Путь Старых Богов 2 - Александр Владимирович Пивко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И еще много чего я услышал от Ликара тогда. Но все это уже сводилось к тем выводам, что я сделал раньше. И чем больше я над этой ситуацией размышлял — тем больше осознавал — стать монахом Никкасу — это, пожалуй, лучшее предложение, которое мне делали в этом мире. Напрямую Ликар мне этого не сказал, но предложенные книги и подробные беседы говорят сами за себя — меня приглашают. И я не находил повода отказаться. В самом деле, мне нужно место в этом мире, где смогу работать, не опасаясь ничего. Как показала практика, проблемы могут оказаться где угодно. Но здесь, на острове, вероятность «найти» проблемы значительно ниже, чем где бы то ни было. А учитывая мой характер — это мне пригодится. Сам я назвал бы себя «исследователь-боец». Почему? Потому что на первом месте для меня исследования — мне интересна магия. Свой интерес я пока что направляю исключительно в прикладной аспект — только то, что может быть мне полезно, никаких пустых теорий. А на втором — способы убийства ближних и дальних. Почему — думаю, тоже понятно. В любом реальном мире царят законы джунглей — или ты сожрешь кого-то, или тебя. И если кто-то решит, что он сильней тебя (неважно, в каком смысле), скорей всего, он нападет. Монахи Никкасу, кстати, в этом плане, благодаря своему кодексу — исключение. И вот для того, чтобы отстоять себя и свои интересы, нужна сила. В том мире, откуда я родом, в основном все решали деньги. У тебя много денег? — Значит, ты силен (в смысле, можешь делать то, что хочешь, и тебе за это ничего не будет). Здесь же все решают воинские и магические навыки. И чем выше они — тем больше шансов на долгую жизнь. А учитывая, что чародеи могут здесь жить очень долго, а я — вообще, после эльфийского преобразования, теоретически вечно, это важно. Разумеется, и здесь деньги имеют серьезный вес, но не настолько, как на Земле. Здесь еще не забыли, что такое честь, долг, верность… Хорошие ведь, правильные понятия — вот только у меня на родине они куда-то практически исчезли под давлением культа денег.
Через несколько дней, раннее утро, храм Никкасу:
Худенькая, невысокая старушка в темном платке подошла к храму. Судя по ее одежде — крестьянка. На это указывали и ее натруженные, в мозолях, со вздувшимися венами руки. Она привела с собой мальчика, лет семи. Мальчишке было явно скучно, и он вертелся юлюй, пытаясь пнуть все доступные его босым ногам камушки. У него мало что получалось достать из-за старушки, цепко державшей его за руку. В это время скрипнула тяжелая деревянная дверь — храм открылся для прихожан.
Старушка поклонилась открывшему дверь монаху, и быстро засеменила внутрь, таща мальчика за собой «на буксире». Не то чтобы он сопротивлялся — просто тяжело быстро перемещаться, скача на одной ноге — паренек придумал себе новое развлечение.
— Ругарт, а ну перестань. Здесь святое место, веди себя прилично! — строго обратилась к нему старушка, остановившись. Под ее гневным взором парень опустил вторую ногу на пол и сделал самый невинный вид. Старушка тяжело вздохнула, и продолжила путь. Сделав пару шагов нормально, мальчишке снова стало скучно, и дальнейший путь он продолжил вприпрыжку. Его провожатая сделала вид, что не заметила этого. Вот только далеко они не прошли — широкий коридор окончился закрытыми дверями.
— Ой, забыл вас предупредить. Главный зал закрыт — там проходит посвящение наш новый брат. Пройдите, пожалуйста, в малый зал — вон вход в него, слева — раздался позади парочки голос монаха.
Старушка кивнула, и потащила мальчика в новом направлении…
А в это же время, в главном зале вершилось таинство — посвящение Никкасу нового монаха. Огромный каменный зал был ярко освещен магическими светильниками. На полу, спиралью от центра сидели посвященные Никкасу — пятьдесят три человека. А в самом центре стояли верховный жрец Ликар, и какой-то молодой парень — причем только несколько из присутствующих его знали хотя бы по имени.
Это был я. Вик. Хотя вот-вот стану уже «братом Виком». Ритуал посвящения начался с рассветом. Ликар тихо подсказывал мне слова, а я уже повторял их громко, во весь голос.
—…Признаю Никкасу, Повелителя Магии и Знаний, своим духовным Учителем. Я клянусь неотступно следовать по пути Сатто и Битто. Я обещаю не причинять никому вред без настоятельной на то необходимости. Клянусь чтить заветы Учителя. Клянусь не передавать посторонним знания Никкасу…
Я произносил клятву, и кодекс, и параллельно следил за разворачивающимся действом, где я же и являлся главным лицом. Монахи вокруг меня сидели неподвижно, и, казалось, ничего не делали. Однако это было вовсе не так. Они каким-то образом соединяли свои ауры, расширяя третий, духовный слой. Образовывалось общее поле, и я был в его центре. С каждым словом, я чувствовал, что крепнет моя связь с остальными монахами. А моя аура, ее третий слой, меняется. В ней начинает формироваться какие-то новообразования. Такие же, какие были у каждого монаха в зале. Похоже было, что они делились(?) этой особенностью со мною. В какой-то момент, ближе к концу ритуала, меня посетило странное чувство, я даже немного запнулся. На мгновение мне показалось, что я ощутил всех, кто был в храме, и даже в его окрестностях, всех живых существ.
Закончилось все спустя еще час. Причем я очень устал. Такое впечатление, как будто я неделю не спал, и работал, как проклятый. А еще я себя стал странно чувствовать. Не плохо, и не хорошо, просто как-то… по-другому, иначе, чем до посвящения. Но я даже сам для себя не мог сформулировать, в чем были отличия. Уйти на «своих двоих» я тоже не смог — как только все закончилось, я простоял пару мгновений, на подгибающихся ногах, а потом наступила темнота…
Когда Вика унесли, Ликар, как обыкновенный монах, кинулся помогать приходить в себя всем остальным, участвовавшим в посвящении. Причем основная часть монахов еще долго не могла двигаться самостоятельно. И всего семь человек были в относительно сносном состоянии. Один из них подошел к Ликару, накладывавшему исцеляющее заклинание на одного из монахов.
— Тяжеловато пришлось, я не ожидал такого — заметил он.
— Ты сам прекрасно знаешь, Мориус, пятьдесят три — это предел. Если бы мы взяли еще посвященных, они бы отправились прямиком в царство мертвых.
— Да, парень силен. А ведь он не реализовал пока и сотой части своих возможностей. У него это лишь начало пути. А самое главное — посвящение прошло по всем правилам. И прошло нормально…
— Значит, духом он уже давно готов был стать одним из нас — подхватил его мысль верховный жрец — я тоже это заметил. Сатто и Битто давно уже стали его сутью, и без посвящения. Да и кодекс он почти полностью соблюдал и так — иначе не получилось бы «наложения». Именно поэтому, кстати, его не нужно было подготавливать предварительно.
— Это не такая уж и большая редкость — возразил ему Мориус.
— Согласен, такое встречается. Но ни у кого больше нет его дара.
— И что теперь? Будешь его готовить? Скоро придет время? — спросил Мориус. И обоим монахам стало понятно, что он имел ввиду.
— Я не буду торопится. Благодаря мудрости Никкасу он к нам попал, благодаря нашим уже усилиям он ступил на путь Сатто и Битто. И благодаря нашему упорству он вновь попал к нам. Но он идет к нужным целям и сам. Необходимо лишь немного ему помочь. Нет смысла его торопить — судьба не любит прямых путей, ты же знаешь, брат. А с его скоростью постижения — в ближайшие лет пятнадцать он будет готов. Такое время уже просто несущественно. Мы ждали больше семи веков. Полтора десятка лет — это немного. Совсем немного…
Через два дня, дом Вика:
Я пришел в сознание.
«Тепло. Мягко. Сил нет даже глаза открыть. Спать… сильно хочется….» И я опять куда-то провалился в темноту…
Еще через день:
Я проснулся. Встать, и пошевелиться у меня сил не было. Я смог только открыть глаза. А потом закрыл их, и уже активировал внутреннее зрение. Несмотря на то, что сил пошевелиться не было — внутреннее зрение активировалось нормально.
Я шумно вздохнул, мысленно выматерившись — я-то спал, причем,
