Правда или ложь? - Мария Заблотская

— Да. Ты как?

— В порядке. Я не заметила, когда она уехала. Не замерз?

— Есть немного. Пойдем, сейчас не помешает бокал вина.

— Я бы предпочла что-нибудь покрепче.

— Пойдем.

— Ты босиком!

— Не было времени одеваться. Ты позвонила, а собирался ложиться. Выбежал как есть, уж извини, если мой вид вызывает в тебе отвращение.

— Нет, наоборот. Я хочу сказать спасибо, что так быстро пришел. Все чему ты меня учил… Прости, у меня все вылетело из головы, — пробормотала Ника, глотая слезы.

— Не волнуйся, для применения навыков нужен опыт. Но теперь тебе занятия не понадобятся.

— Я хочу продолжить обучение! Сегодня в этом окончательно убедилась, — девушка всхлипнула и утерла слезы. Ей стало больно от мысли, что она больше его не увидит.

— Пять раз в неделю.

— Я согласна.

Молодые люди вышли из лифта. Ника удивилась тому, что он даже не закрыл за собой дверь. Кирилл направился в душ, ему было необходимо смыть с себя не столько грязь, сколько напряжение и беспокойство. Такого ощущения паники он никогда не испытывал. Как только он увидел, что ему звонит Ника, его сковало чувство страха. Ее обеспокоенный голос вызвал оцепенение. Скованность вытеснили годы практики и холодный рассудок. Он на ходу вызвал необходимые службы и позвонил Игорю. Как ему было не прискорбно, в данный момент он был ближе к ней. Мужчина не стал дожидаться лифта, а побежал по ступенькам.

Теплые струи воды медленно снимали напряжение. Кирилл понемногу приходил в себя. Он не хотел еще раз испытать тех ощущений. Мужчина вышел из душа, обернув бедра полотенцем. Кирилл сначала убедился в том, что у него ничего не пропало, а затем налил в рюмки коньяк и достал из холодильника конфеты. Он приготовил бутерброды и достал фрукты.

— Я в душ. Подождешь меня. Не хочу сидеть в одиночестве. — Вероника перестала раскачиваться из стороны в сторону и посмотрела на Кирилла.

— Подожду.

Ника взяла с собой грязный потрепанный пакет. Она до слез обрадовалась, когда поняла, что белье не пострадало. Девушка сбросила с себя грязную одежду и выбросила ее. Все ее тело ломило от ссадин и ушибов. Вероника чуть не расплакалась, когда ощутила горячую воду на своем теле. Ей было больно, но эта боль была приятной и приносила облегчение.

Вероника обернула волосы полотенцем и набросила на себя махровый халат. Девушка с ужасом протирала зеркало. Она пошатнулась, когда увидела распухшую губу и синяк. О страстной ночи любви можно было забыть. Также как и о других ночах в объятиях Кирилла. Вряд ли он ее вообще когда-нибудь захочет. Девушка с сожалением отнесла сверток в шкаф и спрятала его.

— Что это? — обеспокоенно спросил Кирилл, внимательно разглядывая ее лицо. Он подошел ближе и легко, словно прикосновение перышка, приподнял ее подбородок, чтобы получше рассмотреть.

— Ничего страшного, переживу. У меня вообще синяки появляются очень быстро.

— Отложим тренировки на время, — подумав некоторое время, ответил Кирилл.

Ника зарыдала, осознав всю опасность ситуации. До сих пор она не понимала, что с ней могло произойти. Кирилл нежно привлек ее к себе. От его мягких прикосновений она поежилась.

— Что не так? У тебя что-то болит?

— Меня несколько раз роняли на тротуар, — попыталась улыбнуться девушка. Это движение причинило ей боль и вызвало небольшое кровотечение. Мужчина заботливо подал ей салфетку.

— Я схожу за аптечкой.

— Не нужно, — сквозь ткань пробормотала Ника.

— Нужно обработать ссадины.

Вероника с ужасом ожидала его реакцию, ведь она скрыла от него свои синяки, полученные во время тренировок. Кирилл вернулся с аптечкой в руках и попросил снять ее халат. Она категорически отказалась.

— Мы не маленькие дети, а взрослые люди, — нетерпеливо произнес мужчина.

— Тогда пожди, пока я одену белье.

Кирилл вздрогнул. Она была без белья! Ему всего на всего стоило распахнуть халат. Мужчина зажмурился. Нельзя сейчас думать об этом.

Спустя некоторое время девушка вернулась. Ей было больно ощущать бретельки бюстгальтера, поэтому она его проигнорировала. Ника сняла халат, прикрыв им свою грудь, и услышала громкий вдох Кирилла. Затем шумный выдох. Она ожидала, что он начнет ее ругать, но он промолчал. Девушка ощутила жжение на плечах, как раз в том месте, где должен был находиться лифчик. Она вспомнила, что первый раз приземлилась на лопатки.

— Почему ты не сказала о синяках? — тихо поинтересовался Кирилл, обрабатывая спину.

— Ты бы прекратил со мной заниматься, — также тихо ответила Ника. Ссадины жгли, но она не могла показать этого. Она не хотела казаться ему слабой.

— Мы могли бы прерваться на некоторое время.

— У меня не было этого времени.

— Упрямая?

— Немного.

— Все готово. Можешь одеваться.

— Спасибо. — Девушка набросила на плечи халат, не поворачиваясь к нему лицом. Она села на диванчик, не отрывая взгляд от пола. Она не хотела смотреть в его красивые глаза. Ника боялась прочесть в них отвращение. Она была уверена, что ее спина ужасно выглядит.

— Что с руками? — поинтересовался Кирилл, вертя аптечку из стороны в сторону. Он заметил, что она постоянно прятала их под халатом. — Покажи.

— Лучше не стоит.

— Ника, покажи, — твердо попросил Кирилл.

Ей ничего не оставалось, как подчиниться. Вероника с вызовом посмотрела в его красивые зеленые глаза и увидела… Ничего не увидела. Она не могла прочесть его выражения лица.

Кирилл чувствовал себя чудовищем. Он знал, что у нее могут быть синяки, но не думал, что в таком количестве. Получается, что каждый раз, когда он к ней прикасался — появлялся синяк. Все ее руки были желто, синего и фиолетового цветов. Он испытывал презрение к самому себе. Кирилл не понимал, как такое могло случиться. Чтобы не выдать своих истинных чувств, он решил вернуть на место аптечку и одеть брюки. Он старался затянуть этот процесс как можно дольше. Но вечность тянуть он не мог.

— Тебе сейчас не стоит пить, — мудро заметил Кирилл, но его предупреждение запоздало. Он поморщился, вспоминая, как сильно обжигает спиртное свежую рану. Мужчина заметил, что она даже бровью не повела.

Ника не думала, что будет так жечь, но она не хотела показать перед ним своей слабости. Девушка твердо решила, что такой беспомощной, как сегодня, она больше не будет. Она решила стать тверже.

— Моя красивая смелая, но, глупая девочка. Тебе не стоит передо мной показывать свою храбрость, — пробормотал Кирилл по-испански.

— Выражайся, пожалуйста, на русском языке, в крайнем случае — по-английски, или по-немецки, или по-французски, если конечно знаешь, хотя бы один из них, — попросила Ника, запихивая в рот ломтик апельсина. Девушка налила в рюмку еще коньяка и, терпя боль, опрокинула в себя содержимое. Раз она не сможет сегодня соблазнить Кирилла, то напьется до потери сознания.