Гром над Империей. Часть 1 (СИ) - Машуков Тимур

То воинское искусство, что ты сейчас видишь, называется Велесово ратание. Рыкарь во время боя может молниеносно перевоплощаться в лики Велеса, проявленные в этом мире: Медведя, Волка, Тура или Ворона. К сказанному можно добавить, что наши воины в Дружине Велеса проходят два этапа становления своего Духа.

Первый этап — слепая (звериная) ярость — уровень Ратника, подразумевает раскрытие своего Ярла (ярого сердца) с целью сметания любого препятствия со своего пути, будь то враг или какая-либо другая напасть.

Второй этап — благородная ярость — уровень Витязя, подразумевает подчинение своей ярости холодному рассудку.

Ты, судя по всему, перескочив первый этап, сразу поднялся на второй. И это хорошо. Но и это лишь начало для тебя. Переучивать тебя смысла нет, ты уже на голову превосходишь всех наших рыкарей, но вот научиться правильно использовать свой дар и слышать эфир, это в твоих силах, ну а я, конечно же, помогу тебе.

Как я понял, ты полностью исцелился. Кто помог тебе в этом?

— Ветер признал меня братом, — честно ответил я, тут же почувствовав на лице легкую прохладу.

— Ветер, ну конечно, ветер! — хлопнул себя по лбу Святогор. — Громов, изначальный маг воздуха, кому, как не этой стихии первой откликнуться на его зов! Тогда вот тебе задание, не дай воинам коснуться себя, но и ты не касайся их. Попроси ветер, он поможет тебе. Почувствуй его, соединись с ним. Обрети его ярость и его могущество.

— Рыкари! — громко крикнул он. — Тут у нас молодой воин хвастается, что всех вас за хвосты оттаскает! Научите-ка его уважению к старшим, только не убивайте.

— Вот засранец! — думал я, спускаясь по ступенькам вниз во двор и глядя на злые морды мужиков. — Ну и ладно, не трогать их, говоришь? Хорошо, а вот про эфир разговора не было.

— Поиграем, брат? — мысленно обратился я к воздуху и почувствовал его довольное нетерпение и готовность творить любые шалости.

— Усложним задачу, — крикнул Святогор, кидая мне под ноги ленту. — Завяжи-ка глаза, они ни к чему тебе в этом бою!

Завязать так завязать, мне все равно, что видеть их, что не видеть. Надрать им зад я и слепым смогу. Но перед тем, как повязать ленту на голову, я успел увидеть, как на крыльцо вышла Милена с незнакомой девушкой, и обе пристально уставились на меня. Задорно подмигнув им, отчего они заулыбались, я надел повязку на глаза и сосредоточился на бое.

— Смотри моими глазами, брат, ощути мою легкость в своем теле, — услышал я голос и тут же увидел зыбкие силуэты своих противников. Правда, двигались они как-то чересчур быстро.

— Я сильный, но легкий, — думал я, отлетая в сторону от ощутимого удара и больно шлепаясь на задницу. Услышав смешки, я попытался ринуться на врагов, но, сделав два шага, потерял опору под ногами и стал взлетать вверх. И тут же был сдернут вниз, и вновь земля встретилась с моей многострадальной задницей.

Раз за разом по мне прилетали удары, которые я не мог блокировать. От любого, даже самого легкого толчка я отлетал в сторону, чтобы уже там нарваться на очередной удар. Я падал и вставал бесчисленное количество раз. Под громкий смех воинов я, стиснув зубы и вытерев кровь с лица, вновь вставал в стойку, чтобы опять пропустить серию сильных ударов.

Я не понимал, что я делаю не так и решил, что пока не пойму, не уйду с тренировки.

— Брат, — коснулась меня мысль. — Ты все делаешь не так. Ты ветер, а никто не может поймать ветер. Ты воздух, а никто не может ударить воздух. Ты ураган, а никто не может встать на его пути. Я в тебе, пойми меня, научись быть мной…

Воздух, страшная стихия, что дарит жизнь, но так же с легкостью может ее и забрать. Я — ветер, я — дыхание, я везде и нигде.

Вижу несущийся в меня очередной кулак и ловлю его в маленький вихрь, что рождается из меня. Попав в него, рука атакующего перекручивается, и он с воплем летит на землю. Атака с двух сторон. Изгибаюсь под немыслимым углом, будто в теле нет ни одной кости. Пропускаю их над собой и резко выпрямляюсь, отталкивая их воздушной волной. Мужики с громкими криками разлетаются как кегли.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Смешки прекратились, но это только начало. Вижу еще одно движение, мелкий вихрь ему под ногу, и тот растягивается на земле, больно ударившись об нее лицом.

Я стою на месте, почти не двигаясь. Вокруг меня вьются маленькие, кажущиеся безобидными завихрения. В лицо летит камень, а это уже нечестно!.. Ловлю его ветром и отправляю обратно. Слышу громкое хеканье, и удар тела об землю.

Ого, а вот это уже серьезно! Свист стрел слился в общий гул, но ни одна до меня не долетела. Я все так же неподвижен, на лице улыбка, а ветер охлаждает разгоряченное лицо.

Сверкнули мечи, занесенные для удара. Но мне все равно. Воздух нельзя убить или разрубить. Вихрями лишь на чуть сдвигаю каждый удар, но этого достаточно, чтобы он оказался нанесен впустую. Они мелькают передо мной, но не один не может меня достать.

Чувствую их злость и досаду. Но мне все равно. Я теперь понял, что значит родство со стихией. Не слияние с ней, нет. Именно родство. Когда вы — равноправные партнеры, взаимно уважающие друг друга. Мгновенно приходит понимание, как бездарно я до этого пользовался своими силами.

Не я управлял эфиром, а он навешивал на меня свои ограничения. Маг всех стихий. Три раза «ха». Нет такого понятия, этот костыль придумали люди, ограничив себя в полноценном использовании магии. Так, но я же уже сливался со стихией огня?

Но нет, не сливался. Я управлял ею, будучи человеком, подчинившись ее ярости, практически теряя контроль над собой, растворяясь в сущности пламени. В тот момент огонь не был мне другом, он был призванной стихией, слугой, способным лишь уничтожать все на своем пути.

А то, что у меня сейчас происходило с воздухом, ставило с ног на голову все знания, что я имел, и с этим необходимо было срочно разобраться. Ведь получается, что мне не нужно создавать магов, надо лишь раскрыть их возможности. Но не думаю, что я один такой умный, ну или другие до этого не додумались. Неужели кому-то выгодно, что — бы маги не развивались. Вот опять чую вонь пожирателей. А ведь хотел разобраться с этими исследованиями, да закрутился с делами и забыл.

— Святогор!!! — заорал я, привлекая его внимание. За всеми этими мыслями я и не заметил, что тело само продолжало отбиваться от наседающих воинов, и уже больше половины из них валялись в разных позах на площадке, держась за поврежденные конечности. Хорошо, что никого не убил, а местные лекари, тут на голову выше наших. Быстро на ноги поставят.

— Прекратить бой! — пронесся его голос по двору, заставив всех замереть, и лишь меч, что опускался мне на голову, продолжил свое движение, не в силах остановить разбег.

Глядя на него, я понял, что увернуться не успеваю. Время будто замедлило свой бег. Я услышал испуганный возглас девчонок, увидел полные ужаса глаза воина, чьи руки держали меч, почувствовал рывок Святогора и острую полосу стали, что встретилась с моим телом…. и прошла сквозь него!!!

— Слияние с воздухом, стихия приняла его, — послышался изумленный шепот.

— Ты смог!!! — довольный Святогор налетел на меня и сжал в своих объятьях с такой силой, что я подумал, что надо слиться со стихией снова.

Высвободившись, я поклонился воинам, что окружили нас, поблагодарил за тренировку и под их одобрительное ворчание пошел в горницу со наставником. От миллиона вопросов, что роились у меня в голове, необходимо было немедленно избавиться. Сырая теория развития магов уже начала формироваться у меня в голове. Но ей надо было найти подтверждение. И я надеялся, старый воин сможет мне его дать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Спасибо тебе, брат, славно поиграли, — сказал я ветру, что радостно кружил вокруг меня. Он мне напоминал непоседливого мальчишку, что не может усидеть и минуты на одном месте и всегда готов пошалить.

— Меня зовут Борей, — прошелестел он в ответ. — Но брат мне нравится больше. Мы едины с тобой, теперь куда ты, туда и я. Я больше не один, у меня есть брат. Надо сестрам рассказать, вот они удивятся!!!! — радостно закончил он.