Бунт на свалке - Олег Волков

Потолочные перекрытия ухнули вниз. Скрежет. Стон. Ни хрена не видно! Толчок в спину, сильный удар по лбу. Фесс упал на четвереньки. И… тишина. Звенящая тишина.

Так тихо бывает глухой ночью, когда даже приблудные коты и заядлые тусовщики забираются спать. Либо… Фесс судорожно пощупал пол перед собой. Чрезмерный грохот порвал барабанные перепонки. Не приведи господи! И темнота…

— Фонари включить! Полный свет! — выкрикнул Фесс.

Собственный голос кажется чужим, звенящим, как в пустой бочке. Но броник понял голосовую команду. На лбу и плечах вспыхнули мощные фонари. Пространство перед глазами залил белый свет. Бронескафандр работает, это очень хорошо!

Фесс с опаской пошевелился. Трудно поверить в собственное спасение. Встать бы в полный рост для начала. Но шлем тупо во что-то упирается. Да и не развернуться, будто в узкий шкаф залез. Левая рука нащупала преграду прямо перед собой…

Великий Создатель! Здесь же должна быть дверь! Дверной проем! Проход в кабинет! Где он?!

Панические мысли давить в зародыше! Фесс тяжело задышал. Он до сих пор жив, может дышать, двигаться и видеть. Пыль перед глазами постепенно оседает. Фесс осторожно огляделся. Из белого марева проступил дверной косяк, заваленный мелкими камешками пол и… бетонные плиты прямо над головой!

Потолок рухнул! Межэтажные перекрытия завалили его. Если бы не дверной проем, то… его прибило бы к чертовой матери! Фесс закрыл глаза.

Без паники. Только без паники. Небольшая концентрация. Успокоить нервы. Понизить частоту пульса. Страх — не поможет. Страх — плохой советчик. Только без паники…

Фесс открыл глаза. Встать в полный рост не получается. Но и стоять на четвереньках тоже неудобно. Коленки затекли, а дальше будет только хуже.

Осторожно, боясь лишний раз коснуться плит над головой, Фесс сполз на пол и прислонился к дверному косяку. Выпрямить ноги — какое облегчение. Будто пробежал с полной выкладкой пару десятков километров и, наконец-то, присел на травку отдохнуть. Страх постепенно отошел прочь.

Боевой скафандр рассчитан на большой срок автономности. Дня два-три, а то и четыре, в его распоряжении есть. Выбраться самостоятельно? Фесс повертел головой. Нереально. Чтобы сдвинуть хотя бы одну из этих плит нужен хороший домкрат на пару тонн. Вариант — продолбить дырку, необязательно большую, главное, чтобы вылезти. Но… Фесс пощупал карманы разгрузки, в его распоряжении только гранаты. Кратерный заряд, с помощью которого можно пробить окоп хоть в гранитной скале, остался в «Шельме». Даже автомат зажало. Расколотая пластиковая ручка сиротливо торчит наружу.

— Рядовой Инес! Ответьте! Прием!

От неожиданности Фесс подскочил на месте и ткнулся плечом в нависшую плиту. Во блин! Начисто забыл о связи.

— Рядовой Инес! Вы живы? Прием! — голос капитана Келтума дрожит от напряжения.

— Так точно! Витус капитан, — ответил Фесс. — Жив! Прием.

— Доложите обстановку. Прием.

Тон капитана деловой и сосредоточенный, но в нем чувствуется огромное облегчение.

— Докладываю! — Фесс оглянулся. — Нахожусь под завалом в ограниченном пространстве. Ран и повреждений бронескафандра не имею. Прием.

— Отлично! — капитан даже обрадовался. — Жди помощь! Не пытайся выбраться самостоятельно. Как понял? Прием.

— Вас понял! Ждать помощи. Самостоятельно не выбираться. Прием.

— Конец связи, — капитан Келтум отключился.

— Конец связи, — эхом повторил Фесс.

Вот так — сиди и не рыпайся. А сколько ждать? Да и вообще, что произошло?

Не зря, значит, аборигены не стали минировать Глотку. И почему только никого не насторожило полное отсутствие растяжек и прочих сюрпризов? Технический этаж обследовали «Муравьи». От их систем обнаружения мин ни одна закладка не ускользнула бы. А уж если бы респы унюхали тонны взрывчатки, то зачистку Глотки немедленно свернули бы. Те же «Муравьи» остались бы стеречь проход в подземелье, чтобы аборигены не вздумали вылезть наружу.

— Проклятье! — от запоздалого прозрения Фесс стукнул сам себя по лбу.

Как все просто! До гениальности! Под административным зданием огромный рудник. Жилые уровни Глотки остались под контролем аборигенов. Они же, сволочи, заложили заряды под самим зданием и превратили Глотку в одну большую мышеловку. Космическая пехота сама влезла в ловушку. Ну правильно! Чтобы не вспугнуть добычу, аборигены не стали минировать ни технический этаж, ни прочие этажи сверху.

К глазам подкатили слезы. Фесс судорожно сглотнул. Так хочется расплакаться и заголосить от обиды, глупости и собственной самонадеянности. На фигне провели, как стреляного воробья на мякине.

И ведь… Те, кто оказался под завалом, могут рассчитывать только на товарищей по роте. Всего два взвода остались снаружи. Господи! Меньше сотни человек! Может, кого еще из базового лагеря пришлют. Подкрепление с орбиты? Это вряд ли. Да и нужны в первую очередь не люди, а техника, тяжелая строительная техника: домкраты, отбойные молотки, пилы там разные.

Фесс печально поник головой.

Пятая отдельная рота создана для наведения порядка, для войны, для разрушения. И никак не для созидания и строительства.

Но! Все необходимое есть у местных.

Проклятье! Аборигены ничего не дадут. Ничегошеньки! Даже старый лом и ржавую лопату. Хуже того — постараются сорвать спасательную операцию, нанести космическому десанту максимально возможный вред.

Вот она тактика аборигенов! Победить метрополию они не могут в принципе. Силенок не хватит. А вот заставить ее харкать кровью, терять солдат и тратить миллионы виртов — запросто!

И? И?.. И кто он теперь? Защитник человечества? Гарант свободы и независимости? Как бы не так! На этот гребанной планете, он, он — оккупант! Хуже — каратель! Наймит политиканов, высокопоставленных чиновников и воротил большого бизнеса. Всего два слова: «Сдохни, сволочь» прочистили мозги от идеологического мусора.

Господи! Да пусть эти чертовы аборигены подавятся своей независимостью! Если хотят жить независимо от куска хлеба и порядка — пусть живут. Это их личное дело. И вообще, что он здесь забыл? На этой… на этой свалке человеческих душ.

Мама, как же ты была права… Уж лучше бы он был ботаником с отвислым пузом, или хотя бы с треском провалился на вступительных испытаниях. Ну, поплакал бы пару месяцев, поревел бы в три ручья, а потом пошел бы учиться на ветеринара. Зато! Жил бы сейчас на родном Миреме в тишине и спокойствии, лечил бы домашних мурок и бобиков от запоров и ожирения. И никаких проблем! Никаких игр с судьбой! Стабильная зарплата, жена красавица и личный домик в жилом поясе. Господи…

Глотку ощутимо тряхнуло. Над головой бабахнул взрыв. Из щелей между плитами вылетели клубы пыли.

Что это? Взрывные работы? Тогда почему наверху?

Двойной взрыв тряхнул и без того разрушенное здание еще сильней. Плита слева с треском сдвинулась с места.

Да что они там? С ума посходили? Еще парочка таких подрывов и спасать будет некого.

Словно издеваясь, над головой опять грохнул сдвоенный взрыв, причем в разных концах Глотки. Первый где-то в восточной части здания. А второй над и без того раздолбанной южной половиной.

— Господи! — от ужаса Фесс сжался в комок.

Это же минометный обстрел! Причем, судя по мощности взрывов, мины нехилые. По нескольку десятков кило каждая. Не меньше.

— Превеликий Создатель! — тихо взмолился Фесс. — За что?

Глава 10. Тяжелое решение

— Батарея тяжелых минометов уничтожена, — доложил штабной офицер.

Контр-адмирал Виман и сам заметил, как на тактической карте синий треугольник АКИ перечеркнул красный силуэт маленького гранатомета. Кустик взрыва. АКИ ушел дальше на север, а рисунок миномета пропал. Просто и наглядно. Если б с Глоткой было так же просто и наглядно.

Поначалу все шло хорошо. Первый, второй и третий взводы успешно преодолели сопротивление противника и проникли в Глотку. Наблюдать за тем, как в трехмерной проекции тюрьмы синие столбики пехотинцев и овалы респов уверенно теснят красные точки противника — одно удовольствие. Как и следовало ожидать, аборигены ушли под землю. Космические десантники заняли верхние этажи, уверенно продвинулись по техническому этажу и вышли к проходу в жилые уровни.

Больше трехсот стандартных лет Глотка была тюрьмой на ораву уголовников в 50 тысяч голов. Один-единственный проход из административного здания в жилые уровни не блажь, а жизненная необходимость.

Широкий и длинный коридор насквозь простреливается крупнокалиберными пулеметами. Пять «Муравьев» уже закончили свои дни на его полу. Что делать дальше — еще нужно подумать. А пока пусть пехотинцы закрепятся на достигнутом рубеже и зачистят Глотку.

Но недолгое счастье провалилось в прямом смысле этого слова. Трехмерная проекция Глотки замигала красным. Штабной офицер соображал целых десять секунд, прежде чем нашел объяснение — аборигены подорвали административное здание целиком.