У стен Ленинграда - Иосиф Пилюшин

- Нет, нет, Зиночка, я совершенно здоров... Как поживает Володя?

- За сына не волнуйся, он чудесный крепыш. Строева хотела еще что-то сказать, но не успела.

В землянку вбежал Найденов и закричал:

- Ребята! Немцы что-то затевают. - Отдышавшись, он объявил: - Они поставили на бруствер кусок фанеры, на котором большими черными буквами что-то написано. Я не успел прочитать, как кто-то из немцев столкнул фанеру в нейтралку. В их траншее поднялись шум, крик. Кто-то из немцев даже по-русски ругнулся. Вдруг один из фрицев приподнялся над бруствером и ну махать руками. Сам что-то громко кричит. Я крикнул: "Эй! Иди к нам, стрелять не стану!" Немец помахал рукой - не могу, значит, - и скрылся.

Мы побежали втроем в снайперский окоп.

- Немец тебя не видел? - спросила Строева.

- Нет, я крикнул через амбразуру.

- А по таким мишеням все-таки надо стрелять, Сережа.

- А политрук роты что недавно говорил? Что среди немецких солдат есть разные люди, вот тут и разберись...

Случай, рассказанный Найденовым, сильно заинтересовал нас. Что могло стрястись там, у немцев? Что за щит лежит в нейтралке?

Строева приоткрыла бойницу и взглянула в перископ на то место, где валялась фанера.

До наступления темноты мы не сводили глаз с траншеи противника. Несмотря на усиленное наблюдение, не обнаружили ничего серьезного: в траншее врага - обычная картина, а лист фанеры так и остался лежать на снегу в нейтральной зоне. Загадка со щитом прояснилась несколько дней спустя, когда мы взяли пленного. Но об этом будет рассказано ниже.

В тот день, когда немцы выбросили щит, - это был День Советской Армии нас накормили хорошим праздничным обедом. К нам в блиндаж зашел какой-то незнакомый сержант в артиллерийских погонах. Он был до того белобрысый, что казалось, нет у него ни бровей, ни ресниц. Его большие голубые глаза дерзко оглядывали нас из-под крутого лба. Присмотревшись ко всему в полумраке землянки, он заявил:

- Хе-хе! Братки, да у вас тут словно на курорте!

- А ты, дружище, по какой путевке к нам на "курорт" прибыл? - тонким голосом спросила Строева.

- По волжской, барышня, по волжской. Там мы хорошего перцу фашистам дали. Ну а теперь к вам, конечно, на помощь пришли.

- За помощь спасибо, а с "курортом" неладно получилось: опоздал немного, мы его, понимаешь, прикрыли на ремонт...

- Дорога дальняя, сами знаете; где шли, где ехали - вот малость и задержались.

- Ишь ты, сержант, какой занозистый! Тебе палец в рот не клади, вмешался Найденов, усаживаясь рядом с артиллеристом. - На, закуривай, да толком расскажи, как вы там отличились. Может, пообедаешь с нами?

- За обед спасибо. Но я больше насчет водочки... За "курорт", дружище, не серчай, знаем, как вы тут жили и живете. Но почему никакого фронтового говора не слышу? Да и часовые в траншее через версту стоят вроде телеграфных столбов.

- Столб столбу рознь, - прищурясь, сказала Строева, - гнилых и сотню поставь, не выдержат, повалятся, а здоровый один держит!

Зина, убирая со столика посуду, испытующе следила за артиллеристом, словно на весы ставила и смотрела, сколько же он потянет. Я тоже с большим интересом наблюдал за каждым его движением, за каждым словом, ибо от этого человека пахло порохом. Сержант встал и, как хозяин в своем доме, стал мерить блиндаж шагами, держась за лямку вещевого мешка широченной пятерней.

- Ты, никак, один пришел к нам на помощь? - спросил Найденов.

- Нет, не один, а со своей батареей. Корректировщик я, Семен Корчнов, а ребята попросту зовут - Сибиряк. - Корчнов сдернул с головы ушанку, копна белых волос опрокинулась на его крутой лоб. - Жарко у вас, ребята.

- А ты разденься, - предложила Строева.

- Некогда, я к вам на минуту забежал поспрашивать, где и какие огневые точки расположены у немцев. Скоро мы начнем их гасить. Да вот еще от наших батарейцев гостинца вам принес.

Сибиряк снял с плеч тяжелый вещевой мешок и тронул за плечо Найденова:

- Все это для вас припасено, в пути приберегли.

Корчнов стал доставать из мешка, из карманов полушубка пачки махорки, сухари, сахар, плитки горохового и гречневого концентрата, пайки шпика, приговаривая:

- Знаем, все знаем, как вы тут дистрофиками стали...

- За гостинцы спасибо, но мы сейчас не голодные, - сказал Найденов, усиленно протирая затвор винтовки.

- Вижу вашу сытость: кожа да кости... Вот и надо поправляться сейчас.

- Нам жир не нужен, были бы сильные мышцы, - ответила Зина.

- Ох! И колючая же ты, барышня, - процедил сквозь зубы артиллерист. Увидеть бы, какая ты в бою.

- В армии барышень нет, товарищ сержант, есть храбрые бойцы. К сожалению, встречаются и трусишки.

Корчнов не ответил. Он, как боевая лошадь, насторожился, прислушиваясь к далеким орудийным выстрелам.

За короткие мгновения этой встречи я успел полюбить артиллериста. Меня привлекали его душевная прямота, неподдельное мужество, сочный солдатский юмор.

- Что это за стрельба? - быстро спросил Сибиряк.

- Фрицы из дальнобойных Ленинград обстреливают. А ты разве в городе не был? - спросил Найденов.

- Нет, не довелось, мы ночью пригородами прошли.

Артиллерист задумчиво уставился на Сергея, который по-прежнему протирал винтовку. Не обмолвившись ни словом, Сибиряк заторопился в траншею.

- Не спеши, сержант! Позиции немцев отсюда не увидишь, это они из Красного Села стреляют. Ты лучше расскажи, что на Волге видел, - попросила артиллериста Строева.

- В другой раз поговорим об этом, а теперь покажите вражеские доты на передовой.

Найденов, Корчнов и я взяли бронированные щитки и отправились в траншею. Строева осталась в блиндаже.

Проходя по нашей обороне, мы знакомили артиллерийского корректировщика с расположением огневых точек и жилых блиндажей немцев.

- На память трудно все запомнить, хорошо бы схему посмотреть, - сказал Корчнов, заходя в снайперское гнездо.

Найденов зажег свечу, я указал Сибиряку на лист бумаги, приколотый к стенке окопа:

- Смотрите, такая схема вам не подойдет?

- Вот это толково. Кто из вас додумался?

- Наша Зина.

- Хорошая девушка, да уж больно остра.

- А у тебя, Сеня, губа не дура: ведь это же лучший снайпер нашей дивизии, - сказал Сергей, вороша золотистые угольки в печурке.

Артиллерист пропустил эти слова мимо ушей, не сводя глаз со схемы.

- А это что? - Корчнов указал на свежий набросок.

- Немцы днем выбросили в нейтралку лист фанеры. - Найденов подробно рассказал историю со щитом.

- Вот как! - оживленно ответил корректировщик. - Знакомый трюк! Мне, ребята, довелось наблюдать эту хитрость еще раньше на Волге. Это же всего-навсего маскировка. Они прикрыли фанерой то место своего дота, где прорезали в стенке амбразуру. За этим листом фанеры дуло пулемета укрыто или другое что-нибудь. Будьте осторожны, товарищи.