Индия: беспредельная мудрость - Маргарита Альбедиль

Однажды захотелось царевичу поехать на прогулку, и он выехал на колеснице, наслаждаясь цветами и деревьями. Вдруг увидел он перед собой старика, согбенного, седого, беззубого, еле передвигающего ноги, опираясь на посох. Сиддхартха спросил у возницы:

– Что это за человек?

– Это старик, – ответил возница.

– А я тоже буду стариком? – удивился царевич.

– И ты, и я, все люди подвержены старости.

Не захотел царевич продолжать прогулку, вернулся домой и предался размышлениям о преходящей юности и о грядущей старости. Не мог он больше спокойно слушать беззаботное пение и видеть веселые танцы. За первой встречей последовали другие: с больным и мертвецом, которого везли на погребальный костер. Они произвели на царевича не менее сильное впечатление, чем первая встреча; еще глубже погрузился он в горестные мысли, и ничто не могло его отвлечь.

В четвертый раз увидел царевич отшельника, одетого иначе, чем все остальные люди. Возница объяснил ему, что отшельник – это человек, живущий праведной жизнью, следующий истинному пути и сострадающий всем живым существам. После этих встреч царевич не мог больше жить прежней жизнью; он отрекся от нее, оставил семью и покинул дворец, вступив на путь искания истины. В одну из последних ночей, проведенных в отчем доме, царевич проснулся, и боги постарались показать ему, что все мирские прелести призрачны и недолговечны, а на деле и малопривлекательны. Даже вид спящих красавиц, разметавшихся во сне, может порой являть собой отталкивающее зрелище и напоминать кладбище с трупами.

Без всякого сожаления Готама покинул дворец. Боги и здесь пришли ему на помощь: они предусмотрительно обернули копыта коня травой, чтобы не потревожить обитателей дворца. А царевич отдал вознице царские одежды, срезал длинные волосы мечом и в полном одиночестве отправился в манговую рощу. Вскоре он пополнил ряды бродячих отшельников, которых в Индии во все времена было немало. У отшельника из рода шакьев, Шакьямуни, была теперь одна главная забота – найти учителя, гуру, который смог бы посвятить его в тайны бытия и эзотерических практик. Среди многочисленных аскетов, отшельников и брахманов он выбрал сначала Алару Каламу, частично придерживавшегося брахманистской ориентации. Он славился как мастер в самой «продвинутой» концентрации ума: во время одной из медитаций он не услышал и не увидел, как мимо него пронеслись 500 повозок. Способный ученик быстро усвоил и «доктрины» учителя, и его медитативный «спецкурс». Однако вскоре он покинул своего учителя, рассудив, что таким путем он едва ли обретет истинное просветление.

Потом Готама присоединился к группе аскетов и в течение шести лет соблюдал строжайший пост. Он спал на кладбище среди трупов, истязал себя, уничтожал свою плоть, почернел от голода и изнурения и превратился в буквальном смысле в скелет, обтянутый кожей, но вскоре бросил и этот путь, уверившись в его бессмысленности и несостоятельности. На пути его оказалась женщина по имени Суджата, угостившая его рисом, сваренным в молоке, и Готама начал нормально есть, купаться в реке и быстро восстановил силы. Продолжая искать свой путь духовного совершенствования, царевич погрузился в глубокую медитацию, сев в позе лотоса под деревом Бодхи. Его искушал глава демонов Мара, чье имя означает «смерть», используя для этого весь арсенал доступных ему средств и многочисленную свиту. Он то создавал мираж гигантского слона, нападающего на Сиддхартху, то вызывал стихийные бедствия, то подсылал к царевичу своих красавиц дочерей, пробуждающих чувственную страсть. Но ничто не могло помешать глубокой медитации Готамы и отвлечь его от поисков истины и просветления. И, наконец, он достиг просветления, бодхи, и стал Буддой, «Пробужденным». День духовного озарения Будды тоже совпал с полнолунием месяца вайшакха.

Это решающее событие стало рубежом в его биографии, от которого и стали отсчитываться все последующие события его жизни и строиться его дальнейшая судьба. Буддисты верят, что то дерево, пипал (Ficus religiosa), под которым царевич Сиддхартха достиг просветления, живо и сейчас. В Бодхгае, в Бихаре, где свершилось это знаменательное событие, построен храм Махабодхи («Великое просветление»), одна из почитаемых буддийских святынь. Рядом с древним пипалом лежит каменная плита времен царя Ашоки, и на ней вырезана надпись, сообщающая, что на этом месте Сиддхартха Готама достиг просветления и стал Буддой, совершенным Господином и Учителем, которого К.-Г. Юнг назвал величайшим гением земной расы, выразившим высочайшую истину.

Илл. 81. Большая ступа № 1. Санчи, штат Мадхья-Прадеш, III–I вв. до н. э.

Собственно, из этого мистического созерцания, из глубоко пережитого чувства тождества Будды с Абсолютом и родился буддизм, древнейшая мировая религия. Разумеется, само по себе это чувство, это переживание учением стать не могло и сразу не стало: будущий Будда всего лишь занимался духовной практикой, типичной для Индии того времени, и в этом смысле почти ничем не отличался от других духовных учителей, которых тогда немало бродило по индийским дорогам. Но мистическое переживание Будды, соединившись с местной традицией, стало актом религиозной жизни. А когда у Будды появились ученики, возможность становления новой религии оказалась вполне реальной.

Но вернемся к легендарной биографии Будды. После ночи просветления он долго созерцал, размышлял и сомневался, стоит ли ему проповедовать свое учение. Оно слишком сложно и недоступно обычному уму, погруженному в житейские заботы. Людям, увлеченным страстями, трудно понять причину этих страстей. Но, как уверяет легенда, к нему явился такой опытный «эксперт», как бог Брахма, сумевший убедить Будду, что он должен открыть миру свое учение: «Как стоящий на скале, на вершине горы обозревает людей кругом, так и ты, о мудрый, всевидящее око имеющий, воззри, бесскорбный, на людей, в скорбь погруженных. Встань, герой, одержавший победу, и иди в мир. Возвести учение, и явятся последователи!» Будда внял словам Брахмы, сердце его преисполнилось состраданием ко всем живущим, и он принял подвиг проповеди учения. В Оленьем парке в Варанаси Будда встретил пятерых своих бывших «соаскезников» и преподал им свое первое наставление.

Чему же учил Будда? Краеугольный камень его учения составили четыре благородные истины, открывшиеся ему в медитации. Первая истина – о страдании: всякое существование есть страдание – духкха, так как любая форма нашего существования, любое состояние нашего бытия не могут быть удовлетворительными: рождение – страдание, смерть – страдание, болезнь – страдание, разлучение с приятным – страдание и т. д. Таким образом, страдание – генерализованное состояние, неотъемлемый аспект бытия человека в мире; обычный человек – всегда фигура страдательная. Он погружен в мир сансары, в водоворот рождений и смертей, которые регулируются законом кармы, и любой поступок, совершенный им, неизбежно приносит свой результат, так или иначе определяет эту и последующие жизни.

Отношение Будды к обреченному на страдания человеческому уделу проясняет притча о горчичном зерне: у одной бедной женщины умер единственный сын. Она была убита горем, не могла смириться с утратой и хотела во что бы то ни стало вернуть к жизни свое чадо. Она пошла к Будде. Тот выслушал ее историю и пообещал вернуть ей сына в том случае, если она принесет ему горчичиное зерно из дома, где никто не умирал. Женщина обошла всю деревню и не нашла ни одного дома, где бы не теряли близких. Тогда она пришла к Учителю, и он сказал ей: «Ты думала, что только твой сын умер, а это непреложный закон для всех живых существ: владыка смерти вырывает все существа и ввергает их в море погибели. Смерть уносит любого человека, приверженного детям своим, стадам своим, преданного наслаждениям, подобно тому как бурный поток уносит спящую деревню».

Илл. 82. Вид на южные ворота (торана) Большой ступы № 1 в Санчи, I в. до н. э.

Илл. 83. Вход в Вата-да-ге – «круглый храм» для священных буддийских реликвий. Шри-Ланка, Полуннаруна, XII в.

Важно сразу же отметить, что в буддизме страдание понимается иначе, чем в христианстве: как и в других индийских религиях, страдание воспринимается как собственный отрицательный опыт и, возможно, наказание-возмездие за поступки в прошлых рождениях, но оно совершается естественным путем в силу действия закона кармы, который механически безличен. Страдание может иметь и положительный смысл – как сигнал изнутри, из прошлого опыта, подталкивающий к просветлению.

Вторая истина – о возникновении страдания. Причина страдания – желания, привязанности, влечения, стремление к приятному и отвращение от неприятного. Таким образом, первые две истины обрисовывают наличное положение вещей, ту данность, в которой мы обычно пребываем. Тем не менее, существует состояние, свободное от страданий: это состояние – нирвана, осуществление высшего духовного потенциала человека, избавления от неведения и всех аффектов. Оно непостижимо для обычного рассудка; это состояние особого внеличностного бытия, но его можно достичь. И третья истина – о прекращении страдания: человек может избавиться от мучительной несоразмерности своего бытия. В этом буддизм сходен с другими мировыми религиями, но, в отличие от них, он не признает божественной благодати, а главный акцент делает на собственных, причем сознательных, усилиях человека. Об этом говорит четвертая истина: жажда жизни уничтожается вступлением на благородный восьмеричный путь, ведущий к достижению нирваны. Путь этот – истинные воззрения, истинные стремления, правдивая речь, доброе поведение, честный способ добывания средств к существованию, истинные старания, самообладание и истинное самоуглубление – самадхи. В целом путь включает в себя три этапа: первый – этап мудрости, предполагающий осознание четырех истин и решимость следовать буддийскому учению; второй – этап соблюдения обетов и норм нравственности (правильное поведение, отказ от лжи, от грубости, от клеветы и сплетен, от насилия в любой форме; правильный образ жизни, исключающий занятия и профессии, влекущие нарушение принципов буддийской морали, например торговлю оружием, алкоголем, живыми существами, гадания, прорицания и т. п.); и третий – этап сосредоточения, то есть занятия буддийской йогой. Таким образом, можно сказать, что буддийский путь освобождения развивает культуру поведения, культуру психики и культуру понимания.