Касание Воды (СИ) - Липарк Михаил

— Нет! — завопил король так, как будто издавал предсмертный крик. — Если после всего, что вы узнали, вы не захотите убить любого, кто разного цвета глазами посмотрит на вас, то вы не дордонийцы! Вы слабаки и трусы! Предатели собственной родины и собственного рода! Черви, не достойные жизни! Я ненавижу любого, кто готов простить странника за этот поступок! Поднимитесь ко мне, и я собственными зубами выгрызу ваши жестокие сердца!

Толпа захлебнулась тишиной. Лицо короля багровело от показной ярости. Знамя, на котором лев вцеплялся в глотку дракона, висящее позади трупов, трепалось от ветра, несущегося со стороны моря.

— Но если вдруг ваша рука потянется к оружию с неистовым желанием убить тварь, которая совершила это злодеяние… — Он показал рукой на обгоревшие трупы и на несколько секунд замолчал, слившись с тишиной. — То нет границ силе Дордонии! — он заорал так, что его голос должен был сорваться. Однако если бы так случилось, то этого никто бы не заметил, потому что толпа в ответ разразилась дикими воплями. — Нет врагов нашей родине! Потому что мы прогоним каждого, кто покусится на наш дух! На нашу землю! На нашу волю! — Король бил себя кулаком в грудь и разбрызгивал слюну по широкому балкону. — На наше наследие!

Толпа ревела, словно зверь в предсмертной агонии.

— И если мы не сможем дать отпор недоброжелателям… — он заговорил тише, заставив всех подданных погрузиться в тишину, и снял с головы корону. — То никакой я не король! Не сын своего отца! И эта корона пусть катится в бездну!

И он выбросил корону в толпу, провожая ее взглядом, полным ярости, и наслаждался, как люди начинают драться за драгоценность.

— Я долго жил по правилам, которые были придуманы кем-то, кто существовал в другом мире! В других условиях! В другом времени! Именно поэтому дордонийцы до сих пор не властители мира! Хватит! Верьте мне или идите к дьяволу! Выполняйте каждый мой указ, который сделает наш народ великим, или идите к дьяволу! Бейтесь за свою страну или будьте прокляты!

Глаза каждого человека в толпе налились кровью, и они орали что есть мочи в ответ.

— А я клянусь вам! Клянусь покорить Творс! Убить Сарвилла Кхолда! Покорить всю Неймерию!

Король закрыл глаза и прислушался к реву подданных. Словно звери, они извергали проклятия в сторону его врага, возносили молитвы, прося у Великой Кассандры здоровья своему владыке, желали драться с любым врагом Дордонии здесь и сейчас. Рогар еще раз окинул внутренний двор взглядом, развернулся и скрылся за стенами Шаарвиля.

— Да! Да! Пусть будут прокляты наши враги! — орал герольд вслед королю, окончательно слившись с толпой.

***

Король вошел в тронный зал и твердой походкой направился к пепельноволосой чародейке, которая стояла подле трона. Подойдя к ней ближе, он схватил ее за тонкую шею и впился губами в ее губы. Она ответила страстью, схватила правителя за волосы. Развернув Люцию к одной из колонн, что удерживали потолок, Рогар разорвал черное платье и овладел ей.

***

— О чем я думаю? — спросил король, лежа в постели и обнимая чародейку.

Она приподняла голову и заглянула в его глаза.

— О смерти… — Она опустилась обратно на его плечо.

— И все?

— Это все, что требует моего внимания, — равнодушно произнесла Люция.

В углу комнаты стояли королевские доспехи и отражали лучи выглянувшего солнца. Шум толпы снаружи утих. Лишь некоторые выкрики слышались из Красного Сада до сих пор и с каждым новым словом удалялись все дальше и дальше.

— А о чем думаешь ты? — Рогар глядел сквозь окно на небо.

Она молчала.

— Ведь я не могу забраться в твою голову и вытряхнуть из нее все мысли, которые мне интересны.

— Вам и не нужно, мой король. Я скажу Вашему Величеству все что угодно и без применения магических способностей. К тому же вы хотите слышать мысли, которые важны вам. Мне хватит и языка в таком случае. Остальное в моей голове — это не более, чем женская ерунда, касающаяся только самой женщины.

Крупная птица с черным оперением, превышающая размером самых крупных воронов, приземлилась на карниз и тут же, взмахнув огромными крыльями, унеслась вдаль.

— Ты читала мысли вольного. Его намерения действительно сходятся с тем, что у него на уме?

— Да. Его интересуют лишь деньги. Даже власть для него — пустой звук. Он сделает все что угодно, пока ситемы из королевской казны пополняют его кошель.

Король задумался.

— Я видел в деле вольных и прежде. Это великие бойцы. Несмотря на их репутацию, дисциплине воинов из Вольных Городов может позавидовать любая армия севера. Если им действительно удастся тайно пробраться в замок в Палатонесе, а затем захватить его… Творс будет наш, как только мы отразим атаку моего шурина.

— Вы понимаете, что ваша супруга может погибнуть во времена всех этих перипетий?

— Сознаю. Антина мудрая женщина, но она больше не несет пользу своему королевству.

— А как же ребенок?

Камин топил комнату всем жаром от коптящихся внутри поленьев, но воздух тем не менее становился все холоднее. Король поднялся с постели, бросил взгляд на внутренний двор, который теперь был усыпан различным мусором, и закрыл ставни.

— Это больше не тот ребенок, который мне нужен. А спустя время здесь не должно появиться никого, кто будет претендовать на трон и иметь при этом в своих жилах кровь эльфов. Магия исчезнет вскоре раз и навсегда.

— А как же Лиана?

— Лиана не моя дочь. Забудь о ней. Как только люди узнают правду о ее рождении, то на земле Дордонии ей больше не будет места.

— Тогда зачем вы спасли ей жизнь? — Люция смотрела в глаза короля и читала страшную тайну.

— Не может быть! — наконец произнесла она и уронила голову обратно на подушку. — Тогда кто будет наследником престола?

Рогар подошел к столу и залпом выпил стакан воды, а затем стал отрывать от виноградной лозы ягоду за ягодой, заменяя то, от чего прежде не отказывался никогда.

— Я знаю, что ты уже прочитала мои мысли, — сказал король, не смотря на чародейку. — Да. Ты не будешь матерью наследников Дордонии. Видишь, мне не нужен дар, чтобы прочитать по твоему лицу, что это тебя расстраивает.

Он пристально посмотрел на Люцию. Губы чародейки скривились. Она не говорила.

— Но ты будешь любовницей короля всего объединенного севера. Скажи, разве этого недостаточно?

Женщина неохотно улыбнулась.

— Когда все маги на Неймерии умрут, я сохраню тебе жизнь и вместе со мной ты будешь инкогнито править великой империей. Тебе не привыкать. Но надвигающиеся войны предоставь мне и ни при каких обстоятельствах не вмешивайся в военные дела.

— Да, Ваше Величество.

— А теперь оставь меня. Я хочу побыть один.

Глава 11

Антина Уйлетан, облаченная в длинное черное платье, сидела у окна и рассматривала, как тысячи магов прощаются со своими близкими и поднимаются на палубы кораблей, стоящих на якорях в порту. Улицы, изобилующие прохожими, пустели на глазах — у лавки со сладостями больше не толпилась очередь, которая в прежние дни, по своему обыкновению, тянулась на несколько саженей, в саду больше никто не практиковал магию, то и дело расшвыривая городское имущество по сторонам. Дети, которые еще вместе с ней много лет назад забирались на исполинское дерево в центре города, теперь зрелыми мужами в стройных многотысячных рядах армии императора исчезали за вуалью корабельных кают.

Рыжие волосы королевы были распущены, а лицо побледнело, равно как и ее губы. Она держала на руках ребенка и кормила его грудью.

— Как чувствует себя дитя? — из-за спины Антины послышался голос императора. Она вздрогнула.

— Мальчик здоров. Постоянно просит есть. Лиана не была такой.

— Лиана никогда не желала быть наследницей, а потому и аппетит у нее соответствующий.

Драго Уйлетан встал позади сестры и сложил ей руки на плечи, устремив свой взгляд вслед за ее на свою могучую армию.

— Ты наверняка решил?