Обречен на победу - Николай Леонов

– В двенадцать ты будешь на Петровке, Гуров.

– Рита, я говорил, что люблю тебя?

– Не повторяйся…

– Прилечу, запишу на магнитофон…

– За звонок я целую тебя. Не зазнавайся, отберу обратно. – Рита рассмеялась и чужим механическим голосом продолжала: – Ваше время истекло, кончайте разговор… Кончайте разговор. Целую, – и положила трубку.

Гуров глотнул пива, бросил на кровать чемодан, стал собирать вещи. Завтра Москва…

Раздался стук в дверь.

Лев Иванович Гуров слыл в МУРе человеком, способным предвидеть опасность. Однако самоуверенность, рожденная ощущением счастья и удачи, подводила и более опытных, и он весело сказал:

– Попробуйте войти!

Дверь открылась, на пороге застыл сержант милиции:

– Здравия желаю, товарищ майор. Товарищ подполковник просит вас… заглянуть, буквально на несколько минут. Здесь рядом, машина у подъезда.

Убийство

Оперативная группа вошла в квартиру в двадцать два пятьдесят. Гурова привезли из гостиницы одновременно с экспертами.

Человек лежал навзничь, даже беглого взгляда было достаточно, чтобы уяснить – покойник. Однако первым к нему подошел врач, опустился на колени.

Убит был Игорь Лозянко, которого Гуров видел на аэровокзале. Гуров болезненно поморщился, обошел нетерпеливо повизгивающую овчарку, вернулся к лифту, который тут же открылся. Из него вышел следователь прокуратуры, взглянул вопросительно. Гуров кивнул и посторонился, следователь коснулся его плеча участливо, словно перед ним был не профессионал, которого ждала работа, а близкий родственник погибшего. Со следователем Гуров работал два дня назад. Николай Олегович был опытным юристом, человеком спокойным, вдумчивым. Они симпатизировали друг другу.

Гуров проводил следователя взглядом, остался на площадке – в квартире ему было делать нечего. В ближайший час все будет происходить с четкостью отлаженного механизма.

Врач установит факт смерти. Овчарка возьмет след, потыркается у лифта, начнет метаться у подъезда и, виновато поджав хвост, уедет в сопровождении обиженного проводника. Эксперт НТО, сверкая вспышкой, сделает достаточное количество снимков, затем распакует свой универсальный чемодан и постарается выжать из неодушевленных предметов информацию. Начнет со стола, чтобы следователь мог сесть писать протокол осмотра. Следователь опишет, как лежит тело, и многое другое. Он будет писать долго и подробно.

Из соседней квартиры вышел оперуполномоченный Боря Ткаченко, провел понятых. Видимо, муж и жена; наверное, они уже легли спать. Мужчина, шлепая тапочками, подтягивал на округлом животе тренировочные брюки, женщина одной рукой застегивала халат, другой пыталась причесаться.

Гуров с удовлетворением отметил, что Ткаченко, поддерживая женщину, в чем она нисколько не нуждалась, тихо и спокойно ей что-то говорит, и голос у лейтенанта ровный, уверенный.

Еще в машине Гуров узнал, что тридцать минут назад дежурному по городу позвонил неизвестный и сообщил, что по данному адресу лежит труп. У Гурова с языка чуть не сорвалась циничная фраза: «Ну и что? Работайте, вы за это зарплату получаете». Однако удержался. Сержанту приказали, он выполняет. «Встретимся с подполковником, поговорим», – решил Гуров и задремал. Когда приехали, Гуров потер лицо ладонью, с раздражением подумал, что согласился напрасно.

Можно сколько угодно ругать себя и убеждать в чем угодно, а профессиональные, выработанные годами навыки подталкивают на привычную тропу.

В большинстве случаев тело обнаруживают родственники погибшего либо соседи, и он ожидал, что на лестничной площадке будут шушукаться, толкаться люди. Однако здесь никого не было. Дверь квартиры не заперта, лишь прикрыта, ключ торчит изнутри. Значит, кто-то вошел, увидел, вышел и позвонил, скорее всего из автомата. Ни ждать приезда, ни назвать себя человек не пожелал – видимо, не хочет «попадать в историю».

Гуров гнал от себя эти мысли. Защищать людей от самих себя и друг от друга Гуров обязан, но данный случай его не касается.

Хотя он провел в квартире всего несколько минут, обстановка наводила на мысль, что человек жил один. Не факт, но скорее всего так и окажется.

Лева прислонился к подоконнику, оглядел лестницу, площадку, двери соседних квартир. Неухоженно, небогато, но и не загажено – так, серединка на половинку. Он припомнил обстановку в квартире: мебель безликая; вот магнитофон, стереоколонки, проигрыватель запомнились.

Если машина сломалась, не заводится и к ней подходит профессионал, то первые свои действия он проделывает чисто механически – не думая, идет от простого к сложному. К примеру, проверяет, есть ли в баке бензин.

При выезде на место преступления тоже есть строгая очередность действий, начало проходит автоматически. Закончится осмотр, все будет зафиксировано. Первые шаги розыскников тоже предопределены многолетним опытом. И Гуров знал, с чего подполковник завтра начнет. Выяснение личности погибшего, его родственников и иных связей, опрос жильцов дома, жителей близлежащих домов. Никакой тут новейшей техники, никакой хитрости. Ноги и терпение, терпение и ноги. Однако разговаривать с людьми, быть дотошным, но не надоедливым, уметь расположить к себе человека, сделать его соучастником поиска – большое искусство.

На лестничную площадку вышел врач. Они знали друг друга, уже вместе работали. Гуров ничего не спросил, несколько демонстративно отвернулся.

Врач быстро закурил и после нескольких затяжек сказал:

– Факты. Удар был нанесен сзади твердым предметом, не имеющим острых краев. Смерть наступила мгновенно, примерно около часа назад. Предположительно: убийца выше среднего роста, крепкого сложения. Возможно, ударил бутылкой.

– Спасибо, доктор. – Гуров сдерживал раздражение. – Вы не знаете, где подполковник Серов?

Врач взглянул удивленно, вопрос был явно не по адресу. Из квартиры вышел оперуполномоченный Ткаченко и почему-то шепотом доложил:

– При поверхностном осмотре квартиры орудие убийства не найдено.

«Серова нет, но ты его коллега и ты на месте, значит, должен». Гуров сосредоточился:

– Пройдись по квартирам, извиняйся через каждое слово, выясни, кто приходил либо уходил из дома в период от девяти тридцати до десяти. Всех перепиши, возьми рабочие и домашние телефоны, утром будешь их опрашивать подробно. Боря, сейчас ночь. Завтра у людей рабочий день, ты меня понял?

Гуров взял его за лацкан пиджака, заглянул в лицо, подождал, пока не встретился взглядом, лишь потом добавил:

– Боря, это твоя работа.

Ткаченко кивнул, начал спускаться по лестнице, остановился, хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой.

Врач, который молча курил у окна, взглянул на Гурова, усмехнулся:

– В строгости держите.

– В сознании, – ответил Гуров и заставил себя вернуться в квартиру.

Тело прикрыли пледом, понятые сидели рядышком на диване, по-ученически положив руки на колени. Следователь быстро писал, эксперт укладывал свой чемодан.

Следователь поднял голову, указал взглядом на дорогой стереомагнитофон. Гуров понял и кивнул. Стоявшую на виду дорогую вещь не взяли, значит, мотив убийства – не ограбление. Хотя это и не факт. Возможно, взяты деньги либо валюта.

Лева с экспертом вышли на кухню.

– Множественные отпечатки пальцев, в основном – убитого, – сказал эксперт. – Есть несколько женских пальчиков. В столах ни одна дверца не взломана, да ни одна и не запирается.

– Почему входная дверь не захлопывается? – спросил Гуров.

– Заметили? Вы дока, майор, – усмехнулся эксперт. – Людям часто надоедает, что дверь захлопывается, когда у них ключей в кармане нет. К соседям идти за топором приходится. В общем, это не по вашей части.

Эксперт был прав, но Гуров упрямо продолжил:

– Защелкнут на предохранитель?

– Угадали. – Эксперт злился, что москвич лезет не в свое дело.

– Вы можете определить, когда примерно поставили замок на предохранитель? Скажем, сегодня или год назад?

– Мы многое можем.

– Тогда не пыхтите, возьмите верхний замок в лабораторию и допуск сократите до минимума. – Гуров подмигнул эксперту: – Что еще?

– Следов интересных, годных для идентификации, на полу не обнаружил. Розыску работы хватит. А вы домой? Да, чуть было не забыл сказать, – эксперт подождал, пока Гуров поднимет голову, посмотрит на него, – телефонный аппарат, дверные ручки, выключатели аккуратно протерты.

– Интересно, – сказал Гуров.

– Было бы интересней обнаружить годный для идентификации пальцевый отпечаток, – возразил эксперт.

Гуров согласно кивнул, осматривая кухню, хотя отлично знал, что после эксперта вряд ли найдет интересное.

– Хозяин курил болгарский «Опал», но на столе валялась пачка американских «Уинстон», – продолжал эксперт. – В пепельнице один окурок «Уинстона» оставлен хозяином, второй – другим человеком. Я все по пакетикам разложил, следователь закончит, я окурочки в лабораторию заберу. Но вы, майор, не рассчитывайте…