Leadership: Six Studies in World Strategy - Henry Kissinger

он одобрил октябрьский проект коммюнике, в котором излагалась полная американская позиция по Тайваню и другим вопросам. В свете этого заявление, которое он затем добровольно сделал на короткой встрече с Никсоном, приобрело особое значение: Китай не хотел сразу же получить Тайвань, объяснил он, потому что тайваньцы «были кучкой контрреволюционеров... Мы можем пока обойтись без них, и пусть это произойдет через 100 лет».

Снятие остроты с вопроса, который долгое время мешал переговорам между двумя странами, на саммите позволило сделать заявление, выражающее то, что остается руководящим принципом отношений между США и Китаем на протяжении пятидесяти лет: «Соединенные Штаты признают, что все китайцы по обе стороны Тайваньского пролива считают, что существует только один Китай и что Тайвань является частью Китая. Правительство Соединенных Штатов не оспаривает эту позицию».

После официального предложения Никсона на саммите эта формулировка была добавлена в так называемое Шанхайское коммюнике, которое было опубликовано по окончании его визита.

Ни Никсон, ни я не изобретали этот язык; вместо этого мы взяли его из заявления, составленного во время администрации Эйзенхауэра в рамках подготовки к переговорам с Пекином, которые так и не состоялись. Достоинством этого заявления было то, что оно точно передавало заявленные цели как Тайбэя, так и Пекина. Отказавшись от поддержки США решения "два Китая", коммюнике оставалось двусмысленным в отношении того, какой Китай будет выполнять постулированные желания китайского народа.

Через несколько дней Чжоу принял нашу формулировку. Ее двусмысленность позволяла обеим сторонам проводить политику стратегического сотрудничества, которая бы склонила международное равновесие в сторону от Советского Союза. Заявление подразумевало, что в обозримом будущем Тайвань будет рассматриваться как автономная территория. Обе стороны подтвердили бы принцип "одного Китая", в то время как США не стали бы делать заявлений или действий, подразумевающих "два Китая", и ни одна из сторон не стремилась бы навязать свои предпочтения. Настойчивость США в отношении мирного решения была четко выражена в американской части коммюнике. Два дополнительных коммюнике, согласованных во время администраций Картера и Рейгана, расширили эти договоренности. Все вместе они остаются основой отношений через Тайваньский пролив. Если бы одна из сторон поставила их под сомнение, риск военной конфронтации значительно возрос бы.

В течение двадцати лет после визита Никсона Соединенные Штаты и Китай проводили широкомасштабную совместную политику по сдерживанию советской мощи. В этот период американо-китайское сотрудничество распространялось даже на сферу разведки, хотя и в ограниченной степени. Демонстрируя степень приверженности Китая во время последующего визита в феврале 1973 года, Мао призвал меня сбалансировать время, проведенное в Китае, с временем, посвященным Японии, чтобы японцы не чувствовали себя обделенными вниманием и не стали менее преданными общей обороне против Советского Союза: «Вместо того чтобы Япония имела более тесные отношения с Советским Союзом, - сказал Мао, - мы бы предпочли, чтобы они улучшили свои отношения с вами».

В следующем месяце премьер-министр Сингапура Ли Куан Ю использовал лекцию в университете Lehigh в Пенсильвании как повод поразмышлять о значении дипломатии администрации Никсона:

Мы живем в волнующее время. Уже давно мир не был свидетелем таких драматических изменений в отношениях великих держав, как за последние два года. Мы наблюдаем сдвиги в балансе сил, поскольку весы изменились. И великие державы учатся жить мирно друг с другом...

Старые фиксированные разделения "холодной войны" казались текучими и туманными. Вашингтон перешел от конфронтации к переговорам как с Пекином, так и с Москвой. По разным причинам обе коммунистические державы хотели сократить масштабы войны во Вьетнаме и позволить Америке уйти с честью...

Китай, со своей стороны, проявляет больше сердечности по отношению к капиталистической Америке и Японии, чем к коммунистической России...

Идеологические разногласия кажутся менее значимыми. В настоящее время национальные интересы представляются наиболее надежным ориентиром для действий и политики правительств.

Никсон не мог желать лучшей оценки своей политики.

Мао умер в 1976 году. Два года спустя Дэн Сяопин вернулся после второй чистки и начал проводить политику реформ, которую он начал в 1974 году после возвращения после первой чистки. С этого момента и до прихода администрации Трампа в 2017 году американская политика в отношении Китая основывалась на беспартийных принципах, установленных в этот период.

Сегодня Китай стал грозным экономическим и технологическим конкурентом Соединенных Штатов. В сложившихся обстоятельствах иногда задают вопрос, не пожалел ли бы Никсон, будь он жив сегодня, об открытии Китая. Этот вызов он предвидел. Его речь, произнесенная в июле 1971 года в Канзас-Сити, свидетельствует об остром осознании того, что Китай может повлиять на международную систему:

Сам успех нашей политики прекращения изоляции материкового Китая будет означать огромную эскалацию их экономического вызова не только нам, но и другим странам мира... 800 миллионов китайцев, открытых миру, со всеми коммуникациями и обменом идеями, которые неизбежно произойдут в результате этого открытия, станут экономической силой в мире с огромным потенциалом.

Премьер-министр Великобритании Пальмерстон знаменито сказал: "У нас нет вечных союзников, и у нас нет вечных врагов. Наши интересы вечны и неизменны, и мы обязаны следовать этим интересам". Налаживание сотрудничества с Китаем для противодействия Советскому Союзу было главным американским интересом во время холодной войны; сегодня любая политика США в отношении Китая должна проводиться в контексте его огромной экономики, сравнимой с экономикой Соединенных Штатов, растущей военной мощи и мастерства дипломатии, основанной на сохранении тысячелетней самобытной культуры.

Открытие Китая, как и любой стратегический успех, было не только ответом на современные проблемы, но и "входным билетом" в будущие вызовы. Наиболее яркий из них таков: поскольку современные технологии продолжают увеличивать разрушительный потенциал ядерной войны благодаря появлению разнообразных видов высокотехнологичного оружия и радикальному совершенствованию искусственного интеллекта, Китай, Россия и США начали модернизацию своих военных арсеналов. В условиях, когда оружие приобретает способность самостоятельно искать цели и учиться на собственном опыте, а кибероружие способно скрыть быстрое определение своего происхождения, установление постоянного диалога бок о бок с технологическим развитием является императивом для обеспечения стабильности мирового порядка - и, возможно, выживания человеческой цивилизации. (См. дальнейшее обсуждение в Заключении).

 

Ближний Восток в смятении

В начале своего президентства Никсон столкнулся с парой вопросов, одновременно вечно связанных и кажущихся противоречивыми: как сохранить позиции Запада на (в основном арабском) Ближнем Востоке и одновременно выполнить обязательства Америки по обеспечению безопасности Израиля. Как и его предшественники, Никсон принял обе цели, но он также начал преследовать их с новой стратегической точки зрения.

Последний год правления Джонсона определил форму ближневосточного кризиса, который унаследует Никсон. Война 1967 года между Израилем и его арабскими соседями - Египтом, Сирией и