Самоучитель танцев для лунатиков - Мира Джейкоб

– Ты пьян, – произнес Томас.

– А ты – сволочь! – парировал тот.

– Хватит! – хлопнула ладонью по столу Аммачи. – Боже мой, взрослые мужики, а ведете себя как мальчишки! Обязательно надо все испортить в первый же вечер?!

Мрачные тучи, сгустившиеся над столом, были столь грозными, что даже Амина поняла, что первый вечер уже испорчен. Переводя взгляд с бабушки на Дивью, а потом на Камалу и Акила, она поняла, что все они чувствуют себя неловко, за исключением Итти, который болтал ногами под столом и с восхищением разглядывал свои новообретенные кроссовки.

– Не надо так волноваться, Амма, – сказал наконец Томас и оторвал взор от Сунила. – Мы просто разговариваем, правда, братец?

Сидевший на другом конце стола Сунил зажмурился и поднял вверх палец, словно пытаясь определить температуру в комнате. Потом показал пальцем на Томаса, нажал на спусковой крючок воображаемого пистолета и открыл глаза.

– Правда, – произнес он и осушил до дна стакан с золотистой жидкостью.

Глава 2

На следующее утро едва плоское, обжигающее солнце взошло над горизонтом, как тут же стало невыносимо жарко. Что же это за зима такая? Амина попыталась вспомнить Нью-Мексико, откуда она совсем недавно уехала, – усыпанное звездами черное небо, декабрьский воздух, белыми облачками вырывающийся изо рта при каждом выдохе, – но у нее ничего не получилось. Находясь в Индии, невозможно представить себя в какой-то другой точке земного шара.

Она посмотрела на себя в треснутое зеркало в ванной: черные волосы взъерошены, нос усыпан крошечными красными укусами москитов. Теперь ее лицо (вытянутое, с выступающими скулами и совершенно некрасивое) выглядело еще хуже, и девочка испугалась, что бабушка права и она действительно уродина. Амина отступила от зеркала, лелея надежду, что ее грудь чудесным образом наконец-то выросла всего за одну ночь. Но нет, чуда не произошло. Девочка залезла в небольшой, выложенный кафелем бассейн, взяла розовое пластмассовое ведро с теплой водой и вылила себе на голову. Через десять минут она спустилась вниз и обнаружила, что Аммачи, Дивья и ее родители уже принялись за щедро приправленный специями завтрак. Поискала повариху Мэри в надежде выпросить у нее тост с корицей, но нашла только девушек-служанок, которые не горели желанием ей помочь.

– Привет, мартышка! – улыбнулся Томас, отодвигая стул рядом с собой. – Садись. Хорошо спала?

– Ага, – кивнула Амина. – А где Акил?

– На улице, играет в крикет с Итти.

– А они почему не завтракают?

– Уже поели.

– А-а-а, – протянула Амина, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота от запаха жирного самбара. – Можно я тоже пойду? Я не голодная.

– Нет! – отрезала Аммачи и положила ей на тарелку три идли. – Ешь.

– Я столько не съем.

– А ты начни!

Амина помрачнела и взяла лепешку. Индия и правда отстой!

– Значит, Притем после обеда отвезет нас с детьми в зоопарк, – заговорила Камала. – А обратно нам на рикше возвращаться? Томас, как ты считаешь? Или вы с Сунилом нас отвезете, а потом вместе поедете в банк?

– Конечно, – сделав глоток кофе, отозвался Томас, – как скажешь!

– Вообще-то, мы с Томасом должны в одиннадцать быть у доктора Абрахама, – провозгласила Аммачи. – Так что Притем нам нужен.

– Что? – удивленно приподнял бровь Томас.

– Он договорился насчет небольшой экскурсии по больнице. Потом поедем к нему домой на обед.

– Но мы не можем, – из последних сил пытаясь сохранять спокойствие, возразил Томас. – Я обещал Сунилу, что сегодня поеду с ним в банк и разберусь с документами.

– А где, кстати, дядя Сунил? – поинтересовалась Амина.

– Чатни или самбар? – спросила Камала, показывая на ее тарелку.

– Сахар, – ответила Амина, но Аммачи уже положила ей столько самбара, что хватило бы на целую армию идли.

– Сунил раньше двенадцати с постели не встанет, и то если повезет, – сказала Аммачи сыну. – Так что можете поехать в банк позже.

– Раньше двенадцати? Дня?! – переспросила Амина.

– Когда я ем, я глух и нем! – пожурила ее Камала.

– Я же тебе сказал… – сердито начал Томас, но Аммачи прервала его:

– Я уже обо всем договорилась, Томас! Сама! Поэтому, будь добр, не устраивай сцен!

Дядя Сунил снова ходил во сне, подумала Амина, наверняка! Иначе с чего ему валяться в постели до двенадцати часов дня? Она представила себе, как он шатается по двору посреди ночи с вытянутыми перед собой руками, лениво переступая с ноги на ногу по траве и корням деревьев.

– Как все спали? – с надеждой в голосе спросила она, обведя взглядом взрослых, но никто не обратил на нее внимания, даже Камала.

– Это просто экскурсия, Томас, – произнесла Аммачи, вытирая пальцем со стола каплю самбара. – Тебе решать, интересует ли тебя его предложение.

– Мы никуда не пойдем, – тихо ответил Томас, раздувая ноздри. – Я же сказал, что не хочу с ним встречаться, и могу это повторить. Точка.

Аммачи подняла на него полуприкрытые глаза, выражение которых можно было бы принять за скуку, если бы под веками не полыхал огонь.

– Хорошо, я все отменю, – пожала плечами она.

– Амма, ну нельзя же просто…

– Я же сказала: отменю!

Томас сидел, наклонившись вперед и готовясь принять бой, но после этих слов немного расслабился. Открыл рот, собираясь что-то ответить, но тут же закрыл его.

– Спасибо, – произнес он через некоторое время.

– Не стоит благодарности, – ледяным тоном отозвалась Аммачи. – Я тебе услуг не оказываю.

– Ну что, Ами? – с деланой бодростью заявила Камала. – Готова ехать в зоопарк?

Амина кивнула, отодвигая в сторону тарелку с почти нетронутым завтраком и ожидая, что кто-нибудь из взрослых станет ругать ее за то, что она так мало съела, но никто и ухом не повел.

– Они бывают длиной шестьдесят футов! Могут убить слона одним укусом! И рычат, как собаки! – взахлеб рассказывала Амина отцу за чаем, пока мать и брат спали наверху. – А когда злятся, ну так, по-настоящему, раздувают свой капюшон, а он размером аж с зонтик! То есть мы с тобой могли бы спрятаться под ним от ливня и вообще не промокнуть!

– Да ты что! – восхищенно отозвался Томас.

– А еще… – продолжала Амина, капнув на стол вареньем и изо всех сил пытаясь припомнить подробности, которые наверняка рассказал бы отцу Акил, – а еще это была самка! Кобра-девочка! Но ее все равно называют королем! Кажется. И она построила гнездо, хотя у нее нет ни самца, ни яиц!

– Хватит орать, – поморщилась Аммачи, садясь рядом. – Ты сегодня хоть причесывалась? Почему ты вечно такая растрепанная?

– А еще, – не унималась Амина, даже не взглянув на бабушку, – она почти что выбралась из клетки и напала на нас!

– Боже мой! И что вы сделали?

– Томас, не поощряй ее! – нахмурилась Аммачи. – Ну что за избалованный ребенок!

– Мы с Акилом даже бровью не повели, а Итти прямо волосы на себе рвать стал! – гордо ответила Амина, посмотрев в сторону комнаты Итти. – А где он, кстати?

– Поехал в банк с Сунилом, – пояснила Аммачи, водя пальцами по ажурной скатерти, которую положили на стол вместо клеенки. – Вернутся, когда сдадут документы.

– Что за документы?

– Документы на дом, – сказал Томас. – Я переписал его на брата.

– А-а-а, – растерянно кивнула Амина.

– Мой отец оставил по части дома нам обоим, – объяснил дочери Томас, – но я отдал свою часть Сунилу.

Амина посмотрела на высокий потолок столовой, на облупившуюся вокруг люстры краску и спросила:

– Так это был твой дом?

– Это и сейчас его дом! – пробормотала Аммачи.

– Теперь это дом Сунила, – твердо возразил Томас. – Он здесь живет, он ведет хозяйство. Бумаги – всего лишь формальность.

– Не важно! Подписывай что угодно, этот дом всегда будет твоим!

Томас шикнул на мать, и Амина неожиданно испытала чувство разочарования. Она и не знала, что часть этого дома принадлежала отцу. Интересно которая? Второй этаж? Крыша? Не успела она задать вопрос, как в дверь позвонили.

– Ага! – воскликнула Аммачи, пытаясь подняться, но ноги плохо ее держали.

– Я открою, Амма, сиди!

– Нет-нет! – замахала на Томаса руками Аммачи, но тот уже вышел из столовой, и мать, задыхаясь, бросилась за ним.

– Томас, я же сказала…

Амина почувствовала, что сейчас будет что-то поинтереснее, чем просто чаепитие, и пошла за ними. Стоя посреди коридора, она увидела, как Томас распахнул дверь и на пороге появился высокий силуэт, освещенный яркими лучами вечернего солнца.

– Здравствуйте, – неуверенно произнес чей-то голос.

– Здравствуйте…

– Бог мой, Томас, неужели это ты?

Неизвестный гость перешагнул через порог и предстал перед ними во всем своем великолепии. Кофейного цвета кожа, короткие белые волосы – мужчина, стоявший в дверях, мало чем напоминал обычных жителей Салема, которых Амина видела несколькими часами ранее, да и одет он был иначе – на нем были белые льняные брюки и розовая, до хруста накрахмаленная рубашка.