Первое решение - Casperdog
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Катя отдала то, что было в тот момент самым ценным у неё, не считая своей жизни.
— И всё? Да, это был поступок с её стороны, но она интуитивно совершила то, что пришло к нам из глубины веков — она оградила огонь живым ещё венком. Понимаешь? Нет, ты не понял. Она словно оградила символ очищения и разрушения символом жизни. Так обряд проводился в древности и вот сейчас, девочка, сама того не осознавая, повторила его. Ну и не это является главным. Что было дальше, вспомни. Те символы РОДОВ, которые были на малышке. Ну?!! Ну почему же ты такой тормознутый? Подсказываю — во что превратились все эти символы позже, и куда они делись?
Олег закрыл глаза, вновь переживая ТОТ момент.
— Символы Родов прошли по девочке от ступней до головы, а потом слились в огненный венок, который чуть позже словно впитался в голову ребёнка.
— ВОТ!!! Дошло. А скажи-ка мне, мой друг, ты слышал об огненном венке хоть что-нибудь?
— Если честно, то нет. Я, когда вернулся в город, залез в наши архивы, но так ничего и не нашёл. В некоторых древних преданиях упоминалось о танце зверей на избранных, но мельком, без подробностей. О венке же ни слова.
Старик смотрел на собеседника мудрыми глазами человека, который прожил на свете нескончаемое колличество лет, но ничего более не говорил, лишь мягко улыбался, словно подталкивал Белого самому сделать вывод.
На несколько минут воцарилась тишина, лишь нарушаемая плеском ленивых волн, что разбивались о камни на береге.
— Ты предполагаешь, что девочку одарили нечто большим, чем я думаю?
— Олег. Давай рассуждать спокойно. Одни только факты. Готов? Приведу свои наблюдения за тот короткий промежуток времени, что смог пообщаться с ребёнком. Ты упоминал, что девочка проходит усиленное обучение, это понятно. Но почему она в момент приговора стала говорить именно так, а не иначе? Почему прозвучала её фразаименно так, дословно — «Я, Екатерина из рода Ярых, буду судить по делам». Почему не по фамилии, а из РОДА? Можешь ответить? Подожди. Дальше. Вся её речь совершенно не соответствовала возрасту. Её слова скорее принадлежали существу более тридцати лет. Ни одной оговорки, ни лишнего слова. Создалось впечатление, что это ты говорил, но… ты был под контролем у КРУГА. Были из нас некоторые, которые сомневались и предполагали, что девочка просто транслирует твои слова и мысли. Но сами же потом и подтвердили, что всё произнесённое принадлежало ребёнку. Дальше. Приговор. Тебе не показалось странным, что тебя прервали на полуслове, когда рассказывал варианты наказания, при этом лично у меня создалось полное ощущение того, что окончательные слова уже заранее были в голове девочки. Жёстокость приговора, а я иначе не могу по-другому сказать, вообще ошеломила всех. Лишение ДАРА — это крайность из крайности, тем более, сразу у трёх человек. Сам знаешь насколько нас мало, и тут такое. Да, согласен с ней, что насилие над личностью недопустимо, тем более, были обнародованы планы этих… Ведь для малыша могло и в самом деле всё плохо закончиться, если бы довели её деда до помешательства и внушили, что вместо внучки находится какое нибудь чудовище или ещё что-нибудь. Тем более, я позже узнал, что генерал воевал. Такому легко внушить, что он снова на войне и… сам знаешь. Нас же всех удивило, что малышка абсолютно абстрагировалась и не принимала всё именно на свой счёт, словно умереть могла не она, а другой человек. Кстати, удивительно, но ни один из КРУГА не смог пробиться сквозь её защиту. Признайся, ты ставил?
Олег улыбнулся, словно его похвалили. Посмотрел на старца и согласно кивнул.
— Я так понимаю, что и с генералом ты поработал? Он вообще непонятное что. Человек без ДАРА, но, возможно, с прямым выходом в энергетическо-информационное поле. Очень тебя попрошу нас свести на днях. Мне необходимо узнать, что и как с ним. Поможешь?
Олег снова молча кивнул.
— Теперь же хочу услышать твои предположения, а после вернёмся к теме огненного венка. Надеюсь, что сможешь и сам прийти к правильному выводу.
Олег помолчал, собираясь с мыслями.
— Понимаешь, Всеволод, когда я в процессе операции потерял над собой контроль, что было впервые в моей практике, девочка и я практически стали единым. Мы ведь по материнской линии, как оказалось, дальние родственники, в четвёртом колене. Понимаю, что «вода на киселе», тем не менее. Сейчас я считаю, что именно наш похожий геном и спас обоих. Не исключаю и великую помощь ХРАНИТЕЛЬНИЦ, но, смею надеяться, что и без них могло бы получиться, хотя и не так хорошо. Белый мог бы остаться в живых, но или потеряв ДАР или став калекой. Правда, не об этом сейчас разговор… На следующий день я почувствовал в себе то, что мне было не присуще — появились желания нюхать цветы, хохотать без причин и другое. Предполагаю, что и девочке передалась часть меня. Она ведь оставалась ребёнком буквально день-два, а потом её речь начала меняться. Совсем незначительно, но стали появляться слова, которые я использую, фразы более выстроены, да и поведение изменилось. Это заметил за день до её отъезда. А когда позже встретил, после перерыва, так со мной общалась уже совсем другая девочка в теле ТОЙ Кати, которую я помнил. Понимаю, что лишил ребёнка детства и, возможно, юности, но пойми меня, не желал такого результата.
Старик, слушая Белого, смотрел на озеро и только на последних словах повернул голову к собеседнику.
— Олег, я тебя не обвиняю. Я видел в твоей памяти, что ребёнок был обречён. Ей оставалось немного — неделя, две?
— Нет, Всеволод, два-три дня, самое большее. Метастазы сделали своё. Поэтому не мог терять время. Сам знаешь, что перед смертью почти у всех наступает улучшение, когда силы организма мобилизуются, словно в последний раз пытаясь побороть болезнь. Именно такой момент и настал. Даже в этой ситуации почувствовал, что если проводить лечение за один раз, то девочка не выживет, поэтому действовал постепенно, растянув на трое суток. В последнюю же ночь пришлось работать с её лёгкими и сердцем. Там тоже были метастазы, зажимая сосуды, мешая работе сердца. А когда, казалось, всё сделал, почувствовал, что ребёнок уходит. Ничего не оставалось, как отдать ей все свои силы и
