В твоих глазах я сгораю - Вероника Фокс
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Как тебе? – сказал Дима, упершись руками в бока. Его поза напомнила мне позу сахарницы, от чего я невольно хихикнула.
– Она потрясающая! – сказала я, оглядывая каждый сантиметр комнаты.
– Напротив твоей двери – наша комната, – произнес он, указывая на другую дверь. – В квартире два санузла, один вот тут, другой – около кухни.
У меня складывалось ощущение, что он прекрасный оратор, который хочет продать мне квартиру. Он повел меня за собой в их комнату. Стильно, дерзко, ничего лишнего. Также три цвета: белый, темно-коричневый, зеленый. Огромная кровать на мини подиуме, будто бы она стояла на деревянных подставках, шкаф-купе, узкая книжная полка, еще один маленький балкон с двумя креслами. Два комода и маленький рабочий стол, на котором стоял ноутбук.
Я еще раз взглянула на кровать и нервно сглотнула, представила, как Дима … Нет, хватит об этом думать. Нужно помнить слова мамы. Любовь любит тишину.
Мы проследовали дальше и вошли в гостиную. Она мало того, что переходила в кухню, так еще имела небольшой закуток. В гостиной стоял диван, журнальный столик и большой телевизор с приставками. А дальше я увидела маленькую дверь.
– Вот тут моя рабочая зона, – сказал Дима. Два больших монитора красовались на столе, рядом – компьютерный стул. А еще какой-то стеллаж, заполненный бумагами.
– И кем ты работаешь?
– Графический дизайнер.
– То есть.. ты рисуешь на компьютере что-то?
– На планшете, – улыбнулся он.
“Черт! Какая-же у него крутая улыбка!” – подумала я и, отвернувшись, вышла в гостиную. Кухня была огромной, с барной стойкой.
– Вот такая квартира!
– Очень классно! – сказал я, ничего больше не придумав. – Стильно, уютно… – повернулась я обратно к Диме и увидела, как он стоит, опершись рукой о дверной косяк.
– Ну Алина считает иначе, – его кривая ухмылка и этот взгляд исподлобья… Я чувствую, как из-под ног уходит земля. Только дыши, Вера, только дыши…
– Она всегда была упрямой, – подметила я и снова развернулась. – Я переоденусь, ладно?
– Конечно! – услышала ответ в спину, но уже скрылась за поворотом. Зашла в комнату и закрыла дверь. Села на кровать. Мне стало жарко и. душно.
“Просто я перенервничала, ведь так? Или нет? Мне ни в коем случае нельзя проявлять к нему какие-то эмоции или чувства. Иначе… Нет, я не хочу думать об этом.” – вела внутренний монолог сама с собой.
Открыв чемодан и разложив все вещи в шкаф, я решила, что стоит надеть другое платье – черное в белый мелкий горошек. Пока натягивала платье на себя, услышала какой-то шорох. Одев его полностью, вытащила босоножки, взяла их в руку и прихватив мини-сумочку, подошла к двери. Послышался отдаленный голос Димы. Я тихо открыла дверь. Он с кем-то говорил толи в гостиной то ли на кухне. Я медленно вышла из комнаты.
– Алин, я не знаю что с ней делать! – говорил Дима полушепотом.
В трубке что-то говорила сестра.
– Слушай, я не нянька ей. Она взрослая девушка и… Алин! Это в конце-концов твоя сестра, Господи Боже! Я не могу нянчится с ней всю неделю, потому что у тебя важная подготовка…
Нянчиться. Вот так вот, значит? Я в его глазах ребенок.
Просто обычный ребенок, которого скинули, чтобы избавиться и освободить нужное время.
Что ж.
Раз я ребенок, так даже легче.
Теперь я хотя бы знаю, что он думает обо мне.
Глава 6. Дмитрий
Алина меня взбесила. Могла бы хотя бы сказать, что нравится ее сестре, чтобы мне было легче занять ее каким-то делом.
Я тяжело вздохнул. Взглянул на часы. Время было около девяти утра. Направился к комнате Веры. Дверь была слегка приоткрыта. Постучавшись, спросил:
– Вера, ты готова?
– Да, – сухо сказала она.
Я открыл дверь и вошел.
Этот “ребенок” сидел на кровати и что-то неустанно набирал на экране телефона. Из-за спины увидел палку мягкой игрушки. Меня осенило и я спросил:
– Это та самая игрушка, которую я тебе подарил?
Вера испуганно подняла на меня глаза. Ее щеки зарумянились. Она демонстративно повернула голову влево, чтобы посмотреть на игрушку и вполголоса ответила:
– Да, а что такого?
Ее голубые глаза смотрели на меня с непониманием. Ответ был настолько резким, что я немного замешкался. Стоял, как дурак, сложа руки на груди.
– Ну ты… это… – почесав затылок, продолжил, – пойдем парк покажу.
– Хорошо, я сейчас, – сказала она и снова уткнулась в телефон.
Хотел было что-то сказать, но молча развернулся и пошел на кухню. “Зачем ей игрушка, которую я подарил ей черт знает сколько лет назад?” – думал я, наливая ледяную воду в стакан.
– Наверно, это просто талисман? – сказал я еле слышно и хотел было сделать глоток воды, как послышалось сзади:
– Да, талисман. И что?
Я от испуга выплюнул всю воду обратно.
– Господи, Вера! Ты чего так подкрадываешься?
– Ты просто не слышал, – сказала она, окинув меня презренным взглядом. – Полотенце дать?
– Не надо.
Вера стояла и смотрела на меня таким взглядом, будто бы я сделал что-то мерзкое. Ее глаза, как льдины, отражали холод и безразличие. Я громко вздохнул и увидел, что футболка намокла от воды.
– Я сейчас, – сказал я и направился в комнату. Вынул из комода чистую футболку и переоделся. Пошел обратно на кухню и увидел, как Вера стирает со стола тряпочкой остатки воды.
– Вер, да я сам убрал бы.
– Мне несложно, – сказала она, не оборачиваясь.
Закончив, она одернула платье и взяв свои босоножки, произнесла:
– Идем?
– Да.
Мы вышли из дома. На улице было душно, наверняка за тридцать градусов. Вера рассматривала огромные дома, все внимательно изучала.
– Практически ничем не отличаются они от других городов, – промолвила она, увидев очередной девятиэтажный дом.
– Архитектура в России везде одинаковая. Строили же давно.
– Ага.
Мы прошли через подземный переход, и выйдя к Музею космонавтики, она ахнула.
– Вот это да!
– Это – Музей космонавтики.
– Как красиво! – задрав голову вверх, она щурилась от палящего солнца, стараясь прикрыть ладонью глаза. – И сколько он в высоту?
– Не знаю, – улыбнулся ей в ответ. – Знаю, что он был открыт к двадцатилетию полета Юрия Гагарина
