Судьба - Николай Гаврилович Золотарёв-Якутский

Наконец заговорил отец жениха:

— Дорога цена, ох как дорога!.. Ну, что поделаешь. Уж очень понравилась моему сыну ваша дочь. Мы согласны. Придется разменять на монеты все свое имущество.

У Суосальдьыйа Толбоннох озноб пошел по спине, сердце замерло, в глазах потемнело. Схватившись руками за голову, она упала навзничь и потеряла сознание.

Наступил назначенный невестой день. В Хочинский наслег выехали два всадника с пустыми переметными сумами, посланные отцом невесты. Они должны были за каждый шаг лошади получить по одной монете. Считать лошадиные шаги доверили возлюбленному Суосальдьыйа Толбоннох — Усук Ивану. Батрак готов был скорей лишиться головы, чем ошибиться хотя бы на один шаг. Он ехал и молил бога, чтобы у жениха не хватило хотя бы одной монеты.

Обратно поехали четыре всадника. У коновязи, во дворе отца невесты, жених высыпал монеты — целую гору монет — и стали их считать. Монет оказалось ровно столько, сколько надо было. Усук Иван сгоряча заспорил о шести шагах, сделанных испуганной лошадью уже во дворе. Жених понял, что неспроста Иван так придирчив, злобно посмотрел на батрака, достал из кармана горстку монет и бросил ему в лицо.

— Возьми, подавись!..

Лето было в самом разгаре. Буйные зеленые травы, похожие на гривы скакунов, налились соком, листва деревьев заслоняла небо. Слух о предстоящей свадьбе распространился по всей округе. В Верхнеботулинский наслег устремились люди — конные и пешие — на свадьбу. Жители ботулинских наслегов, богачи трех улусов собрались во дворе невесты на пир.

Следуя обычаю, молодым в прохладной комнате приготовили постель. Веселье продолжалось целые сутки. Охотники до песен пели, а кто хотел слушать олонхо[9], те толпились вокруг сказителей.

В полночь к пирующим присоединился и жених. Он вышел из комнаты, оставив в постели невесту, взял за руки двух парней, как будто намереваясь пуститься в пляс, и остановил запевалу:

— Ты что поешь? Дай-ка я спою. Я когда-то пел у себя дома хороводные песни.

Толпа окружила жениха. Все хотели услышать, как он поет. Жених откашлялся, поклонился и стал петь:

По широкой поляне ходят девушки с париями.

Что пришли в гости к нам в одиночку и парами,

Топчут сочные травы, чтоб послушать всем вместе

Развеселые песни жениха о невесте.

Эге-гей, песню слушать идите, девчата,

Я свою вам спою, хорошо пропою или плохо

Про невесту свою Суосальдьыйа Толбоннох.

Над улусом моим пролетали веселые ветры,

И ловили их песни высокие старые сосны.

И пушистые белки, и стройные гордые лоси

И теперь эту песню по лесу густому разносят.

И запела тайга, замолкая на время для вздоха.

Нет прекрасней ее, Суосальдьыйа Толбоннох.

И услышав про то, я не смог отыскать себе места

И сюда поспешил за прославленной всюду невестой,

Я хочу увезти ее в дальний улус за лесами,

Разлучив ее с домом, с родными и с вами

Девять лет, девять долгих, холодных и снежных,

Собирал мой отец дорогие меха и одежды.

Покупал, и сгонял он стада лошадей и оленей,

Что готовы умчать вас в упряжке от собственной тени,

А теперь все богатства без остатка невесте отдал

И за это с невестой прекрасною спал,

Съедав вашу подружку своею женой,

Породнившись с позором и новой бедой!..

Потом жених стал петь о том, что его невеста оказалась не девственницей… Поначалу гости не знали, что он поет о Суосальдьыйа Толбоннох, и подпевали ему, а когда догадались, стали выходить один за другим из хоровода и расходиться.

С запада надвинулось черное облако, загремел гром. Сильный ветер поднял мусор и пыль, закружил в шальном вихре. Хлынул дождь. Оставшиеся гости скрылись в доме. Всем было неловко за жениха, и люди стеснялись смотреть друг другу в глаза.

Вдруг все услышали голос невесты: она просила найти куда-то исчезнувшего Ивана. Гости бросились искать батрака, но он словно в воду канул.

Сверкнула молния, и тут же оглушительно ударил гром, будто расколов небо пополам. Молодая лиственница у самого окна невесты объялась пламенем и рухнула наземь.

Невеста закричала диким голосом и выскочила на улицу.

Когда дождь перестал, Суосальдьыйа Толбоннох нашли мертвой. Она висела на суку лиственницы, недалеко от дома.

Жених три дня не отходил от трупа невесты и, плача, посыпал пеплом голову. Его мучило раскаяние. А в день похорон он тоже повесился на той же лиственнице.

Прошло девять лет со дня этой скандальной и скорбной свадьбы. Однажды в дом осиротевших родителей Суосадьдьыйа Толбоннох заглянул гость. Это был Усук Иван. Хозяева с трудом узнали своего бывшего батрака и страшно удивились: они думали — его давно нет в живых.

Ивана напоили чаем и стали расспрашивать.

Иван, глядя на седого как лунь хозяина, рассказал, что в ту ночь он покинул их дом и долго скитался по тайге, пока не наткнулся на то места в верховьях Лены, где добывают золото. Он нанялся туда на работу. А теперь вот вернулся в свои края.

— Ну, а вы как живете? — спросил Иван. — Как Суосальдьыйа? Дети есть?

Мать, услышав имя дочери, залилась слезами. Отец побледнел и схватился за сердце.

Иван почувствовал недоброе:

— Говорите, что произошло… Что с ней?..

— Нет ее… повесилась… — еле выговорил старик.

Слова отца не сразу дошли до сознания Ивана: некоторое время он сидел с безучастным лицом.

Хозяйка подошла к Ивану и, обливаясь слезами, стала целовать его в голову.

— Голубчик, но что мы могли поделать, коли к этому шло?.. Милые дети мои, как вы дружны были, как дорожили друг другом!..

Иван закрыл, лицо руками. Плечи его вздрагивали, из груди вырывались глухие стоны.

Старики дали ему воды, начали утешать. Только к вечеру он немного успокоился и выпил ковш кумыса.

Хозяева сидели в соседней комнате и слышали, как неистово клял себя Иван:

— Суосальдьыйа, любимая… это я виноват в твоей смерти!..

Уж не помешался ли он? Вскоре Иван влетел к старикам и закричал:

— Нет, это вы ее погубили! Вы — убийцы!.. Из-за денег и богатства растоптали нашу любовь!.. Не будет вам прощенья!.. — И выбежал из дома, сильно хлопнув дверью.

На следующий день его нашли в лесу, недалеко от дома: он висел на ремне, привязанном к дереву.

Похоронили Ивана рядом с могилой Суосальдьыйа Толбаннох.

У Майи, пока она слушала этот рассказ, волосы вставали дыбом, по телу пробегал озноб.

Девушки загнали