Гуру - Луиза О’Нилл

приватное между ними происходило либо у них дома, либо в ближайших гостиницах. Это место было для нее слишком ценным, чтобы пятнать его каким-либо образом. И она была рада этому решению. Было приятно не жить среди фантомов пренебрежения, напоминавших о ее кавалерах, призраков ее собственной слабости и гнетущей тишины молчаливых стен, с которыми ее неизменно оставляли наедине воспользовавшиеся ее телом мужчины.

– Надо выпить, – произнесла Джейн, опуская на край дивана свою переполненную лишними экземплярами «Целомудрия» наплечную кожаную сумку. Джейн бросила взгляд на телефон, а затем – в сторону кухни-столовой Сэм. – У тебя вина не найдется?

– Ну конечно же нет, – сказала Саманта, прищурив глаза. – Я же лечилась от зависимости. Да что с тобой сегодня творится!

Джейн подняла палец навстречу ее словам. Она дописывала письмо, покинувшее ее телефон с легким свистом. Джейн положила айфон экраном вниз на кофейный столик. Вот тут Сэм встревожилась не на шутку. Джейн никогда не убирала телефон, даже когда они сняли самый дорогой ресторан на Мэдисон-авеню, чтобы отпраздновать продажу семнадцати миллионов экземпляров «Добровольного безмолвия» по всему миру. Саманта постоянно критиковала за это своего менеджера, рекомендуя той пройти воркшоп по диджитал-детоксу от «Шакти», на что Джейн, закатывая глаза, неизменно замечала:

– Ты ни с чем не справишься, если я буду на диджитал-детоксе.

– Итак… – произнесла менеджер. – У нас возникла неприятная ситуация.

– Ясно… – медленно протянула Саманта.

– Это связано с твоим эссе для «Блэкаут».

– А что с ним? Мы заранее рассчитывали на резкую реакцию. Наша цель – вернуть идею целомудрия новому поколению, а это тяжелая задача. Людей всегда критикуют, когда они пытаются выступить с какой-либо идеей культурной повестки. Но проходит несколько лет, и бац! Идея уже часть мейнстрима, и все это прекрасно пережили. Не надо паники, все…

– Не в этом проблема, – менеджер собрала волосы в плотный хвост. Во всем облике Джейн – от накрахмаленного воротничка ее свежей белой рубашки до полированной лакированной кожи ее туфелек – сквозила аккуратность. Даже в этот момент, когда она переживала стресс, который Саманте никогда не приходилось видеть, казалось, что Джейн только-только выстирали и отгладили.

– Лиза – вот наша проблема. Она мне написала письмо. Наверное, нашла контакты на сайте.

– Лиза? – повторила Сэм. Этому имени не было места на ее губах в этот момент, в этой жизни. Это было имя из прошлой жизни, еще до книг, до фильма, до реабилитации, даже до учебы в штате Юта. Это имя она вспоминала каждый день во время написания «Целомудрия», но в последний раз она произносила его вслух давным-давно. – Ты имеешь в виду… Лизу Джонсон?

– Теперь она Лиза Тейлор.

– Кхм. – Саманта сглотнула. – Так она вышла за Джоша? Вау, не могу даже…

«Почему мама мне ничего не рассказала?» – подумалось ей.

Многие годы назад Сэм нашла Лизу на «Фейсбуке», но у той были установлены жесткие настройки приватности: единственное, что Сэм смогла увидеть, – картинку с закатом в профиле. Саманта постучалась в друзья и отправила короткое сообщение: «Привет, подруга! 100 лет не виделись! Была бы рада наверстать упущенное! С. Чмоки». Но ответа не последовало. Естественно, и Джоша она выискивала с затаенным дыханием: а что, если он все еще не женился? Вдруг живет где-то в городе? Могли бы встретиться за ланчем или в баре после работы, а там уже – будь что будет. Но Сэм бросила поиски, прошерстив несколько десятков Джошуа Тейлоров.

– И что же хочет Лиза… Тейлор?

– Она видела эссе. И оно ей не понравилось. – Джейн попеременно хрустнула костяшками больших пальцев рук. – Ты же мне сама говорила, что сделаешь все, чтобы твою подругу нельзя было узнать.

– Я так и сделала.

– Но ты использовала ее чертовы инициалы, Сэм! Так себе конспирация. Лиза Тейлор точно не оценила твои старания.

– Почему? Она не одна единственная в целом мире с именем, начинающимся на «Л».

– Она заявляет, что ее легко опознать как лучшую подругу. – Джейн снова взглянула в сторону своего телефона. – Кстати, она умудрилась написать «опознать» неправильно. Черт возьми. Судя по письму, она залила в себя не меньше трех бокалов Шардоне. В общем, она говорит, что это крайне унизительно, что она все еще живет в вашем родном городке, что она беспокоится о муже и прочие бла-бла-бла.

– Понятно. – Саманта почувствовала, как в ней просыпается прежнее негодование, когда-то царапавшее ее изнутри. – Боже упаси, чтобы Джош Тейлор был вынужден как-то разбираться с этой хрен…

Сэм заставила себя сделать глубокий вдох. На воркшопах она твердила девушкам, что гневу есть место в жизни. Ярость может быть умиротворяющей, особенно для женщин, которым так часто отказывали в этой эмоции. Но это же чувство может быть разрушительным, если ему позволять гореть в душе буйным пламенем. Сэм достаточно времени провела с психотерапевтами, чтобы осознавать, насколько проще было бы злиться на Лизу и Джоша, чем признать факт, что они ее страшно обидели и заставили чувствовать себя ненужной, когда они кинули ее, взяв у нее все, что смогли унести.

– А она прочла эссе? – спросила Саманта своего менеджера. – Это же фактически признание в любви к нашей дружбе. Что здесь такого?

– Думаю, ей не хочется, чтобы друзья думали о ней как о лесбе, – фыркнула Джейн. – Знаю я таких. После моего каминг-аута в последнем классе школы половина девушек прекратила со мной общение из страха, что у меня сложится о них «неправильное» представление. Будто меня хоть как-то могли заинтересовать эти тупые овцы.

– Ну да, но девяностые уже давно позади. В наши дни даже в Бенфорде должна быть хотя бы парочка геев. К тому же в эссе написано, что мы обе были натуралками. – Сэм вышла в прихожую и покопалась в сумочке, пока не отыскала телефон. –  Послушай, – проговорила она, прокручивая сообщения в «Инстаграме». – «Привет, Саманта! Никогда не пишу знаменитым людям в личку, но прочитала твое эссе в «Блэкаут» и почувствовала, что обязана с тобой связаться…» – Она проскроллила дальше. – «Обожаю тебя, Сэм! Твоя искренность придает мне смелости…» И была еще одна, она отправила мне голосовое сообщение, что-то вроде «прочла ваше эссе и рассказала мужу о своем гомосексуальном опыте в колледже». Теперь она понимает, что ей нечего было стыдиться ни тогда, ни сейчас.

Сэм снова присела на диван, крепко прижав к груди подушку.

– И таких сообщений сотни. Сотни. И это только в «Инстаграме». Новая секретарша…

– Дарси, – подсказала Джейн. – Выпустилась в прошлом году из Принстона, лучшая студентка на курсе.

– Да, Дарси. Прости. – Сэм силилась запоминать имена своих помощниц, но те были уж слишком похожи друг