Замри и прыгни - Наталья Нечаева

С другой стороны — именно галоши, именно рваные бугорки волос на голове, именно щекотание острого ножа по шее — и было сегодняшней реальностью, из которой она только что вышла.

Значит, нереальным и невзаправдашним было другое? Вся ее спокойная и размеренная жизнь? Работа, дом, Владимир?

Да нет. Если она не станет об этом думать, если постарается забыть… Переключится на что-то другое, приятное… Или… Вот! Надо попробовать сейчас отыскать ошибку в расчетах. Ту самую, на которой она сбилась, выключая компьютер. Правильно. У нее ведь потрясающая память на цифры. Вот сейчас стоит закрыть глаза, и столбцы, разделы, таблицы — как живые! Цифры могут быть живыми? Конечно. По крайней мере сейчас они гораздо более реальны, чем все, что с ней произошло.

Зоя щелкнула зажигалкой, сделала первую, самую глубокую и сладкую затяжку. Во рту появился кислый привкус железа и непонятная химическая горечь. От второй затяжки женщину затошнило. Рот наполнился противной сладкой слюной, желудок свело в болезненном спазме.

Надо же, — удивилась Зоя. — Это что, такая реакция на стресс? А может, оно и к лучшему? Если мне будет так противно курить, то я брошу безо всяких усилий!

Она попробовала затянуться еще раз, и — едва успела распахнуть дверь машины — такая неожиданная и сильная волна тошноты поднялась изнутри. Ее накрыло с головой горячим влажным туманом, заставило согнуться чуть ли не до земли и понесло сильными болезненными рывками по темной и душной сточной канаве.

Когда в глазах немного прояснилось, и желудок перестал скручиваться в тугую болезненную пружину, Зоя с удовольствием смяла в руках пачку вместе с оставшимися сигаретами и запулила ее в сторону мусорных бачков. Поближе к пакету с мокрыми сапогами, испорченным платьем и волосяным кульком.

Пусть все, что напоминает сегодняшний вечер, сгинет! Причем совершенно отдельно от нее. Не дергая воспоминаниями и не мешая жить дальше. Итак, что там было с цифрами?

Гипермаркет находился в противоположной стороне от дома. На выезде из города. В этот поздний час движение было не очень интенсивным, и Зоя рассчитывала добраться до магазина минут за двадцать. Так оно и вышло. Уже через пятнадцать минут вдали заблистала синим неоном знакомая вывеска. Пара поворотов. Потом под мост, и она — у цели.

Однако, как это часто бывает, мы предполагаем, а кто-то там всевидящий и всемогущий — располагает. Ровно у моста, на спуске, Зоин «фордик» уткнулся в нарядную мигающую разноцветными огоньками гирлянду из множества машин. Пробка. В такое-то время…

Сверху хорошо было видно, что машины заканчивались чуть ближе перекрестка, у светофора. Дальше дорога, освещенная мостовыми фонарями и оттого хорошо просматривающаяся даже ночью, была пустой. То есть машины встали мертво и никуда не двигались.

Неизвестно, что там случилось и сколько придется простоять. Хотя… К гипермаркету можно подъехать и с другой стороны, пусть чуть дольше, но вернее.

Оценив ситуацию, женщина обернулась, прикидывая, как половчее развернуться. Однако позади, на горушке, откуда она только что спустилась, уже обиженно помаргивала точно такая же гирлянда из застывших автомобилей.

Попала, — грустно констатировала Зоя. — Ни вперед ни назад. Ладно. На чем я остановилась?

И вновь вызвала в голове картинку компьютерной таблицы. Цифры, цифры. Цифры… Где-то среди них была та, что поломала всю стройность и предсказуемость раздела. Ее нужно было во что бы то ни стало найти.

Палочка-выручалочка, — отстраненно подумала женщина. — Цифры — моя палочка-выручалочка.

Разглядывая таблицу, анализируя, складывая и вычитая, она, тем не менее, пристально наблюдала за дорогой, надеясь, что ситуация на перекрестке благополучно разрешится, и несчастливцы, застрявшие в ночной пробке, дружно двинутся к цели. Каждый к своей.

И впрямь через некоторое время внизу объявились спасители. Сразу две гаишные машины. Сирены орали, мигалки грозно сверлили синими лучами притихшую очередь. Один милицейский автомобиль резво, как фигурист на льду, крутнулся прямо на перекрестке, а второй встал ровно посередине дороги, перегородив перпендикуляр отворотки. Конечно, там тоже мгновенно образовалась пробка. Поменьше, покороче, но ведь это — вопрос времени, так?

Дурдом, — констатировала Зоя. Но на всякий случай сняла машину с ручника и поставила на скорость. Вдруг — тронемся?

И — о чудо! Гирлянда зашевелилась, став еще нарядней и радостней, и огоньки, подмигивая, медленно двинулись вперед.

Оказывается, перегородив отворотку, машина ГАИ создала узкий коридор в объезд светофора, на обочине. И теперь благодарные автомобилисты поочередно юркали в спасительную дырку. Для этого, понятно, и пришлось перекрыть перпендикулярное движение.

Зоя медленно проехала почти половину спуска, когда очередь снова встала. Теперь милиционер пропускал машины с отворотки.

Если с такой скоростью, — тут же высчитала женщина, — то я попадаю в третью партию. И не ошиблась.

Она уже почти подъехала к перекрестку, когда «жигуленок», телепающийся перед ней, встал.

Три минуты — они, потом снова мы, — удовлетворенно подумала Зоя. — Хорошо.

А, вот почему пробка! Два здоровенных джипа столкнулись прямо на перекрестке. И как столкнулись! Мордами! Это ж надо было умудриться! Они-то и перекрыли полностью дорожное полотно.

У аварийных машин сновали милиционеры с рулеткой и фонариками, роились какие-то люди, наверное, водители и пассажиры. Словом, обычная суета, когда у всех одно желание — поскорее закончить официальную часть и разъехаться по делам. С джипами же, как поняла Зоя, ничего серьезного не произошло. С людьми, соответственно, тоже.

Она открыла окно, впустив в капсулу салона посторонние звуки и шумы.

— Да, мама! — услышала она тут же капризный девичий голосок. — Я не маленькая! Ну сколько можно? Нет, не приеду. Мы сейчас едем к нему на дачу. Ну! Говорю же, застряли на перекрестке! Какой-то идиот нам крыло помял.

Голосок был такой знакомый, что Зоя высунулась в окно.

Сбоку у капота гаишного «жигуля» стояла, прижав трубку плечом, девушка. Короткая пушистая курточка, лоскуток юбки. А под ним — в стильных высоких сапожках — жалко раскорячившаяся буква «Х» — ножки.

Леночка!

Интересно, с кем это она на джипе на дачу… Зоя и не подозревала у невзрачной, в общем-то, секретарши таких состоятельных знакомых. Значит, повезло девочке? Наконец-то. Уж кому как не ей, Зое, знать, сколь страстно хотела Леночка выйти замуж. Причем исключительно за богатого бизнесмена. Сколько слез по этому поводу в ее кабинете было выплакано!

— Мама, хватит! — продолжала свою нервную беседу девушка. — Ну и что, что женат? Сегодня женат, завтра развелся. Да, обещал! Скоро, не волнуйся. По крайней мере еще до Нового года. С какой стати я должна о ней думать? Толстая рыжая корова! Нудная, противная, ни кожи ни рожи. Конечно, бросит! Нет, не стыдно. Нисколько. А чего мне должно быть стыдно? Это она пусть стыдится, что от нее мужик сбежал! Ага, щас! Еще чего! От меня не сбежит!

Вот те на! — изумилась Зоя. — Вот вам и Леночка. Значит, женатого подцепила… Интересно, что ж там у мужика за жена, если он на такое сокровище позарился? Да, конечно, можно говорить: внутренние ценности, душа, общие интересы и все такое. Но только это не про Леночку. Там как раз ни души, ни интересов. Один голый расчет.

— Старый? — завопила в этот момент девушка. — Да мне все девчонки завидуют! Мама, все, хватит. Он идет. Ну конечно, любит! Да он для нас уже квартиру снял! На днях переедем. Да, и он тоже. Все, мам, пока. Целую. Не знаю. Я, может, вообще скоро работать не буду. Зачем при таком муже?

— Конечно, не будешь, — обнял ее подошедший сзади мужчина. — Ты у меня для других целей! — И он похотливо прижал к своему паху круглые ягодицы.

— Ну, Вовусик, — заерзала задом Леночка, просто ввинчиваясь в мужское тело, — ну люди же вокруг!

— А пусть завидуют, — хохотнул мужчина. Развернул девушку, властно приподнял к своему лицу ее голову и впился в губы.

Рука, светлая на темном, жадно елозила по девичьим бедрам, задирая и без того короткую юбку.

Впрочем, никого вокруг это не интересовало. Обыденная сценка. Привычная.

И Зоя, чуть смутившись от того, что невольно подглядывала, пусть даже и за своей секретаршей, отпустила сцепление, трогая машину.

И в этот момент ее обожгло. В голове дико полыхнуло, словно прямо внутри, между висками, взорвалась тысяча ракет. Жар от разрывов выплеснулся наружу, через уши, ноздри, глаза. Заплелся вокруг тела языками беспощадного пламени, образовав свето-звуко-воздухонепроницаемый кокон, и медленно опал вниз влажной горячей волной, мгновенно поглотившей силы, движения, эмоции — жизнь.