Дарующая счастье (СИ) - Рем Терин

Ортану было трудно поверить, что тот, кого он считал спасителем своего сына и практически братом, на самом деле потихоньку травил Трэя. Лионора же с её склочным характером не стала тяжёлой потерей для мужей. Их связь и так была ничтожной, а после инъекций, нейтрализующих действия препаратов Дивара, ним, сформированный ими когда-то, полностью погиб, освобождая мужчин от обязательств и опасности.

На фоне разразившего скандала практически забыли о нашей несостоявшейся беременности, изредка жалея меня и учитывая выпавшие на нашу долю испытания.

Ещё одной звездой новостей стал мой друг Уголёк. После покушения он не мог найти меня, поэтому устроил форменную истерику, издавая истошный жалобный крик и не успокоился, пока не увидел меня.

Признаюсь, мне было не до моего пушистого защитника, пока мы переживали за Намира и опасались новых нападений, но увидев репортаж о моём преданном друге, мы с Алиром немедленно сорвались к руинам нашего дома, чтобы забрать с собой пушистика. Теперь мой чёрный приятель поселился в выделенных нам покоях, до икоты пугая немногочисленную прислугу клана ри-Атон.

— Я скучал, — пробасил Намир, ещё теснее прижимая меня к своему мощному телу.

— Нас не было всего полчаса, — со смехом ответил вместо меня Трэй, пока я увлечённо перебирала тяжёлые тёмные пряди волос своего любимого великана.

Наше гормональное безумство ещё пару дней назад сошло на «нет», но я по-прежнему была одержима своими любимыми мужчинами, в принципе, как и они мной. Одна мысль о том, что я могла потерять кого-то из них, приводила меня в отчаяние, заставляя ценить тот подарок, что когда-то преподнесла мне судьба.

Пусть я не сразу смогла оценить то счастье, что так внезапно свалилось на мою голову, но теперь не могу найти слов благодарности тому наёмнику, что когда-то отдал ним в мои руки.

Миранда спрашивала у меня: как принять сразу четверых мужчин?

А я ответила, что достаточно представить, что кого-то из них у неё навсегда отнимут. После этого подруга успокоилась и практически перестала смущаться знакам внимания своих женихов.

Мира всегда была более решительной и импульсивной, поэтому завтра Талинор, Нэвис и Гэлард с Сэймом обретут своё рыжее и непоседливое счастье.

Из моих философских размышлений меня вывел чувственный шёпот Алира прямо в моё ухо:

— Прекрати дразнить Намира, иначе мы ещё нескоро выберемся из аэролёта.

Заглянув в шалые синие глаза моего любимого великана, я решила, что не против немного задержаться.

В итоге мы выбрались из машины лишь спустя час, с растрёпанными волосами и довольными румяными лицами.

— Так нечестно! — возмутился Вейс, забирая меня из объятий старшего мужа. — Мы тут готовим сюрприз, а эти, как всегда, нагло воспользовались чувственностью нашей малышки.

— Без нас, — добавил Тайс, нежно целуя меня в щёку.

— Вы уверены, что период созревания минул? — с доброй усмешкой спросил Эйнард — второй отец Трэя, глядя на нас.

— Абсолютно, — открыто улыбнулся Трэй, пожимая мужчине руку. — Талинор попросил подготовить всё на завтра. Он жаждет поскорее соединиться со своей будущей ваирой.

— Кто бы сомневался! — улыбнулся мужчина. — Нужно было сказать, что за эту неделю к нам пришло четыре предложения проверить совместимость с Мирандой от наследников достойных семей, тогда он провёл бы единение, едва сумев шевелить ногами, — пошутил Ортан.

— Как прошёл суд? — сменив интонацию на серьёзную, спросил Алир.

— Ожидаемо, — растеряв свою весёлость, ответил старший отец Трэя. — Смертную казнь заменили на пожизненное заключение Дивара и Лионоры в тюрьме Нидар на одном из спутников Эос. Лионора просила смерти, но в такой милости ей отказали, — угрюмо ответил мужчина.

— Не будем о грустном, — стараясь отвлечь всех от тяжёлых дум, сказал третий отец Талинора — Таол. — Завтра у сына Единение, а значит у нас много дел. Не возражаете, если подготовку я возьму на себя?

— Он и наш сын. Мы сделаем это вместе, — веско сказал Ортан, вызывая довольную улыбку своих побратимов.

Глядя на этих замечательных и довольно молодых мужчин, я начала задумываться о том, кого из подруг ещё можно было бы осчастливить пожизненным приказом маршала Грэйса, пока меня не отвлекли… очень качественно отвлекали до самого утра.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

А утро началось с многоголосой суеты подготовки.

Потом был бал: большой зал, украшенный цветами, приглушённый свет и чувственный ритмичный мотив, под который красиво кружилась Миранда, облачённая в переливающийся чёрной зеленью ним, и её прекрасные мужчины.

Я вспоминала свой страстный танец — немного зажатого Алира, чувственных и нежных Вейса и Тая и бесконечно любимого мной Намира. Было жаль, что Трэя не было там с нами. Как будто прочитав мои мысли, муж подал мне руку, приглашая в центр зала, как только молодожёны удалились для завершения ритуала.

— Я боялся мечтать о том, чтобы держать в своих объятиях ваиру, вести её в танце, наслаждаться любовью, светящейся во взгляде. Спасибо. Ты подарила мне целый мир. Всем нам, — хрипло сказал Трэй, не отводя от меня взгляда своих умных карих глаз.

— И даже более того, — продолжил его речь мой строгий блондин, перехватывая меня в танце. — Ты дала нам нечто большее, чем просто жизнь. Ты научила меня танцевать, — хитро сказал Алир, улыбаясь одними глазами.

— Радоваться каждому мгновению. Чувствовать себя желанными, — шептали мне на ухо близнецы, умело кружа меня вдвоём.

— Спасибо за то, что подарила нам счастье, — лаконично сказал Намир, легко поднимая меня на высоту своего роста.

Глаза подозрительно защипало от невыносимого щемящего чувства. Я уже признавалась в любви моим замечательным мужчинам, но сейчас не могла вымолвить ни слова, захлёбываясь своими эмоциями.

— Я хочу от вас детей. Много мальчиков с красивыми глазами цвета заката, синего моря или серой стали. Хочу дочек с белоснежными или каштановыми косами. Хочу состариться рядом с вами и баловать многочисленных внуков. Я хочу с вами всего, — сказала я, показывая, как глубоко они проросли в меня, как изменили всё, к чему я когда-то стремилась и чего хотела.

Глава 46

Талинор ри-Атон

Там, на зыбкой грани межу жизнью и смертью я вспоминал зелёные глаза, полные слёз и облако огненных кудрей, что наощупь мягче нежнейшего глэсса, жалея, что так бездарно прожил жизнь.

Я не был праведником, и за многое мне было стыдно, но сильнее всего мучила память о печали в глазах человеческой девушки, сумевшей за такой короткий срок просто врасти мне под кожу. Не хотелось покидать этот мир, так и не узнав её любви. Мне снился нежный голос, что звал, уговаривал меня вернуться, быть с ней, с Мирой. Преодолевая океаны боли, я открыл тяжёлые веки, чтобы утонуть в зелёном омуте, полном тревоги и чем-то ещё, что мне очень хотелось принять за нежность.

— Люб-лю, — хрипло прокаркал я, морщась от звука своего голоса.

— Дурак. Какой же ты дурак, — целовала меня Мира, роняя на моё лицо солёные капли слёз. — Я тоже тебя люблю. Всех вас. Не смей больше умирать!

— Не буду, — выдохнул я, растратив на слова последние силы, но уснул счастливым.

Боль проходила медленно, терзая моё тело, но она больше не имела никакого значения. Мне было ради чего жить. Я твёрдо решил стать лучшим мужем для моей девочки. Не могу сказать, что счастлив от её выбора остальных мужчин, но, раз они нужны моей ваире, то я научусь их ценить.

Дальше, благодаря стараниям медиков, минуты болезненного пробуждения сменялись часами спасительного забытья, позволяя моему организму восстановиться.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Выздоровление шло раздражающе медленно, что неудивительно, ведь наше оружие ближнего боя рассчитано на то, чтобы прожигать защиту симбионтов, нанося урон внутренним органам, ведь внешние раны быстро исцеляет нум. Постоянное присутствие моей малышки не давало мне скатиться в депрессию, ведь я не знаю ни одного клана, в котором ваира бы так переживала за своих мужей. Хотя, нет: один всё же знаю.