Наследник Древних - Василий Сахаров

— Мне некогда. Хочешь разговора, приходи на постоялый двор старого Берчега. Мы там будем.

— Значит, не хочешь по — хорошему? — вожак сузил глаза.

— А что мне до тебя? — снова я ухмыльнулся. — Мы с вами не ссорились, ваши парни первыми нас оскорбили, а мы их слегка поучили. Все просто, а дальше еще проще. Хочешь враждовать, можем выйти за ворота и начать бой. Нам бояться некого.

— И как же твое имя, борзый? — рука вожака легла на меч, и я заметил, что костяшки на пальцах побелели от напряжения.

— Оттаром называй, не ошибешься.

— Смотри, Оттар, как бы тебе не пожалеть о своих словах.

«Это ты смотри», — подумал я, взмахнул рукой, и повозки продолжили путь. В поселении драки на оружии и до смерти запрещены. Семье Байхорно, которая основала Таскурбах, неприятности не нужны. Про это мы знали, а вот за стеной, где нет свидетелей, нас могли прищучить. Но там ведь и мы можем бить насмерть, и страха во мне не было. В любом случае предстояло заработать себе авторитет, так что драка нужна. И если бы не наемники, которые сами развязали конфликт, пришлось бы искать других забияк. Как известно — добрыми делами прославиться нельзя, и пока кому‑нибудь морду не набьешь, среди вольного и лихого народа уважения не будет.

Тем временем, под злыми и неодобрительными взглядами наемников, которые не решились на продолжение драки, Вольгаст откинул тела поверженных противников на обочину, и мы продолжили путь. Стражники нам ничего не сказали, но пара человек куда‑то убежала, видимо, докладывать о происшествии. И когда мы добрались до постоялого двора старого Берчега, который являлся другом нашего обозного старшины, здесь уже обо всем знали.

Пока возницы распрягали лошадей, а женщины перетаскивали в трехэтажный рубленый дом наиболее ценные вещи, ко мне подошел Серпак.

— С кем вы связались, понимаешь? — спросил он.

— Нет. А что, серьезный человек?

— Да. Зовут Савар, прозвище Рубака. Боец знатный, вожак неплохой, в ватаге у него два десятка бойцов. По местным меркам, это сила.

— Ну и чего нам теперь ожидать?

— В поселке вас не тронут. Драка, может быть. Но до мечей не дойдет, здесь с этим строго. А вот потом…

Старшина замялся, и я его поторопил:

— Что потом? Нас постараются убить?

— Наверняка. Убить и ограбить, у вас повозки богатые и женщины.

— Благодарю за предупреждение, старшина.

— И все!? — он удивился.

— А что еще?

— Ты ничего не предпримешь?

— Например?

— Попробуй замириться с Саваром. Сходи к Байхорно и попроси защиту. Дополнительных бойцов найми в охрану, если деньги есть. Ведь нельзя это просто так оставлять. Погибнешь.

— Посмотрим.

— Да ну тебя!

Серпак в сердцах махнул рукой и оставил меня, а я подозвал своих воинов, которые, подобно мне, ни о чем не беспокоились. Разве только граф, который не знал про волков в пустоши и слабо представлял себе, на что мы способны. Да и то, беспокойство его было поверхностным, ибо ему все равно, что жить, что умирать. Выгорел человек изнутри.

— Значит так, — я оглядел воинов, — завтра снова в дорогу, с постоялого двора в одиночку ни ногой. Вольгаст, пойдешь со мной, пройдемся по поселку.

Вопросов не было, и вместе с оборотнем я отправился на прогулку. Прежде чем мы покинем Таскурбах, следовало узнать, какие товары тут можно прикупить, и какие есть платные услуги. Опять же на местных жителей стоило посмотреть, поселковым паханам представиться, а может и познакомиться с кем.

Бродили долго, с полудня и до позднего вечера. Поселок сам по себе небольшой, но интересный, хотя бы уже тем, что построен на месте древнего имперского замка. Укрепление было разрушено еще девяносто пять лет назад, но камни остались, и если внешний периметр обороны поселка это частокол и волчьи ямы, то в центре Таскурбаха имелась настоящая маленькая крепость, в которой проживала большая и богатая по местным меркам семья Байхорно. Со всех жителей поселка они получали оброк, натурой или работой. Вот за счет этого и жили, содержали небольшую дружину и крепили оборону поселения.

В общем, Байхорно пристроились нормально, и к нам отнеслись равнодушно. Каждое лето через Таскурбах проходит полтора десятка больших караванов, не считая одиночек, и таких искателей приключений, вроде меня, они видели много. Поэтому разговор был коротким. Глава семейства, старый Андрон, спросил, куда мы направляемся, предупредил, что не стоило нам ссориться с наемниками, и на этом встреча закончилась.

А помимо Байхорно в Таскурбахе имели вес еще несколько групп. Во — первых, трактирщики и владельцы постоялых дворов. Во — вторых, лавочники, которые скупали у трапперов и собирателей добычу, а потом перепродавали ее в Райно или гномам. В — третьих, кузнецы, они же оружейники. Ну и последняя группа, вожаки самостоятельных вольных ватаг, которые бродили по северу, а в Таскурбахе имели постоянную базу.

Таковы расклады и уже в темноте мы вернулись на постоялый двор, где смогли помыться, сменить одежду и плотно поужинать. После чего я собирался завалиться спать, но снова появился старшина Серпак и с ним был худой патлатный блондин в поношенном камзоле, но с богато украшенной полудрагоценными камнями короткой саблей.

— Это Ойген, — старшина кивнул на блондина.

— Это Оттар, — затем он представил меня.

Мы с блондином обменялись кивками, и я спросил старшину:

— В чем дело?

Серпак и Ойген присели за стол и старшина объяснил:

— Хороший ты парень, Оттар. Вот и решил я тебе помочь. Ойген следопыт и у него друзья есть, разумеется, тоже следопыты. Они сейчас, чего скрывать, на мели, работы нет, и могли бы тебя до замка Койран довести.

— Охрану предлагаешь?

— Да, охранников и проводников.

Мне свидетели были ни к чему, и я покачал головой:

— Нет.

— Вопрос цены? — следопыт вопросительно кивнул. — Так мы, если что, можем припасами взять, у вас явно избыток.

— Дело не в деньгах. Все гораздо проще. Мы никого не боимся и дорогу знаем. Так что, спасибо тебе, старшина, что беспокоишься о нас, но мы сами по себе.

Старшина и следопыт переглянулись, поднялись и вскоре я снова остался один.

Ночь прошла без происшествий. Наступило утро и мы, расставшись с Серпаком, покинули поселок и направились к горам. Долгое время ехали по грунтовке, но ближе к вечеру она закончилась, и повозки съехали на целину. С гор поддувал прохладный ветерок и, несмотря на лето, было зябко. Поэтому мы поставили палатки и где‑то вдалеке я услышал протяжный волчий вой.

— Вольгаст! — я окликнул оборотня. — Твои голос подают?