Трагедия Игрек. Рассказы - Эллери Куин

— Достаточно справедливо. — Эллери бросил взгляд на Эверетта, который раньше смотрел на Эйми с опаской, а теперь вовсе не смотрел на нее.

— Я ходил к пруду поплавать, — буркнул он, — а вернувшись, принимал душ, когда якобы раздался выстрел. Подтвердить это не могу — я ничего не слышал, кроме шума воды. — Его массивное тело было облачено во влажный махровый халат.

— А я сидел здесь, мистер Квин, слушая новости. — Ноздри Сэмюэла Младшего сердито раздувались. — Между прочим, я не стрелял из ружья пятнадцать лет — это жестокая забава. Уверен, что сестра и брат не могли бы попасть даже в собственное отражение в зеркале.

— Тот, кто стрелял в Эйми, тоже не мог бы этого сделать, — заметил Эллери. — Мистер Уэнтуорт, вы, случайно, не видели кого-нибудь из этих людей?

— Не так скоро после выстрела, чтобы обеспечить кому-то из них алиби, — ответил адвокат. — Я дремал, выстрел разбудил меня, а когда я надел туфли, они уже собрались в верхнем коридоре. Мистер Квин, если Дейкин будет держать их в доме после этого…

— Прежде чем мы займемся вопросами безопасности, думаю, Эйми хочет сделать объявление. Эйми?

— Нет.

— Нет?

— Я передумала. — Эйми с вызовом смотрела на Ливингстонов. — После того как один из вас пытался убить меня таблетками снотворного, я собиралась отказаться от наследства и отдать все вам троим. Но теперь я передумала. Если хотите получить эти деньги, вам придется стрелять более метко, чем сегодня. Потому что я не намерена позволить себя запугать.

Эллери уставился на нее:

— Что вы сказали, Эйми?

— Я сказала, мистер Квин, что больше им не удастся запугать меня.

Оливия поднялась:

— Право, с меня довольно…

— Пожалуйста, сядьте. — Эллери все еще смотрел на Эйми Апем. Потом он медленно произнес: — Полисмен, никто не должен покидать эту комнату до прихода шефа Дейкина.

И, пройдя мимо полицейского, скрылся.

— Вот и вы. — Дейкин закрыл дверь спальни Беллы Ливингстон. — Никаких отпечатков на ружье или коробке с патронами, никаких улик на чердаке, вообще ничего… — Поскольку Эллери не реагировал, он умолк.

Эллери сидел на корточках у письменного стола старой леди в эркере, выходящем на переднюю лужайку. Комнату опечатали сразу после убийства, и его руки были покрыты пылью. Он выдвигал ящики стола и выкладывал на крышку их содержимое — письма, счета, погашенные чеки, писчую бумагу всевозможных сортов, старые приглашения на райтсвиллские мероприятия, накопившиеся за годы. Но Эллери не смотрел на них — его взгляд был устремлен на что-то, невидимое шефу Дейкину.

— Что-нибудь еще не так, мистер Квин?

— Что? — Эллери медленно обернулся. — О, это вы, Дейкин. Садитесь. Я хочу поговорить с вами.

Мистер Уэнтуорт едва успел снять покрывало с кровати в пятницу вечером, когда кто-то негромко постучал в дверь.

— Да? Кто это?

— Эйми, — послышался шепот. — Скорее!

Встревоженный адвокат открыл дверь.

— Что случилось?

— Ш-ш! Я не могу задерживаться…

— Вы совсем с ума сошли, Эйми? Выходите после того, как заперлись на ночь!

— Я должна поговорить с вами, мистер Уэнтуорт. Только с вами!

— Со мной? Сейчас?

— Не сейчас — полицейский проверяет мою дверь каждые несколько минут. Встретимся у пруда рано утром — скажем, в шесть. Пожалуйста! — Карие глаза Эйми шарили по коридору. — Вы придете, мистер Уэнтуорт?

— Но… — ошеломленно начал адвокат.

Однако Эйми уже ушла.

Ранним субботним утром мистер Уэнтуорт, дрожа от сырости, быстро шагал через лес Беллы Ливингстон. Всю ночь он метался в кровати от беспокойства. Что собиралась поведать ему Эйми Апем, о чем Квин и шеф полиции не должны были слышать? И почему, внезапно подумал он, в таком отдаленном месте?

Адвокату все время хотелось обернуться. «Как будто мне грозит опасность! — думал он. — Но это нелепо!»

Снова поежившись, мистер Уэнтуорт ускорил шаг. Он услышал крик Эйми, когда пруд начал поблескивать между березами, дубами и соснами.

— Помогите! Кто-нибудь! Помогите!

Адвокат выбрался на берег. Эйми сидела в лодке Ливингстонов ярдах в пятидесяти от берега и быстро гребла среди водяных лилий.

— Мистер Уэнтуорт! — крикнула она. — Кто-то продырявил лодку, а я не умею плавать!

Внезапно лодка ушла под воду вместе с Эйми.

Охваченный паникой мистер Уэнтуорт сбросил ботинки и прыгнул в воду. Вынырнув на поверхность, он увидел Эйми, молотящую по воде руками и ногами.

— Хватайтесь за лодку! Я сейчас помогу вам! — Адвокат поплыл к ней так быстро, как позволяла мокрая одежда. Когда он уже был рядом, Эйми снова скрылась под водой и вынырнула, хватаясь за него, отплевываясь и путаясь в лилиях. — Плывите к берегу, Эйми! — пропыхтел мистер Уэнтуорт. — Я держу вас — вы не утонете… — Ему пришлось толкать ее до самого причала. Когда они выбрались из пруда, он едва дышал. — Вы… в порядке?.. — с трудом вымолвил он.

— С вами все в порядке, Эйми? — отозвался эхом мужской голос.

— Да, — ответила девушка. Мистер Уэнтуорт обернулся, разинув рот. — Прямо позади него стояли двое мужчин. Он вздрогнул, но потом увидел, кто это.

— Квин, Дейкин. — Адвокат радостно выпрямился. — В лодке дыра… Эйми пытались утопить… Мне пришлось броситься в воду…

— Мы знаем, — кивнул Эллери. — Мы все видели.

— Вы… видели?

— Фактически, — сказал шеф Дейкин, — это была ловушка.

— Ловушка? — Адвокат недоуменно покачал головой. — Не понимаю.

Эллери сел на бревно и зажег сигарету.

— Вы определенно заслуживаете объяснений, мистер Уэнтуорт. Не так ли, Эйми?

Но Эйми ничего не сказала. Она сидела на причале, поджав ноги и выжимая светлые волосы.

— В четверг во второй половине дня, — снова заговорил Эллери, — Эйми объявила в гостиной, что не собирается отказаться от наследства из-за того, что ее запугивают. Признаюсь со стыдом: мне не приходило в голову, что несмертельная доза снотворного и ружейный выстрел далеко мимо цели были попытками не убить Эйми, а запугать ее, вынудив отказаться от состояния. Гипотеза оказалась неверной, но без нее я бы не пришел к правильному выводу.

— Может быть, вы знаете, о чем говорите, — сердито сказал адвокат, — но я нет.

— Мы считали само собой разумеющимся, что убийца Беллы Ливингстон собирался также убить Эйми, — продолжал Эллери, глядя на грациозные движения девушки. — Но предположим, это не так? Предположим, он только пытался представить все таким образом? Я понял, что, пока мы считаем Эйми потенциальной жертвой, мотив указывает на трех Ливингстонов — единственных людей, которые выигрывают от смерти Эйми. Но если в действительности Эйми не собирались убивать, то вся версия о вине Ливингстонов рассыпалась, и нам следовало пересмотреть дело с самого начала. Именно так я и поступил, мистер Уэнтуорт. Я вернулся к завещанию Беллы Ливингстон.

Эйми спокойно снимала платье. Под ним оказались купальный костюм и загорелая кожа. У адвоката отвисла челюсть.

— Мне сразу показалось, что завещание выглядит необычно, — странным тоном произнес Эллери. — Хотя в письменном столе старой Беллы в ее спальне были все сорта писчей бумаги, ее завещание было написано на тонком, почти прозрачном листе — настолько прозрачном, что его можно было использовать как кальку. Калька! Возможно ли, что старая леди написала новое завещание на обычной бумаге, но кто-то скалькировал его и заменил оригинал копией?

Эллери бросил сигарету в пруд.

— Теперь вы видите, мистер Уэнтуорт, как одна мысль приводила к другой. Зачем же было калькировать завещание Беллы? Очевидно, чтобы внести в него изменение. Разумеется, краткое и простое — сложное, требующее много новых слов, потребовало бы также изрядного опыта в подделках, а в этой истории такое крайне маловероятно.

О каком же простом изменении могла идти речь? Я вспомнил, что состояние миссис Ливингстон оценивалось в завещании приблизительно в миллион долларов. Что, если подлинным числом был не один, а четыре, семь или даже девять миллионов? При калькировании не составило бы труда удалить клинышек в цифре 4, горизонтальную черточку в цифре 7 или петлю в цифре 9. После этого эти цифры превратились бы в единицу, а многомиллионное состояние стало бы миллионным.

Это привело к знаменательному выводу, мистер Уэнтуорт. Кто мог осуществить подобное калькирование? Только тот, в чьем распоряжении новое завещание находилось с субботнего утра, когда Белла Ливингстон подписала его в присутствии свидетелей в его офисе, до второй половины вторника, когда после похорон он предъявил копию и выдал ее за оригинал. А кто бы выиграл от такого изменения? Как ни странно, только тот человек, в чьем распоряжении было новое завещание, который годами вел финансовые дела Беллы Ливингстон и был назначен распорядителем ее состояния.