Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг - penzenski

Украинское национальное движение имело глубокие исторические корни, было неоднородным по своему составу и включало в себя широкий спектр различных течений и форм. Существовали здесь как подпольные организации экстремистского типа (в основном из молодежи), так и культурное движение «шестидесятников». Свое оформление с конца 60-х годов получило и правозащитное движение, в котором доминировала украинская интеллигенция. В украинском национальном движении присутствовал также и политический характер — стремление получить независимость путем выхода из состава СССР, по своему размаху оно, вероятно, уступало только республикам Прибалтики.

Репрессивная политика советского руководства на Украине, связанная с борьбой с вооруженным националистическим подпольем в Западной и новой кампанией борьбы с «украинским буржуазным национализмом» в Восточной Украине, смягчилось и сошло на нет в результате смены политического руководства в Москве в марте 1953 года.

По мысли министра внутренних дел Л. П. Берия в представленной им докладной записке в Президиум ЦК, на местах должны руководить местные украинские кадры, т. е. необходимо предоставить более широкие права Украинской ССР.[583] Политика украинизации в республике началась заменой на посту первого секретаря ЦК КПУ русского Л. Мельникова украинцем А. И. Кириченко. На пленуме ЦК компартии Украины говорилось о «серьезных извращениях» национальной политики, не учитывавшей специфики областей, в первую очередь Западной Украины.

Уже в то время для части западных украинцев характерно было неприязненное отношение не только к русским кадровым работникам но и к восточным украинцам, последние автоматически переводились в разряд «москалей». К ним нередко применялись дискриминационные меры при назначении на руководящие должности в Западной Украине.[584] Специфичность этого региона, присущее его населению несоциалистическое мировоззрение объясняется сравнительно поздним присоединением Западной Украины к СССР (1939 г.) и тем, что социалистическая реконструкция этого края началась в основном после войны. Необходимо также отметить, что подпольная деятельность запрещенной в 1946 году униатской церкви здесь оказывала большое влияние на широкие слои населения.

Даже после разгрома националистического вооруженного движения ОУН в последующие годы на Западной Украине были случаи убийства советских работников, поджоги партийных и хозяйственных зданий и другие вредительства.[585] Здесь, как и в Прибалтике, в 50-е годы возникают нелегальные группы и, прежде всего студенчества, носившие ярко выраженный националистический характер. Эти группы не имели связи ОУНовскими эмигрантскими центрами. В своей практической деятельности занимались распространением листовок с антисоветским содержанием и вывешиванием буржуазно-национальных флагов. Так, в марте 1957 года в ряде городов Львовской области обнаружены были листовки с призывом к молодежи организовывать политические комитеты «За самостийную Украину». Листовки, написанные от руки и подобного содержания, от имени комитета, называющего себя «Свобода народу», были обнаружены в городе Сумы.[586] Эти организации и группы большого успеха не имели и легко пресекались органами КГБ, однако сам факт их существования говорил об устойчивой оппозиции этих областей к существующей власти.

Относительно спокойнее обстояло дело в восточных областях Украины, хотя и здесь были случаи распространения листовок с антисоветским и националистическим содержанием, как, например, в городе Харькове в 1957 году.[587]

Размещенная на территории ряда западных стран, ОУН уже не представляла собой единой сплоченной организации. В 1956 году организация раскололась на две враждующие между собой части, одна во главе с С. Бандерой осталась на ортодоксальных националистических позициях, другая часть ОУН, возглавляемая Ребеттой, заявила о приверженности либерально-демократическим принципам. Организация ОУН, возглавляемая С. Бандерой, сделала ставку на сотрудничество с разведками США, Англии, ФРГ,[588] на постоянно действующие связи с различными подпольными кружками и группами на Украине. Для этого туда нелегальными путями проникали ее эмиссары, имевшие целью создание подпольной сети и провозившие антисоветскую и националистическую литературу.

Самое активное участие в деятельности подпольных групп экстремистского толка занимала молодежь. Среди западноукраинской молодежи имя С. Бандеры по-прежнему символизировало образ последовательного и несгибаемого борца за свободу и независимость Украины от «русско-коммунистического ига». Так, 1962 году во Львовской области была ликвидирована органами госбезопасности молодежная организация, носившая имя Бандеры. Участники ее имели подпольные клички, принимали присягу на верность «самостийной Украины», проводили нелегальные собрания, где обсуждали вопросы ведения борьбы против советской власти, приобретения оружия, шрифта, изготовления и распространения листовок.

В связи с этим следует привести слова бывшего руководителя Львовского краевого «провода» ОУН Заставного: «Период борьбы с пистолетом и автоматом закончился. Настал другой период — период борьбы за молодежь, период врастания в советскую власть с целью ее перерождения под большевистскими лозунгами… Наша цель — проникать на всевозможные посты, как можно больше быть в руководстве промышленностью, транспортом, образованием, в руководстве молодежью, прививать молодежи все национальное…».[589]

Пробуждение общественного сознания в стране, вызванное деста-линизацией, дало толчок широкому распространению среди советской интеллигенции идей демократического социализма. В национальных республиках СССР они неизменно получали национальную окраску. Идеи демократического национального социализма широко распространились на рубеже 50—60-х годов в Прибалтике и на Украине. В целом 60-е годы были для украинского национального движения временем перехода от подпольного этапа к «мирному, открытому демократическому движению за национальные права».[590]

Главными целями возникшего в эти годы диссидентского движения на Украине была борьба за сохранение национальной культуры, языка. Формы и методы борьбы носили в основном легальный характер. В начале 60-х годов в среде творческой интеллигенции (в первую очередь, среди писателей, поэтов) возникло движение против русификации, за чистоту родного языка. В феврале 1963 года состоялась конференция по вопросам украинского языка в Киеве. На ней присутствовало более тысячи работников украинской культуры — писателей, учителей, языковедов. Участники конференции составили ходатайство к ЦК КПУ и Правительству СССР с требованием: «Во всех учреждениях и предприятиях, на железной дороге и других видах транспорта, в торговле все дела вести на украинском языке». Наравне с этим участники предлагали в республиках СССР, где живет украинское население, открыть средние школы с преподаванием на украинском языке.[591] Предложения, выдвинутые на киевской конференции, со временем стали требованиями на страницах появлявшегося самиздата.

Движение украинских «шестидесятников» вовлекало в свои ряды все более значительное количество национальной интеллигенции. Его участники собирались в мастерских художников, выставочных залах, музеях, квартирах почитателей украинской старины. Одно из наиболее известных мест в Киеве, где собирались защитники культуры, был клуб творческой молодежи (КТМ), председателем которого являлся молодой режиссер Лесь Танюк. В клубе проводились литературные и поэтические вечера, организовывались выставки украинских художников. При КТМ образовался студенческий межвузовский фольклорно-этнографический кружок и разъездной хор «Жаворонок». Именно КТМ положил начало Шевченковским чтениям 22 мая у памятника поэту, ставшими впоследствии традицией. Присматривавшие за деятельностью клуба власти закрыли его в 1965 году.

В 60-е годы органами госбезопасности отмечены случаи отдельных национал-сепаратистских выступлений в Белоруссии и в Молдавии. В отличие от республик Прибалтики и частично Украины, эти выступления носили не массовый, а единичный характер. Социальная база у национальной оппозиции здесь была очень узка. Поэтому приходится говорить о небольшой прослойке национальной интеллигенции и учащейся молодежи, выступавших в обеих республиках в защиту национальной культуры и языка. Национальные движения Белоруссии и Молдавии вплоть до середины 80-х годов переживали период своего зарождения и становления. И только в конце 80-х годов окончательно оформились и приобрели самостоятельное значение. У части белорусской интеллигенции возникала озабоченность языковой русификацией своей республики. Преобладание русской школы привело к тому, что в белорусских городах практически не осталось школ, где обучение шло на белорусском языке. Ассимиляционные процессы, происходившие в это время в СССР, в большой степени затронули белорусов.