Красный Барон - Андрей Посняков

Юный индеец улыбнулся и, махнув на прощание рукой, скрылся в зарослях, только его и видели.

— Зря вы отпустили его одного, — выбравшись из шлюпки, вскользь заметил шкипер. — Если этот парень просто сбежит — это еще не самое страшное. А вдруг его соплеменники решат захватить корабль, а нас либо убить, либо обратить в рабство…

— Нет, рабами мы не станем, — успокоил Андрей, пряча усмешку в уголках губ. — Не дадут. Здешние племена — людоеды.

— Людоеды?! — Альфонсо тут же подскочил, словно его только что ужалила ядовитая змея, и Громову стоило немалых трудов успокоить этого обычно весьма флегматичного человека.

— Ну что вы так распереживались, достопочтенный господин Хименес? Разве не видите — я же шучу!

— Ну и шутки у вас, сеньор капитан, — шкипер в сердцах выругался, а затем, уже более спокойно, предложил усилить вахту.

— Можно и усилить, — охотно согласился молодой человек. — Только вот воду тогда кто таскать будет — мы с вами?

Ручей оказался не так уж и близко, примерно в полукилометре от бухты, и воду в тяжелых бочонках таскали все рядовые члены экипажа, кроме трех вахтенных… которых, подумав, и сменили сам капитан, шкипер и боцман. Ну раз уж такое дело! Еще на корабле осталась Аньеза — облаченная в мужскую рубашку и короткие штаны, девчонка смело забралась на марсовую площадку, едва только об этом упомянул боцман — мол, надо бы кое-кому и сверху посматривать.

— Ну что, душа моя? — запрокинув голову, крикнул «сеньор капитан». — Что-нибудь видно?

— Ой, много чего! — Аньеза аж взвизгнула от восторга. — Лес кругом, такой густой-густой, как у нас близ Жироны, а еще цветы, травы… Голубые такие… А далеко-далеко — горы. Синие, туманные. Красиво!

— Ты людей высматривай, а не горами любуйся, — хмыкнув, посоветовал боцман. — И на море поглядывать не забудь, если тут есть вода — вдруг кто-то еще заглянет?

Испанский флаг и красно-желтые вымпелы были давным-давно убраны с мачт и флагштока, никаких других в запасниках «Святой Эсмеральды» не нашлось, так что определить национальную принадлежность судна не представлялось никакой возможности даже вблизи… что, конечно же, не могло не насторожить экипажи встречных судов. Но еще более их насторожило бы испанское знамя, ведь все корабли здесь — за небольшими вкраплениями голландцев и французов — явно были б английскими. Так что лучше уж так, без флага… Не «Веселый Роджер» же вешать!

Водный запас судна пополнялся куда медленнее, нежели бы хотелось, — сказывались недостаток экипажа и жара — Мартин, к примеру, сделав три ходки, просто упал на песок и с минуту лежал без движения, отдыхал, пока проходивший мимо Сильвио не пнул его ногой:

— Эй, поднимайся, бездельник!

Парнишка тут же встрепенулся:

— Да, да… сейчас.

— Этак мы до морковкина заговенья протянем, — посматривая на водоносов, вздохнул Громов.

— Как-как? — шкипер в изумлении приподнял брови. — До морковь… При чем тут морковь?

— Это такая русская пословица, — охотно пояснил «сеньор капитан». — Означает…

— Корабль!!! — истошно закричала сверху Аньеза. — Слева по борту — судно! Во-он там, за кустами, смотрите!

Все трое, как один, повернули головы. Из-за кустов, росших на мысу, слева, медленно и величаво выплывали мачты. Пока виднелись только лишь брамсели да стеньги, но, судя по количеству мачт — три, — это было какое-то большое судно, куда больше двухмачтовой «Эсмеральды», быть может, даже военный фрегат!

— На корме английский флаг! — свесившись вниз, бойко доложила Аньеза. — А на мачтах… Ой! Да вы сами видите.

Вот то-то, что «ой»! Теперь-то наконец и Громов, и все остальные смогли рассмотреть полосатые красно-желтые вымпелы…

— Каталонцы! — радостно осклабился боцман. — Наши!

— Подождите радоваться, Гильермо!

Шкипер, однако, оставался хмурым, пристально вглядываясь в оснастку чужого корабля… А вот поднял голову и крикнул:

— Эй, марсовый! Какого цвета корпус судна? Случайно не красный?

— Именно так, — всмотревшись, отозвалась девчонка. — Красный, сеньор!

— Тысяча дьяволов!!!

Теперь и с лица боцмана быстро сползла улыбка, едва только из-за мыса показался наконец весь корабль — очень красивый, изящный, мощный… с выкрашенными в яркий красный цвет деками и кормой.

— «Барон Рохо»! — сквозь зубы прошептал шкипер. — Вот так встреча…

— Две дюжины пушек с каждого борта, — напряженно всматриваясь в борта зловещего судна, вторил своему приятелю боцман. — Да не наши двенадцатифунтовочки — те больше будут, двадцать четыре фунта! Слишком близко подошел… достаточно одного плевка. Что будем делать, сеньор капитан? Пока не поздно, сдаваться?

— Ну зачем же сдаваться? Мы ведь им не враги.

Громов пожал плечами, повязывая поверх камзола изящный светло-зеленый галстук, — молодой человек уже успел одеться, как на парад — в кафтане и нитяных чулках, при шпаге, с пижонской тростью в руках.

— Не враги, — согласился шкипер. — Только вот знают ли они об этом. И — самое главное — захотят ли знать?

А «Красный Барон» уже бросал якорь рядом, грозно таращась пушками из открытых портов. Видно было, как на корме какой-то человек в синем кафтане приложил к глазу подзорную трубу. Впрочем, что тут было разглядывать — между судами оставалось всего-то с полсотни шагов.

— Давид и Голиаф, — мрачно пошутил Альфонсо Хименес. — Только, увы, нам с этим Голиафом при любом раскладе не справиться.

Улыбаясь как можно шире, Андрей слегка поклонился в сторону высокой, покрытой позолоченным узорочьем кормы чужака и, махнув треуголкой, громко, по-английски, сказал:

— Рад приветствовать вас, господа, на краю света!

— Кто такие? — передав подзорную трубу проворно подбежавшему мальчишке-юнге, не очень-то любезно осведомился… похоже, что капитан.

Поистине мрачный тип, с каким-то землистым лицом и кривыми, как у прирожденного кавалериста, ногами. Так вот он какой, пресловутый Гаррота, овеянный дурной славой капитан «Барона Рохо»! Впрочем, разглядеть во всех подробностях черты лица сейчас было трудно…

— Я — капитан Руд ван Гуллит из Амстердама, — тут же представился Громов. — Иду в Чарльстон с грузом пеньки. Вот, заглянул за водичкой…

— А где же ваши флаги?

— Шторм потрепал. А запасных мы не взяли.

— Что ж еще от вас, торгашей, ждать?! Кстати, мы тоже в Чарльстон… — обернувшись к подскочившему человеку — по всей видимости, боцману или старпому, — капитан «Красного Барона» захохотал. — Так я и думал, что это голландцы! Кому еще тут быть? Англичане прошли бы прямо в порт. Что?

Что-то переспросив, он яростно хватанул кулаком по фальшборту:

— Так выбросьте эту падаль рыбам на корм! Не забудьте только браслеты снять, они стоят денег… — распорядившись, Гаррота с усмешкой посмотрел на Громова. — Ну бывай, Голландец! В Чарльстоне встретимся.

С борта вниз полетело черное тело… всплеснула вода, и стаи хищных рыб бросились к неожиданной пище.

— А он везет чернокожих рабов, — вполголоса промолвил шкипер. — Потому и не напал, хотя и мог бы. Зачем ему связываться с нашей пенькой? С живым-то товаром…

Боцман наконец перевел дух и ухмыльнулся:

— К тому же они не знают, сколько нас! И это тоже неплохо.

«Красный Барон» запасся пресной водой намного быстрее, нежели захваченный беглецами бриг, и тут же отвалил, вежливо отсалютовав флагом. В ответ расторопный «сеньор капитан» грохнул из кулеврины холостым зарядом в небо, выказав еще большую вежливость, уже граничившую с подобострастием — в конце концов «Барон Рохо» — это не строевой английский фрегат, чтобы приветствовать его таким образом. Впрочем, капитан Гаррота воспринял сие как должное.

— Слава богу, ушли, — утерев выступивший на лбу пот, шкипер посмотрел на марсовую площадку и хмыкнул. — А девчонка-то ничего, глазастая, жалко, что маленькая еще, на мальчишку похожая…

— Да, титек почти нету еще! Ничего, вырастет! — похотливо хохотнул боцман.

— Вырасти-то вырастет — так это сколько ждать?!

Неожиданно обозначенная сеньором проблема была общей для экипажей всех отправляющихся в дальнее плаванье кораблей — нерешенный сексуальный вопрос доводил моряков до изжоги, и это еще в лучшем случае. Именно для того, чтобы не вызвать неизбежных в данном случае зависти и раздора, брать в плаванье женщин строго-настрого запрещалось… хотя вполне в традициях считалось использовать вместо женщин юнг, однако и юнги нередко являлись причинами для кровавых разборок и драк. Все секс, будь он неладен!

«Красный Барон» оставил после себя кучу мусора — какие-то разбитые бочонки, ящики, щепки — их как раз использовали для костра.

— «…ан-Хосе» — подняв обломок, прочитал Громов. — Наверное, Сан-Хосе. Такой город.