Кадетская история - Андрей Коренев

— … Со всеми поделюсь… Даже с куркулями…

Шумов густо покраснел, а все кадеты прыснули со смеха…

Посылки из дома были одной из небольших радостей, когда можно было подчеркнуть свою принадлежность к кадетскому братству и верность его принципам. Единственное, что омрачало их получение, было то, что почта находилась за пределами училища, и мы ходили за их получением по одному в соответствии с увольнительной запиской. Вокруг училища в основном располагались старые двухэтажные бараки, в которых проживало большое количество спившихся и опустившихся людей. Их дети были нашими противниками и врагами. Они считали нас «белой костью», «интеллегентиками», в общем — врагами. Мы в ответ звали их «шпаками», часто бились не шуточно, и у них считалось за счастье выловить и побить одинокого кадета. Так что поход на почту был зачастую опасным мероприятием.

В тот день почту принесли как обычно. Раздали письма, но наиболее приятно было получить извещение на посылку.

— Крошкин! Тебе посылка!

Димка Крошкин, суворовец из Бийска, был рад. Я был рад за него. Ладно, местные, к которым почти каждые выходные родственники приезжают. А вот нам — из Якутии, Читы, Иркутска, Красноярска, Алтая, о доме напоминают лишь изредка приходящие посылки, заботливо собранные мамами, в которые они накладывают различных сладостей… Вечером на самоподготовке можно будет поставить посылку на стол, и по-братски разделить на всех. Потому что кадетский закон гласит — все поровну, и потому одна на всех жизнь — за Родину, одна смерть — за Родину, все жизненные трудности и лишения — поровну, и все блага, включая и еду — поровну…

Теперь Димке надо было отпроситься у командира взвода в увольнение, потому что почтовое отделение находилось за пределами училища. Командир взвода отпустил его после обеда, и радостный Димка, получив увольнительную записку, нетерпеливым шагом отправился на почту.

Посылка порадовала своими размерами и весом. Фанерный ящик приятно оттягивал руку, а в голове строились догадки, что на этот раз прислали. Он, почти что дошел до училища, последний поворот, и родные ворота, как нос к носу столкнулся со шпаками. Обитателями местных трущоб, с которыми у кадет постоянно проходили стычки.

Их было трое, и они радостно заулыбались — кадет, один, да еще с посылкой. Бежать от них не было зазорным, потому что силы были явно не в пользу суворовца. Но это означало бросить посылку. И Димка решил драться. Со стороны училища в спину шпакам неожиданно вышел суворовец-второкурсник, и Крошкин радостно вздохнул — вдвоем отобьются! Но тот неожиданно испуганно замер, попятился назад, и исчез за углом. Да куда же ты! Неужели не видишь, что здесь свой! Кадет!

— Подари! — перегородили суворовцу путь.

— Еще чего… — попытался он обойти шпаков.

— Ты чего! Не понял?! — схватил один из них его за рукав.

Димка рванул руку, одновременно получив удар в спину, бросил посылку, развернулся и размашисто ударил одного напавшего в лицо. Тут же получил сам, и завертелась куча-мала. Все-таки его сбили на землю и стали пинать, а он, старательно закрывал лицо, пытаясь увернуться от ударов ногами…

— А ну! Пошли вон! — раздался чей-то спасительный голос, и шпаки, бросив Димку, кинулись наутек.

— Эй! Кадет! Живой?

Димка взглянул на спасителя. Перед ним стоял кочегар дядя Вася. Кадеты знали его хорошо, потому что все взвода периодически направлялись на работы в кочегарку, отапливающую училище, для вывозки шлака.

— Живой… — сплюнул кровь Крошкин, поднимаясь с земли и отряхиваясь.

— Вот такие у нас местные пацаны, — засмеялся дядя Вася, — втроем на одного. Посылку тебе развалили…

— Ничего, только боковины треснули, — отмахнулся суворовец.

— Ну, пойдем, провожу, я все равно туда иду, — и они направились к училищу…

В роте мы выслушали Димку и общим ротным кадетским собранием порешили вечером во время спортивно-массовой работы под предлогом кросса покинуть пределы училища и устроить профилактическую работу с местными шпаками, которые вконец обнаглели. Если повезет — попадутся и те, которые напали на Крошкина, если не повезет — попадет другим, при этом будет разъясняться, что при виде кадета лучше переходить на другую сторону улицы, и трогать кадет — опасно для здоровья.

А вот с трусом-второкурсником надо было разобраться. В силу заведенного порядка нам, как молодым, нельзя было трогать «старичков», мы ничего не могли сделать, и потому просто рассказали о чрезвычайном происшествии своим землякам-«старичкам». Вечером к Крошкину пришла делегация «стариков».

— Рассказывай, мальчик! — выслушали, — Молодец! Пойдем с нами!

Привели его в свой городок. Сначала построилась одна рота.

— Смотри и не бойся! Кто?

— Здесь его нет.

Вторая рота. Димка шел вдоль строя, вглядываясь в лица старшекурсников, и вдруг столкнулся с испуганным и забитым взглядом.

— Ты меня видел, когда шпаки зажали…

«Старичок» густо покраснел, а его командир отделения согласно кивнул:

— Верно! Был он сегодня после обеда в увольнении…

Делегация, приведшая мальчика на свою территорию, отправила его назад:

— Спасибо, мальчик! Иди к себе… Дальше мы сами разберемся…

Как разобрались «старики» с трусом, который бросил в беде своего младшего товарища, с которым они учились в одних стенах, носили одни погоны — «мальчикам» не рассказали. Но то, что на следующий день того не было в стенах училища — точно. От таких избавлялись сразу. Предал здесь — предаст в бою! Значит таким не место в кадетском и воинском строю…

— Мальчики! Сегодня в кино будет «Фитиль»! Кто не стукнет ногой, тот крест! Страшнее быть не может, чем стать крестом. Крест — полная противоположность кадету. Крест — заботится только о личном благополучии, спокойствии, желудке… Кого назовут крестом — никогда не наденет кадетского краба. Уж лучше умереть… Тем более, если не соблюсти такую яркую давнишнюю кадетскую традицию.

А фокус заключается в том, что перед фильмом показывают киножурнал «Фитиль», где в самом начале горит фитиль, а затем взрывается динамит. И все шестьсот кадет, сидящих в зале, когда горит фитиль — шипят, а когда взрывается динамит — дружно топают ногами, отчего кажется, что старинное здание киноклуба развалится.

— Товарищи суворовцы! Сегодня будет очень интересный фильм про индейцев. Но посмотрите вы его только в том, случае, если в зале не будет нарушений порядка! — делает объявление дежурный по училищу. Ответственные по ротам офицеры присматривают за нами внимательно и настороженно, пытаясь определить «заводил» возможного нарушения дисциплины, так как прекрасно знают про этот обычай.