Он её ад - Анна Шварц

Что же я натворила?

Я закрыла лицо ладонями и сделала еще несколько рваных вдохов, но в груди все так же жгло. Легче не становилось. Никогда не станет.

— Грейс, что с тобой? — я услышала взволнованный голос Матиаса. Он подошел ко мне и укутал в свою куртку, после чего обнял и прижал к себе. При этом, он сам, несмотря на холод, бушующий на улице, оставался лишь в кофте. Но, в отличие от меня, он не дрожал. Словно ему было плевать на минусовую температуру.

— Я… Я тогда… — в голове был миллиард мыслей и все рваные. Меня трясло, но протянув руки, я обняла Матиаса и изо всех сил прижалась к нему.

- Тебе плохо? – обычно ровный и спокойный голос Яагера, сейчас казался еще более взволнованным. Это ощущалась и по тому, как он провел ладонью по моей спине. Словно пытался успокоить. Возможно, почувствовал мое странное дыхание. – Пойдем, тебе нужно лечь. Я сейчас приведу врача.

— Нет, — я отрицательно покачала головой. Даже это движение сейчас получилось резким и рваным. – Мне не плохо… Просто… Просто… - глубокий вдох и шумный выдох. — Прости меня.

Глаза начало покалывать, но я попыталась сдержать слезы, ведь понимала, что в таком случае окончательно потеряю все мысли и не скажу того, что хотела произнести.

— Прости… - вновь прошептала. — Мне очень жаль… Очень…

— За что ты извиняешься? — Яагер хотел отстранить меня, чтобы посмотреть в лицо, но я, наоборот, сильнее прижалась к нему. Цеплялась за Яагера, словно без него окончательно впаду в панику и уже не смогу прийти в себя.

— За то, что говорила в суде.

— Тебе не нужно этого делать. Ты не виновата, — Яагер накинул капюшон своей куртки мне на голову и опять провел рукой по спине. Успокаивал.

— Нет, виновата. Если бы я тогда не солгала, все могло быть иначе. Было бы твое слово против слова Коена. Вы были бы на равных и было бы проведено более тщательное расследование. А так моя ложь не дала тебе шанса в суде.

Черт, я все же начала плакать и слезы, стекая по щекам, вонзались в кожу мгновенным холодом. Я делала глубокие вдохи и пыталась успокоиться, но не могла этого сделать. Мысли и сознание все так же рвало на части и я не могла сдвинуться с той грани, которая отделяла меня от бездны.

— Тебя отец заставил это сделать.

— И что? — сорвалось с моих губ отчаянное. Опустив голову, я до дрожи сжала ладонями кофту Матиаса. Тихо прошептала: — Знаешь, я плохой человек. Все это время я считала, что Коен не мог быть виноват. Хотя бы не полностью. Я надумывала себе разные варианты того, что могло произойти, но в каждом из них… было, что и ты лгал. Не говорил правду о случившемся. Черт возьми, кто я такая, чтобы решать, что тогда случилось? И что с того, что меня отец заставлял? Да пусть он хоть убил меня, а так получалось, что я спасала свою шкуру за счет твоей жизни. И ты после этого считаешь, что я не виновата? Я вообще не понимаю, как ты мог меня простить. Как ты можешь меня любить?

Слова сорвались на всхлипы и я уже никак не могла сдержать слез. Они текли по щекам и душили меня горечью. Я захотела отстраниться, ведь почему-то в это мгновение возникло ощущение, что я просто не имею права прикасаться к Яагеру, но он не дал этого сделать. Вновь обнял и крепко держал в своих руках.

— Ты была еще мелкой, - его губы коснулись моей макушки. — В том возрасте ты была зависима от родителей, а отец тебя бил. Тебе некуда было пойти и не к кому было обратиться. Ты была запугана им.

— Это не повод топить тебя в суде, — прошептала. Я правда не понимала, как Яагер мог простить мне все это. Почему успокаивал?

— Прекрати, Грейс, — его губы вновь коснулись моей макушки. Немного отстранив меня от себя, Яагер поцеловал меня в губы, потом в щеку. Оставляя на моем лице множество коротких поцелуев, он вновь обнял.— Тогда у тебя не было выбора, но я хочу, чтобы он теперь был у тебя. Чтобы тебя ничто не травило, как когда-то это делал твой отец. Мы уже взрослые и у нас вся жизнь впереди. Если будем копаться в прошлом, ни к чему хорошему это не приведет.

Я разомкнул губы, но ничего сказать не смогла. Лишь опять всхлипывала.

— Я паршиво успокаиваю, — ладонь Матиаса коснулась моего лица, таким образом заставляя меня приподнять голову.

— Мне стало легче, — прошептала.

— Ты все еще плачешь.

— Уже успокаиваюсь, — сказала, судорожно выдохнув.

Я все еще не могла понять, как Матиас мог меня простить, ведь я сама не могла этого сделать, но одно я осознавала особенно ясно — слезами я ничего не исправлю, поэтому изо всех сил пыталась успокоиться.

— Мне нужно поговорить с Коеном, — сказала тихо.

— Хорошо. Я пока сниму ему отдельный домик. Пусть катится туда. Жить с нами он не будет.

Я спорить не стала. Лишь кивнула.

Матиас пошел к ступенькам, а я с опозданием вспомнила, что на мне была его куртка. Догнала Яагера и отдала ему ее.

— Надень. Иначе замерзнешь, — сказала, после чего побежала к домику.