Ну, здравствуй, Герой! - Михаил Француз

А затем и ещё двух магов, которые атаковали меня огненными шарами с двух других точек.

Умертвие, которое руководило этой засадой, к сожалению, подстрелить не удалось. Оно сбежало сразу после провала первой атаки. Быстро и не оглядываясь. Вот ведь! Умные какие скелеты мне попались…

***

Расслабился я за те три недели… или четыре? Блин, я тут, в этой долине со счёта сбился совершенно. Тут течение времени вообще не ощущается. Тут ведь даже смены сезонов нет. Время года не меняется. Подозреваю, что весь этот мир не шарообразный даже. И вокруг солнца не вращается. Может быть, что и вовсе ничего, кроме континента, в нём не существует. И морские путешествия невозможны не столько из-за страшных морских монстров, сколько из-за того, что некуда там путешествовать. Нет там ничего… не придумано ещё Героями.

Брр! Куда-то меня опять не туда занесло.

Итак: факт — я расслабился за те недели, что нежить тихо сидела в своём опорнике, не высовываясь. А они-то нет! Они наоборот — поднапряглись, чтобы нагнуть меня и… последовать совету из анекдота.

Они всё это время копали подземные ходы наружу! Много длинных подземных ходов с замаскированными точками выхода!

Зачем? Чтобы развернуть диверсионно-партизанскую войну против меня!

Вот так вот: просто взяли и вывернули мою же тактику наизнанку.

Долго готовились. Терпели обстрелы и потери. Для того, чтобы в один совсем не прекрасный для меня день, устроить мне подлинный «въетконг».

Десятки засад самых разных видов. Все возможные снайперские лёжки-позиции. Укрытия на деревьях. Зарывшиеся в землю скелеты-воины, только и ждущие момента вцепиться в ноги и утащить к себе под землю.

Даже под водой у места моего обычного «водопоя» поджидали, притаившись на дне и зарывшись в донный песок пять скелетов-воинов — врасплох застали меня, паразиты! Достать пистолет я уже не успевал, когда меня опрокинули в воду и потянули вниз.

Было очень страшно! Очень! Орать хотелось от страха! От дичайшего ужаса. И молотить вокруг себя руками, как бешенному. Никаких осознанных мыслей в этот момент не было и быть не могло.

И я молотил. Молотил руками, как бешенный. Собственно, только это меня и спасло: оружие A-ранга — это, оказывается, очень серьёзно.

Я и раньше об этом знал… теоретически. Не осознавал только, НАСКОЛЬКО это серьёзно на практике.

Пять скелетов-воинов E-ранга под моими беспорядочными ударами рассыпались переломанными костями и отдельными позвонками, когда мне-таки удалось всплыть и вдохнуть такого сладкого воздуха. А потом выползти на берег и долго блевать грязной водой, которой успел нахлебаться, пока барахтался и пытался орать на дне.

Правда, ума и самообладания мне хватило на то, чтобы отползти поглубже в кусты перед этим, чтобы не быть слишком лёгкой мишенью в это время слабости для возможных стрелков, засевших где-нибудь на снайперской позиции.

***

Короче, меня гоняли, по округе до самого утра. Как зайца. Я сбился со счета тех засад, которые я обнаружил, и тех, в которые-таки вляпался. К восходу солнца я был злой, как тысяча чертей. Грязный, оборванный, подпаленный и исцарапанный. Местами покусанный. И усталый.

А ещё, шугающийся своей собственной тени и палящий в любое подозрительное шевеление. Настолько они меня довели и измотали.

Правда, их собственные потери тоже подошли где-то к сотне бойцов. Но их в «опорнике», по моим прежним подсчетам, не меньше шести сотен сидело.

Пусть, за неделю обстрелов, я где-то скелетов восемьдесят-девяносто положил, отправив на «респ с понижением», добавить к ним эту сотню засадников — получаем где-то треть. Остаётся-то всё равно две трети — четыреста «штыков», которые не отступятся и не сдадутся, продолжая меня загонять и выматывать, организуя одну засаду за другой, пока либо мои силы не иссякнут, либо они сами не кончатся.

Вот только, чувствую, что первое произойдёт куда раньше второго.

Поэтому, я надел маску на лицо, нырнул с разбегу, преодолевая открытое, простреливаемое пространство песчаного пляжа, в реку. И поплыл, не всплывая. Ввверх, против течения. Сколько хватит сил.

Вниз… вниз я уже пробовал. Там такая же ситуация, как и с холмами: плывёшь, плывёшь, плывёшь, а ни один видимый ориентир не приближается. Сколько бы не плыл — идеальный «гребной» тренажёр. Круче любой беговой дорожки или бассейна.

***

Я поднялся вверх по течению, где-то, километров на пять. Больше меня не хватило. Итак-то выбрался на берег, заполз в ближайшие кусты и лежал там, распластавшись, как выброшенная на камни медуза. Лежал, дышал и ни о чем не думал… первые минуты.

Потом думать начал. Но только думать — шевелиться было всё так же невмоготу. Усталость общая, физическая и моральная — брали своё. Мысли текли, но текли вяло. А вскоре и вообще… унесли меня в сон. В вязкий, тяжёлый, беспокойный сон без сновидений, после которого просыпаешься ещё более разбитым, чем засыпал.

Проспавшись, я снова ушёл на дно и проплыл ещё пару-тройку километров вверх, чтобы уж точно, не нарваться на засаду нежити. Уверен — далеко от своего «опорника» они всё-таки не отойдут. Но вот там, в непосредственной от него близости, за время моего отсутствия, они всю местность превратят в одну сплошную смертельную ловушку.

Это ведь я не применял к ним различные «вьетнамские радости» вроде небольших замаскированных ям с заострёнными колышками на дне, спрятанных самострелов, падающих кольев и верёвочных петель, шипов и прочего. Так как против нежити, не имеющей крови, а стало быть, не могущей этой кровью истекать, оно бесполезно. А вот против меня…

Сто… нет, сто двадцать процентов уверен, что к моему возвращению, там всё это будет. В полном комплекте и ассортименте каждого отдельного пункта… я бы точно сделал. На их месте.

А значит, если я правильно понял логику этого места, и они сделают.

И как возвращаться в таком случае? Возвращаться в таком случае вовсе не хочется. Стрёмно и сыкотно. А ещё жить очень хочется. А полезть в этот укрепрайон… Блин горелый! Они ведь и правда, в моём отсутствии, там полноценный укрепрайон развернут!

Да ещё и подкрепление из вон того замка, что впереди, на горизонте, над рекой высится, подойдёт, пока меня из холмов выгнали…