Практикум для теоретика (СИ) - Анна Стриковская

А на следующий день внезапно приехал Вольфи! Я как раз направлялась из общежития в учебный корпус, а тут он! Вывалился из кареты и щурится на солнце. Все такой же, совсем не изменился, разве что стал чуть поплотнее. Длинный, нескладный парень с круглым конопатым лицом в обрамлении желто — рыжих торчащих прядей, носом — кнопочкой и небольшими, зато пронзительно — голубыми глазками. В папиной школе его прозвище было „Подсолнух“, эта кличка увязалась за ним и в университет. Интересно, последует ли она за ним через четыре границы?

Увидев меня, он радостно замахал руками как мельница.

— Марта, Марта, вот он я!

Подошла и хотела просто пожать ему руку, но он вдруг обнял меня при всех, обхватил медвежьей хваткой, приподнял над землей и закружил.

— Вольфи, уймись! Что ты меня позоришь перед студентами! Я же проректор, — зашипела я ему в ухо.

К счастью, он понял и не обиделся.

— Ой, прости, я так обрадовался, тебя увидев. Куда мне теперь?

Я подозвала Зорко, с вытаращенными глазами наблюдавшего эту сцену, представила их друг другу, а затем попросила:

— Зорко, дорогой, посели профессора Теттерхофа в общежитие. Пусть обустраивается.

Хлопнула друга по руке:

— Пока, Вольфи, в обед увидимся и поговорим.

И поскакала в учебный корпус пританцовывая. На душе у меня все пело. Если я в нем не ошиблась, то уже дня через три этот парень снимет с меня как минимум половину занятий и я наконец обрету нормальный режим труда и отдыха. А еще засажу его перерабатывать методичку и подбирать задачи по темам. Хватит пользоваться тем, что сделано для других целей! На будущий год у нас должен быть учебник математики для магов, где в задачах не вода течет в бассейн, а сила — в резерв.

Зорко увел моего старого приятеля, а я пошла на первое в этот день занятие. Мое внутреннее ликование отразилось на манере держаться: я только что не танцевала у доски и с таким подъемом излагала теорию, что и вся группа возбудилась. Активничали, тянули руки, лезли отвечать и всеми силами старались привлечь мое внимание.

Это, конечно, хорошо, но чересчур. А все, что слишком, может обернуться своей противоположностью. Так что пришлось взять себя в руки и сбавить обороты.

В перерыве ко мне подошел ректор и с весьма кислым видом поздравил с новым приобретением. Как будто муж, жена которого купила себе семьдесят третью шляпку. Неужели ему Вольфи не понравился? Странно. Обычно в первый момент знакомства он вызывает у всех симпатию.

Хотела задать вопрос, но тут в конце коридора появился сам виновник, конвоируемый Конрадом. Увидел меня и замахал рукой.

Рихард обреченно вздохнул. Ясно, не ко двору мой друг пришелся. И когда успел ректору нахамить? Ведь только приехал.

Но стоило Вольфгангу к нам подойти, как ар Арвиль расплылся в добродушной улыбке.

— Приветствую, профессор Теттерхоф! У вас какое‑то дело?

В отличие от сладкой улыбки в голосе Рихарда слышались горчица с хреном. Конрад стоял рядом со своим обычным мрачным видом. Я ничего не понимала, Вольфи удивленно переводил взгляд с меня на ректора, затем на Конрада и обратно.

— Нет, то есть да… У меня дело к Марте, к профессору Аспен. Я уже поселился, позавтракал, погулял, посмотрел территорию, а теперь хочу включиться в учебный процесс. Марта, не могла бы ты разрешить мне поприсутствовать на своих занятиях? Я хочу понять, что от меня требуется.

Пока он говорил, Конрад описал полукруг и, оказавшись у меня за спиной, сообщил шепотом:

— Твой друг хотел вломиться прямо к тебе на занятие, но я его увел показывать территорию.

Я пожала мужчине руку, чтобы показать, что одобряю его действия, и одновременно ответила старому приятелю:

— Не вопрос, Вольфи, пойдем. У меня как раз сейчас пара, — и увела беднягу.

По дороге он зашептал мне на ухо:

— Марта, а все маги такие? Ну, неприветливые. Я пришел к ректору, в первый раз его увидел, а он так со мной разговаривал, как будто я ему всю жизнь испоганил. А этот Конрад просто злыдень. Не пустил меня к тебе. Как ты тут работаешь?

Ни фига себе! Я была уверена, что у меня по крайней мере в ректорате со всеми добрые приятельские отношения, а они моего старого друга приняли как врага. В чем дело? Но Вольфи я поспешила успокоить:

— Не бери в голову. Еще подружитесь. Они просто к тебе не привыкли.

Мы как раз достигли аудитории, где проходили мои занятия. Я запустила внутрь студентов, зашла сама и представила им нового преподавателя:

— Познакомьтесь с профессором Теттерхофом, восходящей звездой лиатенской математики. Он будет преподавать тот же предмет, что и я: теоретическую магию. Вас для меня одной слишком много, вот мы и решили разделить нагрузку.

Вольфи поклонился аудитории и сел на задний ряд, весь красный от смущения. На звезду обиделся, думает, я преувеличиваю? Зря! Я сказала как есть, а если и не так, все равно будет как я сказала.

Тут же потянулась рука:

— Профессор Аспен, а у нас вы останетесь, или нас возьмет профессор… Теттерхоф?

Я как‑то быстро выучила самых активный студентов и теперь называла их по именам, даже не задумываясь, хотя имена эти были для моего слуха непривычными. Может, это действовала экзотика? Знакомых Карлов, Клаусов, Францев и Фрицев я запоминала бы дольше.

— Пока не знаю, Лойко. Я еще не делила между нами группы. Но не исключаю возможности, что вести у вас дальше буду не я. Так что постарайтесь произвести на профессора приятное впечатление.

И начала занятие. Графики линейных функций. Конечно, для нас с Вольфи материал школьный, но для этих ребят и такое в новинку, они в школе дальше арифметики не продвинулись.

Поэтому Теттерхоф скучал на своем заднем ряду, пока я не решила оживить занятие и не предложила ребятам подумать, какие из известных им магических процессов можно описать простой линейной функцией.

Они охотно включились в процесс и стали вспоминать, называя разные заклинания и тут же предлагать варианты функций, их описывающие. Некоторые пришлось отбросить как явно степенные, но в основном мы двигались в верном направлении.

Я записывала предложения ребят на доске, а их вызывала по очереди рисовать графики. Вдруг поймала выражение лица Вольфи и почувствовала законную гордость: он не сидел с унылой рожей, как в начале нашего занятия, а увлеченно что‑то записывал в свой блокнот.

Когда пара закончилась, я повела его на обед. Глаза у моего старого приятеля горели:

— Марта, я даже не представлял… Тут поле непаханное! Они же ничего не знают, и вместе с тем… Я понял, почему ты этим занялась! Новая область знаний! Сначала меня рассмешила твоя формулировка „Теоретическая магия“, а теперь я вижу: так оно и есть! Спасибо тебе, что пригласила! Огромное спасибо! Мы с тобой будем первыми в мире специалистами в этой новой науке!