Полунощная Чудь - Оливер Джонсон

Отряд пошел вперед, сражаясь с колючками, туман застилал глаза, становясь все гуще и гуще по мере того, как они поднимались. Воздух стал таким же испорченным, как в Логове Харкена. На Голона и остальных людей напал мучительный кашель: вскоре они опять накрыли лица полами своих плащей.

Никто из них не знал земли за Палисадами: даже в библиотеке Храма Исса было очень мало книг с описанием этих мест, так как про эту часть мира никто в точности ничего не знал. Была ли она полностью разрушена после бегства Богов? А через Палисады вообще никто не мог перейти. Но Фаран кое-что знал: он поглядел на Голона. Лицо мага было частично скрыто под плащом, но, насколько князь мог видеть, волшебник пришел к тем же выводам. Он знал, где они находятся. Фаран приказал остановиться. Черные деревья недвижно столпились вокруг них, как если бы собирались напасть.

— Мы в земле Полунощной Чуди, — спокойно сказал Фаран.

Для того, чтобы ответить, Голон убрал плащ со рта. — Да, это Чудь. — Он указал на восток. — Вон там Сияющая Равнина, на севере Лес Лорн. Расселина под нами называется Барьер Айкена.

— Тогда Ахерон принес нас на дорогу зла. Те, кто живет здесь, ненавидят людей, как поклонников Ре, так и слуг Исса, любых людей.

— Тем не менее он обещал перенести нас туда, где находятся наши враги, — возразил Голон.

Он порылся в кожаном мешке, в котором хранил принадлежности своей профессии, и вынул оттуда маленькую пурпурную жемчужину, надетую на нитку. Волшебник вытянул руку, и нитка повисла перед ним. Жемчужина незаметно крутилась в спертом воздухе, маг внимательно глядел на нее. Даже колючий лес замолчал, как если бы тоже внимательно глядел на них, и только черные капли время от времени падали с погруженных в туман веток деревьев.

— Я чувствую магию Зуба Дракона на востоке ниже нас, рядом с Барьером, — в конце концов сказал он.

— То есть Ахерон выполнил свое обещание. Иллгилл здесь, по эту сторону Палисадов. И Таласса… — Фаран задумался. И тут он обратил внимание на странную тишину, нависшую над Голоном, который пристально глядел на темные деревья. — Что это? — спросил он.

— Еще больше магии. — Голос волшебника слегка дрогнул, быть может от страха, и этот страх вонзил тонкие ледяные иглы озноба в жирную кровь, текущую по венам Фарана.

— Что за магия? — спросил он.

Голон указал на молчаливые ветви, нависшие над их головами. — Деревья: они живые.

Фаран отступил на шаг, и налетел на сук, подхвативший его плащ своими колючками. Он рванулся в сторону и уставился на шипы. Ему показалось, что из изогнутых стволов деревьев на них что-то глядит, что-то изначально злое и испорченное. И эти деревья, ожившие деревяшки, похоже собрались сюда, чтобы помешать ему пройти, как если бы их вел темный разум, а не каприз природы. — Мы пройдем, — сказал он, обращаясь как Голону, так и к самим деревьям, плотная масса которых, казалось, еще больше наклонилась к нему, как если бы обдумывала его слова.

Голон молча кивнул и они сделали несколько шагов в направлении, в котором, казалось, был какой-то просвет между колючими ветками. Они добрались туда, оставляя клочья плащей на шипах, только для того, чтобы обнаружить, что дальше в этом направлении идти невозможно. Барьер шипов перед ними походил на лабиринт с множеством тупиков и проходов, которые вели обратно. Голон несколько раз проверял их дорогу по пурпурной жемчужине и каждый раз находил одно и то же: их вели все дальше и дальше на север. Попытки повернуть на восток приводили только к разодранным плащам и расцарапанным рукам.

В конце концов они очутились на поляне в самой чаще колючего леса. Через облака над собой Фаран видел вершины гор. Толстый черный туман висел над землей прямо перед ними.

Он повернулся к Голону и увидел в глазах волшебника то, что и так знал: несмотря на все попытки повернуть на восток, они оказались в самом сердце опасности. — Обнажить мечи, — скомандовал он. Все остальные сжались в круг вокруг него, мечи наготове. Подождав несколько секунд, он вышел из круга, в туман. И в тот же момент лес вокруг него затрещал, наполнился шумом.

Тощие туманные фигурки отделились от деревьев вокруг них. Они были похожи на призраки деревьев: тонкие, скелетоподобные, кости и мышцы сделаны из сгустившейся темноты, сама сущность деревьев, с шипами, торчащими прямо из кожи, узкими лицами, сходившимися в точку, и сверкающими черными глазами. Их руки заканчивались множеством пальцев-шипов, и они несли оружие, сделанное из дерева. Странные создания окружили их, сжав отряд Фарана в плотный, ощетинившийся мечами круг. И тут он заметил, что еще кто-то появился из тумана со стороны гор. Духи деревьев расступились, открыв узкую щель, через которую незнакомец вошел внутрь.

Здесь он остановился, его тело, казалось, притягивало к себе туман, он был завернут в него, как в кожуру, и полностью невидим. Из глубины тумана пришел голос, говорившийся на их языке, но с сухим шелестом, похожим звук скользящей змеи. — Сопротивляться не мудро, — сказал он. Незнакомец подошел ближе, но туман по-прежнему скрывал его.

— Ты кто? — спросил Фаран.

— Я пришел приветствовать тебя: ведь ты тот, кого зовут Фаран Гатон Некрон. Мой повелитель увидел, что ты идешь. Не каждый день люди выходят из Логова Харкена.

— Ты следил за нами?

— Следил? Я? Нет, за вами следил лес, держал вас в своих объятьях, лигу или около того, пока вы шли, и привел вас сюда, к воротам в Равенспур.

В этот момент существо полностью вышло из тумана. Оно было не меньше шести футов в высоту, как и сам Фаран. Кожа была зеленой, как у жабы, и испещренной черными пятнышками, похожая на луковицу шея заканчивалась сотней подбородков. Лицо можно было бы назвать почти человеческим, хотя в нем не хватало нижней челюсти, а слова выходили из розовой зияющей дыры на горле, располагавшейся прямо под желтыми глазами, поэтому когда существо говорило создавалось впечатление, что слова идут из отвратительно изогнутого ухмыляющегося рта. Хотя у него было две руки и две ноги, и он ходил так же как ходят люди, его конечности и тело было покрыто чешуйчатым панцирем, который выглядел несокрушимо крепким, как будто скованным из стали. В руке он держал человеческую голову, лицо которой все еще закрывала маска: один из Жнецов. Он бросил ее на землю перед ногами Фарана.

— Я принес тебе одного из твоих людей, — безразличным тоном сказал он, но его глаза смеялись.

Фаран холодно посмотрел на голову, которая прикатилась к его ногам, потом перевел взгляд обратно на существо, его хорошая рука дернулась, а пальцы начали бессознательно искать рукоятку потерянного меча. Несколько секунд он глядел прямо в глаза странного создания, но то, судя по всему, никак не поддавалась действию его гипнотического взгляда; он не влиял на таких, как эта тварь.