Половина любви - Галина Врублевская

Самым же неприятным сюрпризом для Игоря оказалась необходимость ежедневно стирать собственные носки. Почти двадцать лет Ольга ограждала мужа от подобных мелочей. Он даже не представлял, что может быть иначе. Грустное открытие он сделал в первый же день, поселившись у Елены. Он вывалил из сумки на диван полдюжины несвежих носков (они скопились, пока Ольга находилась в больнице) и весело спросил, осваиваясь в новой квартире:

— Куда это добро девать?

— Замочи, Игореша, в белом тазике. Порошок внизу, под ванной. Через часик простирнешь.

Это «простирнешь» больно резануло его уши. Однако через час Игорь с упоением теребил свои носки в бурой от грязи мыльной воде. Он даже почувствовал приятное волнение: всколыхнулось ощущение студенческих лет, когда он в последний раз стирал носки. Только теперь Игорь понял, что он действительно начинает жизнь с нулевого меридиана.

Во всем остальном, что не касалось быта, Игорь чувствовал себя на вершине счастья. Когда он работал на компьютере, читал рукопись нового автора или даже просто детектив, никто не беспокоил его.

Елена не включала радио, телевизор смотрела в наушниках, находила себе тихое занятие. Удаляясь на кухню готовить, плотно прикрывала дверь. Так что шум льющейся воды и другие хозяйственные звуки не отвлекали Игоря.

Но едва его захватывала интересная мысль, он звал Елену:

— Слушай, Елка, что здесь написано. — Игорь прижал ладонью страничку «Риторики» Аристотеля и процитировал:

— «Очевидно, что обязанность оратора — привести слушателей в такое состояние, находясь в котором люди сердятся, и убедить их…»

— Я тоже, когда утром читала эти строчки, обратила на них внимание…

— Ты читала? — перебил ее Игорь.

— Ну да, — пожала плечами Елена, не понимая, что удивляет Игоря. — Так вот. Наши политики точь-в-точь следуют советам греческого философа.

Вначале раззадорят слушателей, приведя явно отрицательные факты, а, вызвав их справедливый гнев, потом умело направляют этот гнев на своих противников. Обвиняют их во всех тяжких.

Игорь в очередной раз поразился логичности ее рассуждений. Но главная радость их совместной жизни состояла в полном единстве взглядов, самого существования. Елена во всем одобряла Игоря: в делах, начинаниях, даже вкусах. Свои предложения она высказывала в вопросительной форме.

Натыкаясь на несогласие, на своем не настаивала.

Иногда Игорь, убедившись в ее правоте, извинялся, что не сразу понял это. Даже выходя курить на лестницу, Игорь не обижался, а жалел Елену. У нее такая хрупкая организация, такая идиосинкразия на чужеродные элементы: будь то дым или грубая речь. Игорю тоже все нравилось в Елене. Оба потакали друг другу, при этом каждый оставался самим собой.

Зарождались первые традиции новой семьи. Вечера проходили за доброй беседой. Обсуждались события дня, загорались дискуссии на отвлеченные темы, строились планы на будущее. Беззаботное душевное состояние спокойного вечера усиливало их физическое влечение друг к другу. Ночные игры запылали с новой силой. Игорь снова был молодым и сильным, будто отбросил двадцать лет, прожитых с Ольгой.

11

Экономику по-прежнему лихорадило. Банки, инвестиционные фонды, трастовые компании жили по закону финансовых пирамид. Первые клиенты успевали отхватить свой куш, последние теряли все. Общество разделилось на две неравные части: тех, кто разбогател, и тех, кто все потерял. Последних было большинство. Пострадали от финансовых спекуляций преимущественно мелкие вкладчики. Тысячи пенсионеров, малоимущих служащих и просто игроков по натуре оказались обмануты в своих ожиданиях. Правительство отмалчивалось.

Государство словно бы перестало существовать.

Стихия дикого рынка казалась неуправляемой.

Многие люди голодали. Сбор бутылок, бумажной тары, цветного металла стал поприщем для тысяч людей.

Однако и те, кто за эти годы поднялся, не были уверены в завтрашнем дне. Надо было во что бы то ни стало удержаться. Сохранить свою фирму, работников, оборотные средства. Банки, у дверей которых толпились обманутые вкладчики, не только не хотели вернуть им деньги, но и не могли этого сделать. Часто они тоже оказывались обманутой стороной. Многочисленные кредиты, розданные анонимными руководителями подходящим клиентам, не возвращались в банк. Щедрые расточители кредитов, имевшие и свою долю в выданных деньгах, исчезли, не оставив адреса.

Игорь получил солидный кредит для своей фирмы благодаря знакомству с главным менеджером банка Василием Селивановым, институтским приятелем. Условия кредита были превосходные: процент низкий, срок возврата растянутый. Игорь знал, что на таких условиях он сумеет рассчитаться. Но Василий предвидел крах банка и готовился к нему заблаговременно. Он не стал ждать срока возврата кредита, а нашел заинтересованных лиц, готовых на выгодных условиях перекупить у него долг фирмы «Игрек». Долговые векселя можно было приобрести за четверть их номинальной цены. Василий получил деньги наличными и исчез в неизвестном направлении.

Зловещая делегация нагрянула в фирму «Игрек» неожиданно. Трое элегантных мужчин в почти одинаковых длиннополых драповых пальто потребовали возвращения кредита, взятого Игорем в «Трансформбанке» полгода назад. По утверждению людей, назвавшихся юристами, Игорь оказался теперь должен конкурирующей фирме «Модерн». Вначале он счел это недоразумением. И бухгалтер, и Алексей заверяли, что «Игрек» рассчитался с долгами.

Игорь пригласил ответственных лиц в свой кабинет. Небольшое помещение заполнилось людьми, как общий вагон поезда. Трое гостей заняли узкий диванчик. Игорь сидел на краешке своего кресла, вглядываясь в бумаги, принесенные бухгалтером. Алексей встал у окна, спокойно наблюдая случившийся переполох.

Взволнованная Зинаида Борисовна шелестела пачкой платежных поручительств, подтверждающих проведенные через банк выплаты. В ее хозяйстве все действительно было в порядке. Однако уплаченные через банк суммы (погашение процентов) были незначительны. Остальные деньги Игорь сам приказал Алексею выплатить наличными, чтобы уйти от налогов.

Ком подкатил к его горлу. На лице выступили два багровых пятна. С тяжелым предчувствием Игорь повернулся к своему помощнику:

— Алексей, куда ушли деньги, вырученные от продажи учебников и предназначенные для погашения кредита? Где расписка Василия Селиванова, которую ты предъявлял мне недавно?

Алексей привычно потянулся рукой к челке, но неожиданно сменил траекторию движения и положил руку на затылок:

— Деньги ушли на закупку нового оборудования.