Царство небесное - Константин Калбанов

— Разве это мало? — неподдельно удивился мальчик.

— Мало. Поверь мне, я знаю, что говорю. В бою они расходуются очень быстро. Но может статься, что придет тот день, когда мне понадобится чья-то помощь, и тогда наступит твой час, хотя я и молюсь о том, чтобы такой день никогда не настал. Ну как, спать то пойдешь? — резко сменил направление разговора Андрей.

— А это обязательно? — поинтересовался мальчик.

— Нет, конечно, — добродушно улыбнувшись, ответил Новак. — Вот только завтра будет не менее тяжелый день.

— Это не беда.

— Уверен?

— Да.

— Ну, тогда беги. Ребята, наверное, уже заждались тебя. Опять будут спрашивать про оружие?

— Ну, это как водится, — авторитетно заявил мальчишка.

Андрей лишь отвесил ему легкий подзатыльник, предавая немного ускорения в направлении двери. Что ты будешь делать, молодость, опять вернется с первыми петухами, а поутру будет стоически бороться с одолевающим сном. Он не смог бы так, даже с учетом новых особенностей своего организма, ему нужно было для восстановления хотя бы четыре часа полноценного сна.

Маркграф обходил новое поселение на своей земле с неизменно хмурым выражением лица. Время от времени он задавал вопросы и выслушивал ответы Андрея, которого полагал основным арендатором, однако сэр Свенсон не гнушался послушать и объяснения старосты, и главы кузнечного конца Грэга, и мастера Лукаса. При этом на его лице ни разу не мелькнуло хоть что-либо, что подсказало бы о его отношении к тому, что видели его глаза и слышали его уши.

Время от времени его сын сэр Питер делал язвительные замечания или задавал каверзные вопросы, отвечать на которые Андрею не давал сам маркграф, упирая в сына тяжелый строгий взгляд и, не говоря ни слова, заставляя того отступаться.

— Где мы можем поговорить, господин Андрэ? Да и перекусить не мешало бы.

— Тогда прошу ко мне в дом.

— Ведите.

К счастью, Маран озаботился тем, чтобы у их господина, которого, впрочем, они сами себе назначили, в доме была прислуга. Это снимало с Новака множество проблем, связанных с ведением хозяйства. Брук выполнял обязанности конюха, оруженосца и личного слуги, а юная Элли, из-за которой в свое время Андрею пришлось сразиться с сэром Ричардом, вела его нехитрое домашнее хозяйство, обшивая, обстирывая, кормя и поддерживая дом в порядке, не давая ему превратиться в свинарник.

Поэтому, когда Андрей, сэр Свенсон и его сын сэр Питер прошли в дом, то на столе уже находилось хотя и немудреное, но вместе с тем хорошо приготовленное и сытное угощение. За самим столом находился падре Патрик, который, мило улыбнувшись вошедшим, сделал приглашающий жест. Долго уговаривать вошедших необходимости не было, все же дальняя дорога и долгий обход владений одними и взвинченное состояние, в котором состоял все это время Андрей, возбудили аппетит весьма сильно.

Однако голод вскоре отступил, и присутствующие смогли отдать должное предложенному вину. Отпив немного вина, сэр Свенсон удовлетворенно кивнул, оценив вкус хозяина. Впрочем, нахваливать ему нужно было не Андрея, а Эндрю, который сам выбирал вино в погреб Андрея, совсем не разбиравшегося в вине.

— Так как вы объясните такое своеволие, господин Андрэ? Вы выстроили чуть ли не дворцы для крестьян, израсходовав целую прорву леса, владельцем которого не являетесь. Вы выжигаете уголь, вы используете глину и месторождения, находящиеся на не принадлежащей вам земле. Это называется браконьерством и воровством.

— Я никогда и ничего не крал.

— Но…

— Питер. Ты получил рыцарскую цепь, ты наследуешь мне, и эти земли перейдут тебе, но я все еще в трезвом уме и твердой памяти.

— Прости, отец.

— Однако, господин Андрэ, мой сын прав. Я могу понять необходимость возведения частокола, я понимаю необходимость постройки домов и кузни, но я не понимаю, для чего нужно возводить столь большие дома и такие огромные помещения под кузницу.

— Ваше сиятельство, прошу меня простить, но позвольте объяснить все по порядку.

— Сделайте милость.

— По моему глубокому убеждению, для того, чтобы люди работали и приносили пользу для своего господина, они должны в первую очередь нормально жить. Конечно, можно было возвести обычные землянки или поставить маленькие тесные дома, в которых кое-как могла бы ютиться семья, но в такой обстановке полноценно отдохнуть нельзя.

— Простолюдины не должны отдыхать, их удел трудиться, не покладая рук, — резко выпалил виконт.

— Значит, отдыхать и вкушать развлечения — это удел только дворян, я правильно понимаю вас, сэр Питер? Однако, насколько я понимаю, вы, дворяне, находитесь на службе у своего народа, а не наоборот — или я что неправильно понимаю?

— Нет, понимаете вы все верно, — вновь заговорил маркграф. — Дворяне в первую очередь служат своему королю, а потом все же народу. По большому счету непонятно, кто у кого больше находится в услужении, мы у простолюдинов, или они у нас. Хотя не скрою, для многих из благородного сословия все предельно ясно, и они не задаются подобными вопросами, полагая, что весь свет крутится вокруг них и для них.

— Тогда почему вы считаете, что я не прав, полагая, что люди должны отдыхать не только в праздники, определенные нашей матерью-церковью, и празднества, назначенные их господами? Я ведь не имею в виду праздность. Если бы здесь поселилась эта самая праздность, то нам не удалось бы добиться столь многого. Крестьяне прибыли сюда только весной, но уже сегодня они готовы предоставить в ваши кладовые весьма немалый урожай. Бездельники не добились бы столь многого. Просто по моему убеждению, когда крестьянин приходит домой — ему нужно немного расслабиться после тяжелого трудового дня, просто побыть с семьей. Потом, я ничего не украл, и мысли даже такой не имел. Да, мы использовали несколько большее количество леса для строительства, да, мы выжигаем уголь, который используем в кузнице и литейной, да, мы используем глину для изготовления кирпичей и посуды, да, мы пользуемся рудником, из которого извлекаем никому не нужную породу и с ее помощью получаем отличную сталь. Все это так, но мы ничего не украли и не утаивали.

— Как же я должен расценивать происходящее? — вскинув домиком брови, поинтересовался маркграф.

— Мы не получили на это вашего личного позволения, но я не думал, что вы станете интересоваться всеми мелочами. Да, в общем-то, я и оказался прав. Потому что если бы вы поинтересовались у вашего казначея, то он довел бы до вашего сведения, что за все это в вашу казну уплачено звонкой монетой.

Говоря это Андрей возблагодарил Бога за то, что на его пути повстречался такой человек, как Эндрю. Именно он в прошлое посещение Йорка посоветовал Андрею навестить казначея и внести в казну сумму, которую тот назначит. Конечно, тот удивился количеству леса, которое Андрей собирался приобрести, но был по сути рад тому обстоятельству, что казна получила дополнительные вливания там, откуда никто этого и не ждал. Иными словами, за все было уплачено.

При этих словах Андрея маркграф слегка нахмурился, он действительно ничего не знал об этом, так как в последнее время ему было как то не до встреч с казначеем. Его вполне устраивало то обстоятельство, что в настоящее время все идет своим ходом, и казна не требует от него пристального внимания.

— Я непременно проверю ваши слова. Если все обстоит именно так, то наши слова не имеют под собой никакой основы. Если же нет…

— Я не самоубийца, ваша светлость, — едва сохраняя спокойствие, ответил на недосказанность маркграфа Андрей.

— Хорошо. Теперь я хочу задать вам несколько вопросов. Почему вы в таком случае не сказали моему казначею, что можете организовать изготовление досок в большом количестве? Это было бы выгодно как мне, так и вам.

— У нас для этого недостаточно людей. Обнадежить же вас, а потом не выполнить своих обязательств я не мог.

— Хорошо. Насколько мне известно, ваши кузнецы изготавливают отличные арбалеты, наконечники для стрел и болтов, кое-какие инструменты, которые небезызвестный купец Эндрю Бэлтон распродает с поразительной легкостью. Но казна от этого не получает ничего. Или я опять не посвящен в детали?

— И да, и нет.

— Объясните.

— В настоящее время я веду все дела этого поселения, и по большому счету, все эти люди мои должники, так как все возводится за мой счет; я внес плату в казну, я же расплачиваюсь с наемными рабочими. На данный момент у меня наметились кое-какие сложности с деньгами, приток от продаваемых товаров не столь велик, и только в малой части покрывает расходы. Но, по счастью, строительство подходит к концу, и в скором времени мы сможем получать прибыль. Поэтому я посчитал, что если ваша светлость потерпит до конца года, то я смог бы восполнить задолженность, которая строго подсчитывается.