Вечный Рим. Первый свиток. Император - Анатолий Анатольевич Логинов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павел Алексеевич Трайнин (Файвель Аронович Трайнин) (1895 — 1956 г. г.) — русский и советский военачальник, контр-адмирал (04.06.1940), участник 1-й мировой, Гражданской, Финской и Великой Отечественной войн. После окончания двух курсов Петроградского политехнического института в 1916 году был призван в русскую армию. В августе 1917 г. окончил Петергофскую школу прапорщиков. Демобилизовавшись из русской армии, в 1919 г. вступил в Красную Армию. В Гражданскую войну и сразу после нее — артиллерист, затем командир корабля на флоте. В 1929 г. принимал участие в вооруженном конфликте на КВЖД, после которого стал начальником штаба Дальневосточной флотилии. В 1939−1940 г. г. командовал Ладожской военной флотилией. В ходе войны командовал военно-морскими базами, Ладожской военной флотилией и был начштаба Волжской военной флотилии в период Сталинградской битвы. В 1944 г. — помощник начальника Главного Штаба ВМФ С 1947 г. — на преподавательской работе.
Aliquid incipit, aliquid desinit
Aliquid incipit, aliquid desinit*
676 г. ab Urbe condita
Пришла к ним смерть и просвистела
Своим безжалостным булатом.
И, выбирая, не глядела,
Кто бедным был, а кто богатым.
Она во всем равняет смертных
И любомудра, и профана.
Сокровищ не берет несметных
У господина и тирана
П. Буди
* Что-то начинается,
что-то кончается (лат.)
Паровозы надо давить,
пока они чайники
Из анекдота
Смерть Суллы Марк Лициний Красс ожидал с тревогой, потому что кончина самого авторитетного человека Рима грозила началом новой гражданской войны. Из полученных от своего внутреннего собрата пророчеств он знал, что Сулла уйдет из жизни примерно через год после отречения от власти. Однако его внутренний напарник никак не мог припомнить каких-либо грандиозных потрясений или серьезных гражданских войн после ухода диктатора. Только смутные намеки на какого-то консула, то пытавшегося поднять восстание, то ли устроившего очередную резню в Риме. Но Красс решил не игнорировать даже такие предупреждения. Поэтому готовился к будущему событию, набирая дополнительную охрану и делая запасы в городском доме, а заодно и в принадлежащих ему поместьях.
Но все равно, вольноотпущенник Каллист, подъехавший к дому на взмыленном коне и в пропыленной одежде, привез эту печальную весть совершенно неожиданно. Красс, стоит заметить, раздумывал недолго. Раздав приказания усилить оборону усадьбы и отправить с такими же указаниями посыльных по поместьям, он разослал доверенных рабов наблюдать за обстановкой в городе. После чего вышел к клиентам, которым и сообщил печальную весть. Тут же часть из них, вооружившись, отправилась вместе с Крассом, сопровождаемым двумя телохранителями из бывших гладиаторов, на Форум. Остальные же разошлись по домам, рассказывая по пути знакомым о случившемся печальном событии.
В это же время в Рим прибыл и официальный гонец с сообщением о кончине бывшего диктатора. К тому же за виллой под Кумами следил не один только Красс. И гонцы примчались не только к нему. Поэтому большинство собиравшихся в сенакуле* перед курией Гостилия сенаторов уже было осведомлено о смерти Суллы.
* сенакул — приемная в древнеримском Сенате.
Был ли сенакул
открытым огороженным пространством
или представлял из себя портик или здание
— точно не известно.
Автор считает сенакул открытым.
Красс прибыл одним из первых, но сначала прошелся по Форуму, окруженный толпой клиентов. Телохранители, идущие впереди и сзади, с внушительного вида палками-дубинками в руках, придавали этой прогулке торжественно-зловещий вид. Собравшиеся на Форуме зеваки расступались перед этой процессией. Причем многие приветствовали Марка Красса, вспоминая его подвиги во время Гражданской войны. Даже появившегося первым консула Квинта Лутация Катула многие квириты, засмотревшись на Красса, не заметили. Впрочем, Катул не стал задерживаться на Форуме, а сразу прошел в курию, где собравшиеся гаруспики* уже готовились к гаданию. Выйдя из курии, консул присел на кресло, установленное в сенакуле у входа в курию, ожидая завершения гадания.
* гаруспики — жрецы, гадавшие по внутренностям жертвенных животных.
Заимствованы римлянами у этрусков.
Гадание гаруспиков стало обязательной частью
принятия государственных решений.
Гадали, например, накануне закладки храмов и дворцов,
перед вступлением в войну и
перед началом очередного заседания Сената.
К нему подошли еще несколько сенаторов, принцепс сената* Луций Валерий Флакк, а потом и появившийся только что консул Марк Эмилий Лепид.
* принцепс сената — в эпоху республики —
первый и старейший в списке сенаторов.
Обычно это звание давали
старейшему из бывших цензоров
Красс, вошедший в сенакулу вслед за ним, заметил, что Лепид напряжен и при этом подозрительно весел. Словно получил не известие о смерти, а какую-то радостную новость. Крассу Лепид казался самым главным кандидатом на вождя нового мятежа. Поскольку Марк Эмилий был легко предсказуем — всегда готов вонзить кинжал в спину любого соратника, если это будет ему выгодно. Начав политическую карьеру марианцем, Лепид быстро перешел на сторону Суллы и даже отличился, взяв с помощью изменника последний оплот сопротивления его власти, город Норбу, с помощью измены. Разбогатев во время проскрипций*, Марк Эмилий не остановился на этом. Будучи пропретором Сицилии, он так ее ограбил, что, возвратившись в Рим построил роскошный особняк, отделанный нумидийским мрамором и восстановил Эмилиеву базилику. Жалобы на Лепида разгневали Суллу и его даже пытались привлечь к суду. Спасло его только заступничество Гнея Помпея Великого. После этого, как узнал из разговоров своих клиентов Красс, Лепид неоднократно высказывался критически о Сулле и его сторонниках.
* проскрипции — буквально это списки лиц,
объявленных вне закона во время террора Суллы
против своих противников.
Имущество проскрибированных конфисковывалось
и продавалось на торгах
Пробираясь мимо стоящих группами сенаторов, Красс высматривал среди них Помпея. И не сразу нашел его. Как ни странно, сегодня Гней Помпей Великий, вопреки своим привычкам, молча стоял в стороне, среди обычных граждан, а не находился в центре группы молодых сенаторов. И не вещал им с видом оракула очередные, по мнению Марка, у кого-то подслушанные мысли. Надо признать, Красс завидовал Помпею и недолюбливал его. Завидовал его военной славе и прозвищу Великий полученному от Суллы, его удачливости. Его незаслуженному, по мнению Марка, влиянию в Риме. Влиянию, позволившему Помпею, даже не входившему в Сенат, протолкнуть на выборах консула Марка Эмилия Лепида вопреки противодействию Суллы. Недолюбливал за самонадеянность, отсутствие мудрости и жажду власти. Особенно за последнее, так как, если честно признаться, сам Марк тоже стремился к власти над Римом. Но в отличие от Помпея, желавшего власти единоличной, полной, превосходящей даже власть покойного Суллы, Красс мог согласится даже на
