете? – удивился Лян Чжун‑шу. – Все уже увязано и приготовлено к отправке.

– Я отвечаю за сохранность десяти коромысел с подарками, – почтительно возразил Ян Чжи, – и носильщики этих коромысел подчиняются мне. Они будут отправляться в дорогу в назначенное мною время, останавливаться, когда я прикажу, отдыхать и ночевать там, где я найду нужным. Теперь же вы хотите послать вместе со мной управляющего вашей супруги и двух начальников ее охраны. Управляющий этот служит у вашей супруги, да к тому же еще муж ее кормилицы. Если в дороге между нами возникнут разногласия, я не смогу настоять на своем. И когда мы не выполним поручения, разобраться в том, кто прав, кто виноват, будет трудно.

– Ну, этому легко помочь, – оказал Лян Чжун‑шу, выслушав его. – Я распоряжусь, чтобы все они подчинялись вам, вот и все.

– Если так, то не смею отказываться и жду ваших распоряжений, – отвечал Ян Чжи. – И если только я не выполню данное мне поручение, вы можете сурово покарать меня.

– Не зря я избрал вас для этого дела, – сказал довольный Лян Чжун‑шу. – Вы человек умный, я – предусмотрительный.

Он тут же вызвал управляющего Се и двух начальников, назначенных сопровождать подарки, и объявил им:

– Командир Ян Чжи согласился охранять одиннадцать коромысел с подарками, посылаемыми в Восточную столицу, где должен будет передать их наставнику государя. Вся ответственность за выполнение этого поручения лежит на нем. Вы трое будете сопровождать его и в пути должны во всем ему повиноваться: вставать, находиться в дороге, делать привалы и останавливаться на ночлег только по его приказу. Перечить ему вы не должны. Отвечать же вам придется лишь за то, что поручила вам моя супруга. Будьте осторожны. Поскорее отправляйтесь и быстрее возвращайтесь назад. Смотрите, чтобы все было в порядке.

Выслушав Лян Чжун‑шу, управляющий обещал выполнить все, что ему приказано. В тот же день Ян Чжи был назначен главным начальником охраны каравана.

На следующее утро, едва рассвело, тюки с драгоценностями были перенесены в управление для отправки. Старый управляющий и два начальника охраны также несли небольшие узлы с подарками. Затем прибыло одиннадцать рослых воинов, переодетых носильщиками. Ян Чжи надел широкополую соломенную шляпу и легкую одежду из темной материи, опоясался широким поясом, на котором висели кинжал и сабля, и обулся в соломенные туфли. Старый управляющий переоделся купцом, а начальники охраны – его подручными. У каждого был меч и несколько хлыстов. Затем Лян Чжун‑шу снабдил их нужными бумагами, и они, плотно закусив, распростились и двинулись в путь.

Лян Чжун‑шу сам вышел проводить их и видел, как солдаты, взяв на плечи коромысла с грузом, вышли на дорогу. За ними шли Ян Чжи, управляющий Се я два начальника охраны. Весь караван состоял из пятнадцати человек. Покинув Управление, они двинулись к воротам Северной столицы и взяли путь на восток.

Была как раз половина пятой луны, и хотя погода стояла ясная, но из‑за невыносимой жары идти было очень трудно. Ян Чжи, стремясь попасть ко дню рождения – пятнадцатому числу шестой луны, шел все быстрее ч быстрее. Прошло около пяти – семи дней с тех пор, как они покинули Северную столицу. Ян Чжи каждое утро подымал своих людей в час пятой стражи, и они отправлялись в путь до наступления жары, в полдень, когда наступал зной, делали привал. На восьмой день пути селения уже почти не встречались, реже попадались прохожие. Дорога шла в гору. Теперь Ян Чжи стал требовать, чтобы люди выходили в семь‑восемь часов утра и останавливались на ночлег в шестом часу вечера.

С наступлением жары, когда носильщики под тяжестью ноши едва волочили ноги от усталости, им на пути попался лесок. Все сгорали от желания остановиться и немного передохнуть. Но Ян Чжи все подгонял и подгонял их, а если кто останавливался, то он не только бранился, но даже пускал в дело хлыст.

Оба начальника охраны несли лишь узлы со своими вещами, но все же выбивались из сил и еле двигались. Это очень сердило Ян Чжи, и он говорил им:

– Разве вы не понимаете, какая на мне лежит ответственность? Вы не только не помогаете мне подгонять носильщиков, но я сами едва‑едва тащитесь. А тут ведь не до шуток!

– Да мы хотели бы идти быстрее, но не в силах, – отвечали начальники охраны, – жарко уж очень. Прошлые дни шли утром, по холодку, и путь казался легче, а вот теперь почему‑то совершаем переходы в самое жаркое время. Не так все делается, как надо.

– Что за вздор вы мелете! – рассердился Ян Чжи. – Прежде дорога была спокойная, а сейчас места пошли опасные, если их днем не пройти, то ночью подавно никто не рискнет и шагу ступить.

Начальники промолчали, а про себя подумали: «Этот мерзавец еще смеет бранить нас ни за что ни про что». А Ян Чжи то мечом, то плеткой подгонял носильщиков. Тем временем начальники охраны уселись в тени деревьев, поджидая старого управляющего, и, когда тот подошел, сказали ему:

– Этот Ян Чжи, черт бы его побрал, всего‑навсего в услужении у правителя области, а ведет себя, как важный сановник!

– Но ведь правитель области приказал нам ни в чем не перечить Ян Чжи, – сказал управляющий. – Вот я и молчу, хотя в последнее время и сам едва выношу его. Что поделаешь, придется потерпеть.

– Правитель области питает к этому человеку особую симпатию, – возразили начальники. – Вы, господин управляющий, должны взять дело в свои руки, и тогда все будет в порядке.

– Нет, – возразил на это управляющий, – придется нам все же подчиняться ему.

Они шли все утро и лишь в полдень остановились на постоялом дворе. Носильщики обливались потом и едва дышали от усталости. Обращаясь к управляющему, они говорили:

– Вот уж злая нам выпала доля! Мы, конечно, должны во всем повиноваться начальству, но почему нас заставляют идти в такую адскую жару, тащить на себе тяжелую ношу да еще за каждый пустяк бьют хлыстом? Можно ли терпеть подобные мучения!

– Не принимайте всего этого так близко к сердцу, – уговаривал управляющий. – Как‑нибудь доберемся до Восточной столицы, а там я вас всех награжу.

– Да если бы он обращался с нами так же, как вы, господин управляющий, нам не на что было бы обижаться, – отвечали носильщики.

Прошла ночь. Еще до рассвета все поднялись и собрались по холодку двинуться в путь, но тут вскочил Ян Чжи и заорал:

– Куда собрались? Сейчас же ложитесь и спите! А там видно будет!

– Да если мы не выйдем рано утром, – настаивали носильщики, – то днем, в жару, снова будем еле двигаться, а вы за это нас бьете!

– Ни черта вы не понимаете! – накинулся на них Ян Чжи и, схватив хлыст, начал их избивать.

Носильщики, едва сдерживая гнев, повиновались. Лишь около девяти часов утра, они встали, не спеша приготовили завтрак и, подкрепившись, отправились в путь. Всю дорогу Ян Чжи подгонял их, ни разу не разрешая прилечь в тени. Носильщики сердито ворчали. Начальники охраны также жаловались управляющему, но тот делал вид, будто ничего не слышит, хоть и сам был зол на Ян Чжи.

Не вдаваясь в подробности, скажем только, что так шли они дней пятнадцать. Во всем караване не было ни одного человека, который бы не питал лютой ненависти к Ян Чжи. Однажды, переночевав на постоялом дворе, они поднялись часов около девяти утра, не спеша приготовили себе завтрак и поели. Был четвертый день шестой луны. Жара стояла такая, что даже утром солнце накаляло своими лучами небо. Воздух был напоен зноем. Путникам предстояло идти по узкой извилистой тропе между горными кручами. С обеих сторон вздымались хребты. Ян Чжи глаз не спускал с носильщиков. И вот, когда люди прошли уже более двадцати ли, их охватило непреодолимое желание немного передохнуть в тени деревьев. Но за малейшую попытку сделать это Ян Чжи начинал бить их хлыстом и кричать:

– Идите быстрее! Пораньше остановимся на отдых!

Носильщики то и дело поглядывали на небо. Синева его была безоблачна. Нестерпимая жара доводила людей до полного изнеможения. Но Ян Чжи все торопил и торопил их, желая поскорее выбраться ив этой глухой и безлюдной местности. Когда солнце было в зените, камни на дороге так раскалились, что обжигали ноги путников – идти становилось совершенно невозможно. Тогда носильщики начали роптать: