Затмение - Уинстон Грэм

Дрейк почти сразу же увидел первого человека, прислонившегося к двери конюшни. Он находился слишком далеко, чтобы что-либо предпринять — по всей видимости, спрятался от холодного ветра. Будет несложно выпустить жаб так, чтобы он не заметил. Но неужели егерь один? Обычно они, как голуби, ходят парами.

Второй егерь мог оказаться более добросовестным. Или они по очереди караулят ближе к пруду. Если один укрылся у дверей конюшни, то второй, скорее всего, где-то в поле зрения, чтобы мог подать сигнал... Дрейк тщательно оглядел все места, где он мог скрываться. Дерево, стена, куст, каменная колонна, дерево, дерево, телега, стена, сарай, куст. А вот и он. Второй человек сидел рядом с прудом, скрываясь за кустом. Сидел неподвижно, и лишь легкое движение головы его выдало.

Задача стала сложнее. Дрейку наверняка не удастся выпустить жаб, не попавшись на глаза егерю. Он сможет лишь приблизиться под прикрытием кустов и выпустить их в ручей в надежде, что жабы сами доберутся до пруда, следуя вниз по течению.

Дрейк резко развернулся и наткнулся на третьего человека.

— Попался! — рявкнул тот и схватил его за руку.

Это резкое движение, сделанное Дрейком без осознания опасности, спасло его от немедленной поимки: он выдернул руку, порвав рукав. Мимо уха просвистела дубина, слегка задев плечо, и стукнулась о стену. Он пригнулся, упал и пополз на четвереньках, а потом, спотыкаясь, побежал к дому. На его пути внезапно вырос еще один человек, Дрейк вовремя уклонился в сторону. Вскоре повсюду были люди. Егеря, как он понял слишком поздно, не всегда охотятся парами.

Он оказался на подъездной дорожке, на самом виду, его окружали со всех сторон. Он свернул под прямым углом и метнулся к низкой стене за цветочными клумбами. Двое попытались отрезать ему путь, но длинные ноги Дрейка их опередили, он перепрыгнул через стену, оказался на открытой местности и помчался изо всех сил по первому полю, ведущему к роще, где он познакомился с Морвенной. Собак у преследователей не было, хоть с этим повезло.

Но не успел он добежать до леса, как на поле с подъездной дорожки выскочил еще один человек — верхом, и поскакал наперерез. Дрейк свернул в дальний угол поля, где оно резко шло вниз. Там стояли развалины старой ветряной мельницы, давно заброшенной и со следами пожара. В той стороне негде было укрыться, но на короткое время он спрятался за низкой каменной стеной. В руинах мельницы можно было спрятаться, но за ней в сторону Сент-Агнесс тянулась холмистая местность, впервые на его памяти распаханная и засеянная яровой пшеницей.

Старая корнуольская стена была не выше трех футов, полуразрушенная, она сбегала к строениям фермы. Дрейк перебрался через нее, свернул направо, и пополз на четвереньках, обдирая ноги и руки о камни и острые ветки утесника. В этой бешеной гонке приходилось действовать не только быстро, но и тихо. Если всадник перемахнет через стену, усилия Дрейка будут напрасны. Но тот явно не хотел рисковать в темноте лошадью, спрыгнул и перебрался через стену, а за ним последовали и еще два задыхающиеся от бега человека.

Они подошли к Дрейку, лежащему среди камней и утесника и пытающегося успокоить оставшиеся без воздуха легкие. Лишь теперь он ощутил боль в плече, куда угодила дубинка.

— Думаю, сюда...

— Эта сволочь наверняка на мельнице.

— Нам лучше разделиться.

— У него есть нож? Если крысу загнать в угол...

— Том, иди на мельницу. И ты, Джек. Я поскачу вдоль стены, погляжу, не видно ли там чего.

Они разделились, но по парам. Им не хотелось драться в развалинах мельницы один на один. Передышка. Но всего на пару минут.

Услышав топот удаляющихся ног, Дрейк пошевелился. Совершенно наудачу: он не видел, куда они направились. Но никто не закричал.

Пригнувшись, он двинулся дальше. Дрейк пытался сообразить, сколько человек его ищут. По меньшей мере пятеро или шестеро. Только что он встретил троих. Но всадник, которого он потерял из виду на пути к роще, наверняка поймет, что беглец далеко не ушел, и вернется. А где остальные? Еще рядом с домом?

Временно место событий погрузилось в тишину. Когда дыхание успокоилось, стала сильней ныть рука. Дрейк добрался до конца стены. Если отсюда свернуть и добраться до конюшни, то там будет фруктовый сад, потом еще пара полей, поднимающихся вверх, к вересковым пустошам у утесов.

Он всмотрелся в темную конюшню. Заржала лошадь, а над крышей захлопала крыльями сова, но в остальном всё было тихо. Даже если его там ждут, была не была. Через несколько минут вернутся остальные. Дрейк оглянулся. Всадника позади до сих пор не было. Он посмотрел на дом. Отсюда он не видел, горит ли еще огонек. Где комната Морвенны? Он никогда там не был, не знал, где она спала. Комната Джеффри Чарльза выходила во внутренний двор. Его дружба с мальчиком всегда была не больше чем прикрытием для других отношений.

Он пошел, но не к конюшне. Фонарь у двери дома не горел. Дрейк проскользнул к пруду, открывшись для пули или еще одного преследователя. Но все искали его в другом месте.

Он прошел мимо пруда и вверх по течению ручья. Две корзины по-прежнему стояли на месте, оттуда доносился шум. Пленники набрались смелости и стали беспокойными. Дрейк поднял корзины и отнес их к пруду, откинул мешковину и вытряхнул жаб на мелководье. Одна немедленно заквакала.

С корзинами в обеих руках он стал осторожно огибать дом, а потом пошел к утесам.

К утру плечо почернело, но Дрейк как ни в чем ни бывало отправился в библиотеку и каким-то образом продолжил работу. По правде говоря, теперь там особо нечего было делать, пока Росс не примет решения. Когда сняли крышу, выяснилось, что, вопреки всем ожидания, стены библиотеки отделаны гранитом лишь снаружи, а внутри — бутовый камень. Стена была построена примитивно: камни сложили в грубую двойную стену шириной два фута и шесть дюймов и зацементировали, а промежуток заполнили всем, что попалось под руку: обломками камней, глиной, почвой и отвалами породы из ближайшей шахты. В результате стена получилась довольно крепкой, но все же оставались сомнения, сможет ли она выдержать второй этаж. Росс с раздражением обнаружил, что здание подъемника в Уил-Лежер сложено из лучшего гранита.

Но все-таки Дрейк нашел себе занятие, и всё прошло бы незамеченным. если бы в тот день у него не было урока по чтению и письму. Первую половину он довольно успешно справлялся, но потом сдался.

— Ты слишком напрягаешь руку, — сказала Демельза. — Что это с ней? Что случилось?

— Поскользнулся и упал, — объяснил он. — Просто синяк, но буквы выводить сложно.

— Дай-ка посмотрю, — Демельза отклонила все его протесты и заставила снять куртку. — Что ж, синяк здоровенный и явно не от падения. Дай-ка... Рука не сломана?

— Фух... Нет. Просто синяк. Только проступает, потому и темный такой.

— Нужно перевязать руку. А иначе кожа может сойти, и будет открытая рана. Найду тряпицу и мазь из базилика.

Закончив с этим, Демельза сказала:

— Что ж, писать ты сегодня не сможешь. Тогда давай почитаем.

Они провели отведенный на учебу час в гостиной, обоим это нравилось. Зимой брат с сестрой сблизились. Они часто смотрели на жизнь одинаково. Хотя мужчины в этих краях взрослели рано, Дрейк в некотором отношении был еще очень юн. Его бесшабашная жизненная сила привлекала Демельзу. Она не хотела думать о том, что он восстал против Уорлегганов в бессмысленной и неравной борьбе, но молчала по этому поводу, чувствуя, что это все равно бесполезно. Теперь под влиянием порыва она нарушила обет молчания, но уже слишком поздно. Но подобное всегда происходит слишком поздно.

— Ты по-прежнему встречаешься с Морвенной Чайновет?

Дрейк удивленно поднял взгляд.

— Кто тебе сказал?

— Сэм.

— А... Сэм, — Дрейк вздохнул с облегчением, его лицо разгладилось. — Да.

Демельза подождала, но больше он ничего не сказал. Дрейк взял книгу, которую они читали, и стал ее листать.

— Жаль, что всё так случилось, — сказала Демельза.

— Возможно... Наверное, именно так все и думают.

— Дрейк, из этого не выйдет ничего хорошего.

— А что это значит? — ответил он. — Иногда я об этом задумываюсь.

— Ничего хорошего для вас обоих. Она тобой увлечена?

— О да.

— Мне часто хотелось поговорить с тобой об этом, но хотя я твоя сестра, возможно, это не мое дело.

— Не твое. И не Сэма.

— Но не принимай это в штыки.

— Не буду. Ты ведь желаешь мне добра.

— Именно так. Но я хотела бы пожелать тебе кого-нибудь из другой семьи. Кто знает, что может произойти. Но только не с Уорлегганами.

— Морвенна не из Уорлегганов. Не больше, чем я — из Полдарков.

— Но к сожалению, в родстве с ним.

— Вражда — это дурно, сестренка. Не знаю, кто тут прав, а кто виноват, но эти вещи не должны иметь значения для человека, посвятившего себя Христу.