Кобзарь: Стихотворения и поэмы - Тарас Шевченко

Петербург, 1838

Вечной памяти Котляревского

Перевод А. Тарковского

{5}Солнце греет, ветер веетС поля на долину,Воду тронет, вербу клонит,Сгибает калину;На калине одинокимГнездышком играет.Где ж соловушка сокрылся?Где искать — не знает.Вспомнишь горе — позабудешь:Отошло, пропало;Вспомнишь радость — сердце вянет:Зачем не осталась?Погляжу я да припомню:Как начнет смеркаться,Запоет он на калине —Все молчат, дивятся.Иль богатый да счастливый,Кто судьбой-судьбинойОблюбован, избалован,Станет пред калиной;Иль сиротка, что работатьВстает до рассвета,Остановится послушать,Словно в песне этойМать с отцом ведут беседу, —Сердце бьется; любо…Все на свете точно пасха,И люди как люди.Или девушка, что другаДолго поджидает,Вянет, сохнет сиротою,Как быть ей — не знает,На дорогу выйдет глянутьИ поплакать в лозы;Чуть соловушка зальется —Высыхают слезы;Послушает, улыбнется,В лесу погуляет —Точно с милым говорила,А он не смолкает,И кажется, будто он молится богу.Пока не выходит злодей погулятьС ножом затаенным, — и эхо над логомПойдет и замолкнет: к чему распевать!Жестокую душу смягчить ли злодею!Лишь голос загубит, к добру не вернет;Пусть тешится злобный, пока, холодея,Не сляжет, коль ворон беду предречет.Заснет долина. На калинеК утру соловушка заснет,Повеет ветер по долине,И эхо по лесу пойдет.Гуляет эхо — божье слово…Бедняги примутся за труд.Стада потянутся в дубровы,Дивчата по воду пойдут,И солнце глянет — краше рая,Смеется верба — свет зари,Злодей опомнится, рыдая.Так было прежде… Но смотри:Солнце греет, ветер веетС поля на долину;Воду тронет, вербу клонит,Сгибает калину;На калине одинокимГнездышком играет.Где соловушка сокрылся?Да где ж он? Кто знает.Недавно, недавно над всей УкраинойСтарик Котляревский вот так распевал;Замолк он, бедняга, сиротами кинулИ горы и море, где прежде витал,Где ватагу твой бродяга{6}Водил за собою,Все осталось, все тоскует,Как руины Трои.Все тоскует. Только славаСолнцем засияла.Жив кобзарь — его навекиСлава увенчала.Будешь ты владеть сердцами,Пока живы люди;Пока солнце не померкнет,Тебя не забудем!Ты душа святая!Речь сердца простого,Речь чистого сердца приветливо встреть!В сиротстве не брось, как ты бросил дубровы,Промолви мне вновь хоть единое слово,Вернись, чтобы снова о родине петь.Пускай улыбнется душа на чужбине,Хоть раз улыбнется, увидев, как тыС единственным словом приносишь и нынеКазацкую славу в дом сироты.Орел сизокрылый, вернись! ОдинокоЖиву сиротою в суровом краю;Стою пред морскою пучиной глубокой,Моря переплыл бы — челна не дают.Припомню я родину, вспомнив Энея,Припомню — заплачу; а волны, синея,На тот дальний берег идут и ревут.Я света не вижу, я точно незрячий,За морем, быть может, судьба моя плачет,А люди повсюду меня осмеют.Пускай улыбнется душа на чужбине —Там солнце, там месяц сияет ясней,Там с ветром в беседу курганы вступают,Там с ними мне было бы сердцу теплей.Ты душа святая! Речь сердца простого,Речь чистого сердца приветливо встреть!В сиротстве не брось, как ты бросил дубровы,Промолви мне вновь хоть единое слово,Вернись, чтобы снова о родине петь.

Петербург, 1838

«Течет вода в сине море…»

Перевод Н. Брауна

Течет вода в сине море,Да не вытекает;Ищет казак свою долю,Нигде не встречает.И пошел казак по свету,Буйно сине море,Буйно сердце казацкое,Разум с сердцем спорит:«Куда пошел, не спросился?На кого покинулОтца и мать родимую,Милую дивчину?На чужбине не те люди,С ними жить не сладко;Не с кем будет слово молвить,Не с кем и поплакать».Грустит казак на чужбине,Буйно сине море,Думал, счастье где встретится, —Повстречалось горе.А журавли летят себеК чужедальным странам.Плачет казак, — все дорогиЗаросли бурьяном.

Петербург, 1838

Думка

Перевод А. Твардовского

Тяжко, тяжко жить на светеСироте без роду:От тоски-печали горькойХоть с моста — да в воду!Утопился б — надоелоПо людям скитаться;Жить нелюбо, неприютно,Некуда деваться.Чья-то доля ходит полем,Колосья сбирает;А моя-то, знать, за моремБез пути блуждает.Все богатого встречают,Кланяясь поспешно,А меня в лицо не знают,Словно я не здешний.Ведь богатый, хоть горбатый, —Девушка приветит,На мою ж любовь насмешкойСвысока ответит.«Иль тебе не нравлюсь — силой,Красой не удался?Иль тебя любил не крепко.Над тобой смеялся?Люби, люби кого хочешь,Может, я не стою.Но не смейся надо мною,Как вспомнишь порою.Я покинул край родимый —Свет просторен белый.Найду счастье — либо сгину,Как лист пожелтелый».И ушел казак далеко,Ни с кем не прощался,Искал доли в чужом поле,Да там и остался.Умирал — смотрел, как солнцеЗа морем садится…Тяжко, тяжко на чужбинеС жизнью распроститься!

Гатчина,

2 ноября 1838 года

«Думы мои, думы мои…»

Перевод А. Суркова

{7}

Думы мои, думы мои,Горе, думы, с вами!Что вы встали на бумагеХмурыми рядами?Что вас ветер не развеялПылью на просторе?Что вас ночью, как ребенка,Не прислало горе?…Ведь вас горе на свет на смех породило,Поливали слезы… Что ж не затопили?Не вынесли в море, не размыли в поле?…Люди не спросили б, что болит в груди,Почему, за что я проклинаю долю,Почему томлюся… «Ничего, иди!» —Не сказали б на смех…Цветы мои, дети,Зачем вас лелеял, зачем охранял?Заплачет ли сердце одно на всем свете,Как я с вами плакал?… Может, угадал?…Может, девичье найдетсяСердце, кари очи,Что заплачут с вами, думы, —Большего ли хочешь?Лишь одна б слеза скатилась…И — пан над панами!Думы мои, думы мои,Горе, думы, с вами!

Ради глаз девичьих карих,Ради черной бровиСердце билось и смеялось,Выливалось в слове.В слове этом возникалиИ темные ночи,И вишневый сад зеленый,И ясные очи,И поля, и те курганы,Что на Украине…Сердце млело, не хотелоПесен на чужбине.На совет казачье войско,Меж сугробов белых,С бунчуками, с булавамиСзывать не хотело…Пусть же там, на Украине,Души их витают —Там веселье, там просторыОт края до края…Как та воля, что минула,Днепр широкий — море,Степь и степь, ревут пороги,И курганы — горы.Там родилась, красоваласьКазацкая воля;Там татарами и шляхтойЗасевала поле.Засевала трупом полеВоля, опочила,Отдыхает… Ее давноПриняла могила.И над нею орел черныйСторожем летает.Кобзари о ней народуПесни распевают,Распевают про былое,Убоги, незрячи, —Им поется… А я… а яТолько горько плачу.Только плачу об Украйне,А слов не хватает…А про горе?… Да чур горю,Кто его не знает?А кто пристально посмотрит На людей душою, —Ад ему на этом свете.На том же…

ТоскоюСебе счастья не накличу,Коль его не знаю;Пускай злыдни живут три дня —Я их закопаю.Закопаю, пусть у сердцаГрусть змеей свернется,Чтобы ворог мой не слышал,Как горе смеется.Дума пусть себе, как ворон,Летает и крячет,А сердечко соловейкомИ поет и плачет.Тихо — люди не увидятИ не посмеются…Слез моих не утирайте,Пусть ручьями льются,Пусть они чужое полеМоют дни и ночи,Пока попы не засыплютЧужим песком очи.Так-то, так-то… Что же делать?Тоска не поможет.Кто ж сиротам завидует,Карай того боже!

Думы мои, думы мои,Цветы мои, дети!Я растил вас, я берег вас,Где ж вам быть на свете?В край родной идите, дети,К нам на Украину,Под плетнями сиротами,А я здесь уж сгину.Там найдете сердце друга,Оно не лукаво,Чистую найдете правду,А может, и славу…

Привечай же, мать-отчизна,Моя Украина,Моих деток неразумных,Как родного сына!

[Петербург, 1839]