Надличностное ви́дение. Целительные возможности необычных состояний сознания - Станислав Гроф

И тогда, когда от переживания изначального освобождения нас отделяет лишь один-единственный шаг, у нас внезапно возникает ощущение всепронизывающей тревоги и надвигающейся катастрофы необычайных размеров. В духовном странствии на стадии смерти Я впечатление неизбежного рока бывает абсолютно убедительным и всепоглощающим. В этот миг нам может потребоваться ободрение и психологическая поддержка. Главное чувство: мы теряем все, что нам известно, и все, что есть мы. И в тот миг у нас нет никаких представлений о том, что находится с другой стороны, и даже есть ли там вообще что-нибудь. И подобный страх – причина, почему люди отчаянно сопротивляются тому, что происходит на этой стадии. А в итоге они оказываются психологически застрявшими на этой труднопреодолимой территории на бесконечное время.

Непосредственно сразу же за этим переживанием полного уничтожения – падением на «космическое дно» – мы переполняемся видениями лучезарного прекрасного света, который представляется нам священным. Божественная эпифания также рождает и изумительные проявления в великолепии всех цветов радуги: дивных переливчатых узоров, видений небесных сфер и архетипических существ, осиянных божественным светом. Именно в такой миг мы переживаем впечатляющую встречу с архитипическим образом Великой Богини-Матери, либо же с одним из ее конкретных культурных обликов.

Переживание духовно-душевной смерти и возрождения – главный шаг на пути к ослаблению нашего отождествления с телом и Я и к воссоединению с надличностной областью. Мы чувствуем себя спасенными, освобожденными, благословленными, у нас появляется новое сознание своей божественной природы и положения во Вселенной. Как правило, мы переживаем огромный наплыв благодатных чувств по отношению к себе, к другим, к природе, Богу и сущему вообще. Мы исполнены оптимизма, душевного и телесного благополучия.

Важно подчеркнуть, что только что описанное благоприятное переживание свойственно биологическому рождению, чья конечная стадия проходила более или менее естественно. Но если роды были очень тяжелыми или сопровождались глубокой анестезией, переживание возрождения не сопровождается подобным победным появлением на свет. Оно больше напоминает пробуждение в похмелье: дурман, тошнота и умственное помутнение. При возникающих затруднениях может потребоваться большая психологическая работа для того, чтобы окончательный результат был несколько менее неожиданным.

Околородовая область психики представляет собой чрезвычайно важный перекресток переживаний. Это не только встреча с тремя безусловно важными сторонами человеческой жизни – рождением, полом и смертью, но также разделительная линия между жизнью и смертью, индивидом и видом, душою и духом. Полное сознательное переживание этой области с достаточным последующим освоением, может иметь далеко идущие последствия и приводить к духовному раскрытию и глубокому личному преображению.

Надличностная область психики

Вторая важная область холотропных исследований, которая доступна при картографии человеческой психики, называется надличностной, или трансперсональной, что буквально означает «простирающаяся за личное» или «превосходящая персональное»{ Мы предпочитаем термин надличностный термину трансперсональный по двум причинам. Во-первых, состояние личности не является здесь ни исходным, ни определяющим. Личность (для сравнения лат. persona – маска актера, личина), определяемая всеми современными философиями и социологиями в общем как «совокупность общественных отношений», т. е. опять же как маска, сама является конструктом, продуктом конкретных властных технологий. Будучи вторичной и производной и, более того, результатом уже осуществленной репрессии, она, очевидно, не вполне способна служить отправной точкой для определения иных состояний, которые ей предшествуют. Во вторых, для достижения надличностных состояний не требуется никакого преодоления личностного уровня, так как они сосуществуют наряду с ним и рядом с ним, подобно сосуществованию мира сновидений и мира бодрствования. Приставка над- и передает факт этого простого соположения. Термин же трансперсональный мы сохраняем только за названием школы психологии и психиатрии и того мира идей и движений, который она породила. – Прим. пер.}. Переживания, которые берут начало на этом уровне, влекут за собой превосхождение границ тела и Я и ограничений трехмерного пространства и линейного времени. Надличностные переживания лучше всего могут определяться посредством сопоставления с нашим повседневным опытом самих себя и мира или, точнее говоря, с тем способом, каковым нам надлежит переживать себя самих и окружающую обстановку, чтобы сходить за «нормальных» в соответствии со стандартами нашей собственной культуры и ньютоно-картезианской психиатрии, т. е. модели человеческой души, ограниченной конвенционально измеримыми феноменами.

В обычном, или «нормальном», состоянии сознания мы переживаем себя как ньютоновы объекты, существующие в границах своей кожи. Наше восприятие окружающего ограничивается физиологическими пределами наших органов чувств и физическими характеристиками среды. Писатель и философ Алан Уоттс говорил о подобном переживании себя как об отождествлении с «эго в оболочке из кожи».

Ведь мы не можем видеть предметы, от которых нас отделяет толстая стена, не можем видеть корабли, находящиеся за горизонтом, или обратную сторону Луны. Если мы сейчас в Праге, то нам не расслышать, что же говорят о нас друзья в Сан-Франциско. Не почувствовать нам и мягкость каракуля, пока поверхность нашего тела не придет в непосредственное соприкосновение с ним. Мы можем припоминать прошлые и предвосхищать будущие события или же воображать их, и, тем не менее, все это переживания совершенно отличные от прямого и непосредственного переживания настоящего момента. Но в надличностных состояниях сознания ни одно из приведенных выше ограничений не является безусловным, любое из них может быть преодолено.

Надличностные переживания могут быть подразделены на три больших категории. Первая из них предполагает главным образом превосхождение обычных пространственных и временных барьеров «эго в оболочке из кожи». Подобные переживания включают в себя слияние с другой личностью в состоянии, которое можно было бы назвать «двуединством»: принятие в себя самобытных свойств другой личности, отождествление с сознанием целой группы людей, такой, как все матери мира, все население Индии или все узники концлагерей, либо даже переживание такого расширения сознания, которое, кажется, способно объять все человечество. И переживания такого рода описывались в мировой духовной литературе неоднократно.

Подобным же образом мы можем превосходить пределы опыта исключительно человеческого и отождествляться с сознанием различных животных или растений. В крайних случаях возможно переживать сознание биосферы, нашей планеты или же всей материальной Вселенной. Эти переживания, столь нелепые и невероятные, как могло бы показаться какому-нибудь приверженному монистическому материализму западнику, наводят на мысль, что все то, что мы переживаем в повседневном состоянии сознания как предмет, в необычных состояниях обладает соответствующей субъективной представленностью. Как будто бы все во Вселенной может быть одновременно описано и как объективное, и как субъективное, подобно тому, как это описывают великие духовные философии Востока. В индуизме, к примеру, все, что существует, видится как проявление Брахмы, а даосы описывают то же явление как преображение Дао.

Вторая категория надличностных переживаний характеризуется скорее преодолением по преимуществу границ временных – превосхождением линейного времени. Мы уже говорили о возможности достоверного повторного проживания значимых воспоминаний младенчества и травмы рождения. Но та же самая историческая регрессия может идти еще дальше и вовлекать в себя достоверные зародышевые и эмбриональные воспоминания из разных периодов внутриутробной жизни. Также ничем из ряда вон выходящим не является и переживание на уровне клеточного сознания полного отождествления со сперматозоидом и яйцеклеткой в момент зачатия.

Но исторически регрессия на этом не останавливается. Ибо можно иметь переживания из жизни наших человеческих и животных предков или даже такие, что, по всей видимости, идут из того расового и коллективного бессознательного, как оно описано у К.Г. Юнга. Очень часто бывает, что переживания событий, которые, как представляется, происходили в других культурах и в иные исторические периоды, сопровождаются ощущением личного воспоминания. Тогда люди говорят о воскрешении памяти предыдущих воплощений.