Изгой - Дональд Портер

– Ждите нас к лету, если нас не будет, значит, мы попались, – сказал ему майор.

В тот же день они пустились в путь, не простившись ни с кем в форте Спрингфилд. Даже в доме Уилсонов они старались, как можно меньше говорить о предстоящем уходе.

Джефри было известно только, что его друг отправляется на трудное и опасное задание. Он не задавал вопросов, но был уверен, что Ренно успешно справится с любым поручением.

Ренно не хотел перед уходом видеться ни с Милдред, ни с Адрианой. Ему было трудно привыкнуть к тому, как эмоционально ведут себя белые женщины. Гораздо легче просто исчезнуть.

Они взяли с собой вяленой говядины и сушеной кукурузы, обычный запас еды при путешествии по лесам. Ранд прихватил одеяло, молодой сенека отказался от лишнего груза и взял только индейское оружие.

Первые два дня они шли по западному берегу реки Коннектикут на север, потом свернули в земли могауков. Теперь Ренно носил клеймо изгоя на руке и не мог встречаться с братьями ирокезами. Поэтому они обходили стороной все индейские селения.

Долгая зима близилась к концу, снег уже таял. Когда днем светило солнце, в воздухе уже пахло весной. Идти иногда было трудно, но Ренно не унывал.

– Когда снег сойдет, – сказал он, – не останется следов.

Филипп был потрясен умением белого индейца ориентироваться в лесу. Ренно не пользовался компасом, он шел по солнцу и звездам. Он ни разу не усомнился, в каком направлении надо идти, и всегда мог точно указать их местоположение. Он мог спокойно идти с утра до вечера и к вечеру оставался таким же бодрым, как и утром. Несколько раз он останавливался и прислушивался. Англичанин при этом не мог различить никаких звуков. Прислушиваясь, Ренно совершенно замирал, а один раз спрятался в кустах, да так, что даже Филипп не мог его разглядеть.

На третий день пути Ренно проделал лунку во льду на маленьком озере и с помощью виноградной лозы, к концу которой приделал большой шип с куста, выловил две рыбины. В ту ночь Ренно развел огонь, впервые за время путешествия.

Однажды утром Ренно остановился и внимательно слушал, приложив ухо к земле. Потом он забрался на большой дуб, сделал Филиппу знак молчать и помог ему тоже залезть на дерево. Они поднялись на высоту около двадцати футов и замерли там. Под деревом прошли четверо индейских воинов.

– Могауки, – сказал Ренно.

Филипп понемногу привыкал к лесу, но ему еще много чему предстояло научиться. На шестой день пути Ренно явно обрадовался и сообщил Филиппу, что они подходят к солончаку. Не доходя до него, Ренно остановился и показал Филиппу крупную самку оленя, которая лизала соль.

Филипп улыбнулся и поднял свой мушкет. Ренно сделал быстрый жест рукой, запрещая стрелять.

Улыбка сошла с лица майора, и он в некотором замешательстве опустил мушкет.

Ренно взял стрелу, натянул лук, аккуратно прицелился и одним выстрелом уложил важенку на месте.

– Огненная палка делает много шума, – сказал он. Ренно закинул оленя на плечи и пошел дальше таким же ровным шагом, как и прежде.

Остановился он только после захода солнца. Они зашли в лесную глушь. Ренно собрал хворост, разделал оленя и зажарил мясо. Пока мясо готовилось, он старательно закопал несъедобные куски.

– Не надо оставлять следов, – сказал он. – Враг может найти.

Они плотно поели вечером и утром, после чего Ренно раскидал костер и тщательно уничтожил все следы.

Он сложил куски жареного мяса, перевязав их ветками дикого винограда. Англичанин сообразил, что даже без костра они в ближайшее время будут есть свежее мясо.

Один раз они наткнулись на след медведя. Филипп подумал, было, что они выследят и убьют зверя, но Ренно рассудил иначе.

– Медведь мой брат, – сказал он.

Вечером, после ужина, Ренно рассказал спутнику о маленьком медвежонке, которого он спас когда-то, о том, как Ягон вырос, ушел в лес и жил самостоятельной жизнью. Рассказал и о том, как Ягон однажды спас ему жизнь.

Если бы сэр Филипп Ранд услышал эту историю в Лондоне, он бы посмеялся над рассказчиком, но в глуши североамериканского леса сразу поверил Ренно. С каждым шагом; приближавшим их к французской Канаде, он все больше уважал Ренно и восхищался им. Только теперь Филипп стал понимать, как англичане недооценивают индейцев. В характере индейцев есть нечто мистическое, таинственное, но чужаки редко видят это качество и не могут его оценить. У таких людей, как Ренно, свои устои.

День проходил за днем. Майор уже сбился со счета. Ренно сообщил ему, что они вступили на земли гуронов. Для майора так и осталось загадкой, чем отличается этот лес от того, по которому они только что шли, и который считался землей могауков. Ренно улыбнулся и пожал плечами.

Наконец они вышли к реке Святого Лаврентия, немного восточнее небольшого французского поселения торговцев пушниной под названием Монреаль. Они осторожно пробирались на восток к Квебеку. Однажды ночью Ренно заявил, что через два дня они будут на месте.

Действительно через два дня, как и говорил Ренно, они вышли к опушке и за деревьями увидели бастионы Цитадели. Крепость на горе Квебек была окружена высоким частоколом. Путешествие подошло к концу.

Они открыто вышли из лесу и спокойно направились к реке Святого Лаврентия, на другом берегу которой стоял Квебек. Возможно, караульные не заметили их, потому что все было тихо. Тогда Филипп поднял мушкет и выстрелил в воздух.

Цитадель мгновенно ожила. Через город, который находился у подножия форта, в сторону доков пробежали офицер и несколько солдат в белой с золотом форме французской пехоты. Они сели на баржу, которой управляли шестеро бородачей в гражданской одежде из оленьей кожи. Ледоход на реке делал это занятие довольно рискованным.

Филипп привязал полоску белой материи к дулу своего мушкета и поднял его высоко в воздух.

Офицер, молодой лейтенант, сошел на берег с пистолетом в руке, а солдаты навели на незнакомцев мушкеты.

– Меня зовут сэр Филипп Ранд, в прошлом боевой офицер Гренадерского гвардейского полка[27] Его Величества короля Великобритании, – сказал Филипп по-французски. – А это мой друг Ренно, в прошлом из племени сенеков. Мы пришли, чтобы предложить свои услуги вашему главнокомандующему.

Молодой француз был потрясен.

– Генерал де Мартен сейчас находится с коротким визитом в Квебеке, – ответил он, – и я не сомневаюсь, что он по достоинству оценит ваше предложение. А пока вы мои пленники. Будьте добры, сдайте оружие.

Ренно протянул томагавк, нож, лук и стрелы солдату. Без оружия он чувствовал себя словно голым.

Их с Филиппом посадили у противоположных бортов баржи, но они и не пытались переговариваться. Во время нападения на Квебек Ренно видел город лишь ночью, и пока их с Филиппом вели по извилистой дороге наверх в Цитадель, он с большим интересом рассматривал маленькие дома и еще более маленькие магазины. Он решил про себя, что Квебек значительно больше по размеру форта Спрингфилд, но меньше Бостона. Здесь было много индейцев. По боевой раскраске он узнал гуронов, оттава и алгонкинов; принадлежность к тому или иному племени нескольких индейцев он не мог определить точно, но решил, что скорее всего это были абнаки, жившие дальше на севере.