Сколько горя нужно для счастья? (СИ) - Филантроп
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— АХАХАХ. Я захихикал как припадочный, от полученной информации крышу сносило, осталось секунд двадцать чтобы попрощаться с тем, кем я являюсь сейчас. Завтра проснется другой человек.
Старик услышал вдалеке звуки похожие на смех гиены, похоже ему снится что-то хорошее, наверное, он во сне играется с прелестями той самой… а может и мне посчастливиться, подумал он и лег спать.
* * *
Моральный дух очень важен для человека, даже важнее чем противозачаточные таблетки в сумочке шестнадцатилетней девушки, что не совсем уверена, надежные ли парни пригласили ее на квартирную вечеринку.
Каждый может натренировать моральную стойкость, нужно только чуть разобраться в себе, мне же даже пытаться не пришлось, достоверный источник в голове разложил все по полочкам. Насчет силы воли объяснений не было, тут и так всё понятно, а вот кости уже интереснее… Если верить говорливому таракану в голове — мой скелет нельзя разрушить.
Жизнь давно стала гидравлическим прессом, посмотрим, что теперь прочнее.
Первые поступок несвойственный мне произошел в очереди за едой, я поразмыслил и понял, что если буду шкрябать со дна остатки, то быстро потеряю в весе и умру, потому бесцеремонно начал распихивать толку стариков и женщин, на которых нет спроса. Я сыт, но господи, мне кажется, повар слишком буквально воспринял фразу — сделать из говна конфетку.
Один из обиженных подбежал к другому, этот еще к одному, и так по цепочке жалобы дошли до адресата.
— Эй новенький, тебе по выслуге лет не положено лезть вперед. В качестве извинений отработаешь их нормы, иначе я выдавлю из тебя все что успел сожрать. Включил он командный голос.
— А не пойти ли тебе накуй? А вот и второй эпизод непохожести на себя.
— Ха, если с первого раза до тебя не доходит, останешься без зубов. Мои подружки уже приелись, думаю мы найдем тебе достойное применение. Зубы там только мешают. После его слов дружки схватили меня под руки и крепко держали пока он бил по лицу.
Первый удар — из носа потекла кровь, второй — порвал мне верхнюю губу, после третьего — правый раз не открывался до конца. — Тебе бы зрение поправить идиот, зубы находятся ниже. Улыбнулся я.
— Ах ты сученок! Одну здравую мысль в мою голову он всё-таки вбил, с самого низа все пути идут только наверх.
Пока он махал руками все остальные делали вид что им не приятна жестокость, но я-то вижу, как они поджимают и кусают губы от возбуждения, как специально отводят взгляд не до конца, чтобы краешком глаза насладиться представлением. Их сложно винить, от скуки тут можно на стены лаять… Только лишь старик переживал искреннее, даже руки дрожали…
— Да что с тобой такое! Убери эту грязную ухмылку с лица! Не знаю, что разозлило его, но кулаки перешли в режим отбойный молоток, подросток в пубертат не дергает рукой так часто как он.
В последний удар он вложил всю душу и вот тогда я специально выпятил зубы. Как итог он резко присел, держась за сломанные пальцы, а я ухмылялся, ведь еще и кожи немного содрал, там будто по руке картофелечисткой провели. Привкус правда так себе, привычка глотать, когда во рту оказывается что-то калорийное, сыграло злую шутку…
Ну да бог с ним, лицо опухло, синяков как у ждущей мужа супруги, а я всё равно счастлив как никогда, ведь зубы целые. Кости и правда стали нерушимы, как принципы у подростков, хотяя нет, наоборот, они стали нерушимы настолько, насколько недолговечны принципы у подростков.
Суета закончилась, как только послышался скрип деревянной лестницы. — Кажется он идет, отошли все, потом с ним разберемся! После слов вожака от меня отдалились как от прокаженного.
Свин посмотрел на разбитое лицо, потом на руки моего обидчика с которых капала кровь и сказал
— Мне плевать что вы низшие делаете друг с другом. Помните одно — вы моя собственность и жизнь ваша зависит от того с каким настроением я проснусь.
— Если вы покалечите друг друга и мои доходы упадут, через кастрацию пройдет каждый мужчина, может быть тогда вы будете более покладисты.
Ублюдок проникся словами надзирателя и даже не пытался докучать мне в шахте, такое развитие наших отношений было бы слишком скучным, так что дома при помывке у меня возникла превосходная мысль. В еще пока чистую воду готовилась окунуться главная фаворитка, но я опередил ее и бомбочкой прыгнул в ванну с разбега, расплескав добрую половину воды.
— Ахаха, вас случайно не забрызгало? Что со мной не так? Разве ранее я искал себе приключений? Не знаю сила воли это или безрассудство…
Били меня усердно, смачивали ткань чтобы не оставлять видимых синяков, топили в ванной сначала до, потом после помывки, когда вода приобретала свойства кислоты. Стоило лицу позеленеть, как хват ослабляли, я вырывался, делал пару вдохов и меня окунали вновь. Изобретательные сволочи…
— Может хватит…? нас накажут если не очухается к утру… Один из них сильно переживал за яйца.
— Да, думаю ты прав, надеюсь этот момент он усвоил… Сказал он, не зная, что у меня с детства плохо с успеваемостью.
На утро я опрокинул котел с едой, недовольство выражали все, даже те, кто ранее просто смотрел и делал ставки. На меня побежало семеро и в тот момент один из них поскользнулся на каше и сломал себе руку на сгибе. Меня осенило! Наконец-то до меня дошло, что удовольствие можно получить, когда страдают те, кого ты ненавидишь.
— Ты скоро доиграешься, и я реально убью тебя! Предупреждаю в последний раз, веди себя смирно! Сказал он и плюнул в сторону побитого тела. Почему я лежал? — Шестерых не осилить…
Глава 3
Я посещал не самую престижную школу, где царило насилие и унижение. В туалетах встречались страшные сцены, жестокость которых впечатлит даже людей, осужденных за людоедство. Ранцы учеников ломились от легких наркотиков, а еда в столовой не оставляла шансов дожить до выпускного.
Ну и конечно, самое веселое — это учителя…
Таким педагогам под силу воспитать лишь тех парней, что на работе перед магазином в костюме фрукта будут танцевать с табличкой «низкие цены» в руках, а девчата по призванию станут держать те врата, откуда выходят люди, нараспашку, перед лицом нелегальных мигрантов.
Злобные и постаревшие, забывшие зачем вообще пошли в эту профессию, они вымещали злобу на детях, что, кстати, справедливо. Дети мы были такие, что даже дихлофос не помогал. Когда спина вздрагивала при очередном ударе учительской указки, классный руководитель приговаривала: «Учись на своих ошибках», но, как показал опыт, что не слаще чеснока — я необучаем, но несмотря на это, все же выбился в люди и разгружал машины.
Каждый раз, когда мой главный истязатель наносил удар, он преподносил его как ценный урок смирению. Сегодня утром, перед самым рассветом я подождал пока девчата выжмут из них все соки и показал, как именно я усвоил материал.
* * *
— Ты что удумал, парень? Спросил старик, когда я встал и тихим шагом побрел к спящим красавцам.
— Сатисфакция. У него чуть пена не пошла от етого словечка.
Подкравшись к расслабленным после сексуального марафона парням, я вдарил камнем прямо по носовой перегородке старому другу, в одну секунду идиотское выражение лица сменилось на шокированное. Не стал ждать реакции и просто ударил еще раз, сильнее. Лицо в миг стало как пережеванный творог. Пока он только набирал в легкие воздух чтоб закричать, я нанес увечье по колену его товарища, хрустит как корочка хлеба, хорошо, что они спали валетом.
Троица друзей вскочила и правильно оценив ситуацию, рванули ко мне всем скопом. Один правда сразу рухнул на задницу, схватившись за ногу, что согнулась не в ту сторону. А в того, кто оставался целее остальных, я метнул булыжник и, о чудо! Выбил нижнюю челюсть.
После началась отчаянная схватка, мы сцепились как семиклассники, затаившие обиду на весь мир, валялись в пыли, кусались, царапались, дергали за волосы, плевались, а когда до нас дошло что мы мужчины в полном рассвете сил, начали вредить друг другу больше, чем курение.
