Жертва долга - Ольга Корнеева

– Что дальше?

Он ответил:

– Осваивайтесь, отдыхайте. Сегодня вам нужно прийти в себя, насколько я понимаю. А завтра начнется новая жизнь. Вам нужно будет пройти медицинское обследование и учиться жить в Данрелионе. Это, – кивнул он на женщину, – наша хозяюшка, управительница дома, Фаурия. Она отвечает за весь быт.

– Но я ее не понимаю! – слегка всполошилась я.

– Постепенно научитесь, но у вас будет помощница со знанием языка на первых порах. Она скоро придет. Ее зовут Асия. Вообще-то у нее другие обязанности в этом доме, она отвечает за библиотеку, но она согласилась помочь нам всем.

Я пожала плечами и села в креслице у окна. Ладно, пусть приходят любые Асии или как их там. Буду делать, что скажут. Посмотрю, как тут что, а потом… Потом будет потом. Может, все и обойдется. Может, предполагаемый отец моих детей вообще от меня откажется. Все-таки я не красотка какая, а он “высокопоставленное лицо”. Им вроде простушки не полагаются, они обычно женятся либо на красоте, либо на связях. Хотя… Я же не дома, это дома было так, а здесь ценность супруга исчисляют в процентиках. Если судить по ним, моя ценность довольна велика. И все же надежда на благополучное разрешение ситуации уже прокралась в мое сердце. Может, он не захочет он иметь со мной дела. Или произошла какая-то путаница и предстоящее медицинское обследование опровергнет нашу совместимость. Или кирпич ему на голову упадет, в конце концов. Или землетрясение случится. Здесь бывают землетрясения? Можно еще подвергнуться нападению дикого животного. А лучше всего – пусть он попадет в ДТП. Отлично! С него все началось, им же все и закончится.

Так я и предавалась мрачным мыслям, уставившись невидящим взглядом в пол, когда рядом раздалось осторожное покашливание и приятный голосок произнес:

– Здравствуйте, меня зовут Асия. Я буду вам помогать.

Небольшой акцент у девушки был. Дома я иногда сталкивалась с иностранцами, но акцент Асии не был похож ни на один из их. Что-то мягкое в произнесении твердых согласных. А Алвис говорил без акцента, вспомнила я.

Я подняла взгляд. Девушка была маленькая, как воробушек, большеглазая и большеротая. Симпатичная и внушающая доверие. Так, остальные уже ушли, пока я тут мысленно убивала их работодателя, а я и не заметила.

Асия улыбнулась и сделала приглашающий жест:

– Давайте я вам все покажу здесь? Все-таки теперь это ваш дом.

Дом… Где-то мой дом и вся моя жизнь… Но возражать я не стала, молча встала и пошла за девушкой. Комната, в которой мы находились, оказалась гостиной. А еще тут были спальня, гардеробная, ванная и что-то вроде кабинета. Зачем мне кабинет? Хотя, наверное, это были стандартные покои для гостей. А гости бывают разные, кому-то может быть нужен кабинет. Асия не говорила лишнего, она как будто поймала мое мрачное настроение и старалась его уважать.

Гардеробная была пуста. В спальне была застелена кровать. В ванной висели полотенца. В кабинете на письменном столе не было ничего, даже пыли. В гостиной на небольшом столике стояла ваза с цветами. Гостиница. Пустая и безликая. Страшная в своей стерильности и идеальности. И вот тут я разрыдалась. Упала на колени посреди гостиной и завыла. Все события последних дней навалились на меня огромной, страшной тяжестью, мне стало невыносимо больно, ужас сдавил мне сердце. Я наконец осознала, что я сделала с собой, принеся себя в жертву. И теперь я знала, что именно чувствует не просто жертва, а добровольная жертва…

Проснулась я в постели. Кто-то переодел меня в легкую сорочку. Фу, какая гадость, кружева, оборочки, я всегда предпочитала пижамы. Голова была тяжелой. И… и я все помнила. Господи, почему бы тебе не послать мне амнезию, как хорошей девочке, спасшей своего мужа? Хотя кто знает, может, с точки зрения Господа это не такой уж хороший поступок.

Чем вчера закончился день, я помнила не очень четко. У меня была истерика. Кажется, это так называется. Раньше я таким не страдала, но все когда-то бывает впервые. Мне даже и стыдно не было. Сегодня я даже записала эту истерику себе в актив. Может, такую неуравновешенную особу отправят обратно?

Вчера же я дала жару. Рыдания не останавливались, я даже задыхаться уже начала. Асия после нескольких безуспешных попыток ласково успокоить меня, вызвала Алвиса, а тот уже каких-то медиков. Мне влепили успокоительный укол, так назвали бы его у нас. На самом деле чем-то коснулись предплечья и я счастливо впала в забытье. Кто меня переодевал и укладывал в постель, не знаю. И даже знать не хочу.

Я откинула одеяло, села в кровати. Чертова сорочка, вечно они задираются. На прикроватном столике стало повеселее по сравнению со вчерашним днем. Стоял стакан воды и лежали какие-то плоды в синей миске. Воду я выпила, плоды есть не рискнула, да и не вызывали они аппетита.

Нехотя встала, побрела в ванную. Постояла, потупила, глядя на незнакомое устройство санитарной комнаты. Да, стоило вчера слушать внимательнее. Жаль, что это было не в моих силах. Впрочем, сложным оборудование не было. Вместо привычных кранов с вентилями или рычагом здесь в стене над раковиной (которая, зараза, парила в воздухе без видимых точек опоры) был серебристый ползунок, перемещая который можно было регулировать температуру воды. Чтобы вода вообще появилась, ползунок следовало слегка вдавить. Чтобы выключить, нажать повторно. Примерно то же было и с душем. Я не сразу поняла, что это душ, потому что стенок у кабинки не было, их заменяло то, что я бы назвала силовым полем, и вода шла с потолка по всей площади, отведенной под душ. “Стенки” пропускали сквозь себя все, кроме капель воды. Впрочем, с каплями на теле выйти было можно. Душ мне понравился чрезвычайно, прям не вылезала бы. С унитазом я тоже разобралась, хотя он, так же, как и раковина, выглядел очень ненадежным сооружением без труб и креплений. Но, рассудила я, раз уж из раковины вода куда-то девается, то и здесь, наверное, тот же принцип. Слава Богу, не ошиблась, а то был бы конфуз.

Расчески не нашла, пригладила влажные волосы пятерней. Полотенце нашлось. Одно из предполагаемых полотенец оказалось большой накидкой, я так понимаю, это был аналог нашего махрового халата. В этом я и пошла на поиски одежды. Своей или той, что мне тут выделят, неважно.

Через спальню я прочапала в гардеробную. Как я и надеялась, она уже не была пустой. Что мне тут предлагают? Гардеробчик скудный, да