Вечная Война. Книга VII (СИ) - Винокуров Юрий

— Какой другой зал?

— Пойдем, покажу!

Мы переместились в другой зал по соседству. Там происходило подобное действо, вот только с одним небольшим отличием. Потные тела, потрясающее мастерство, переплетение конечностей, тяжелое дыхание, вывалившийся хер… Фу, бля!

— Бомба! Штык! — позвал Алекс.

Два эльфа-первенца отделились от группы и подбежали к нам, склонившись в полупоклоне. Красивые, чо уж! Как телом, так и лицом! Вот только…

— Боевые пидарасы? — предположил я.

— Фу! — скривился Алекс. — А еще Император называется! Гачимучи! Последний тренд на Автор-тудей!

— Где?!! — ошалел я.

— Кто? — удивился Алекс.

— Тренд, блядь, где?!! — схватил я за грудки инквизитора.

— Не понимаю о чём ты! — сделал круглые глаза Алекс. — Тебе опять что-то послышалось!

Он осторожно расцепил пальцы и кивнул на эльфов, которые пожирали меня преданным взглядом… слишком, на мой взгляд, преданным.

— Предлагаю взять их себе в персональную гвардию! В этих… как их… всё забываю… Адептус Кустодес! Во! Только броню не золотую, а розовенькую!

— Пошёл ты… — махнул рукой и развернулся к выходу. — В жопу со своими шутками!

— А это не шутка! — заржал сзади друг. — И да! Не поворачивайся к гвардецам задом! Гы-гы…

* * * «…Вихрьи враждепные веут нат нами, Оркские силы нас злопно гнитут, В пой ракавой мы вступили с врахами, Нас исчо судьпы безвесные шдут! Но мы падымем горда и смьело Знамья барьбы-ы за Ыхтыкскае тело, Знамья виликай барьбы всьех народав За лучший мир, за свитую свабоду! На пой крававый, Свьятой и правый, Марш, марш впере-ед, Зильоный народ!..»

Ровные ряды гоблинов с деревянными палками у плеча, заменяющие ружья бодро вышагивали по вытоптанному плацу, вопя во все глотки «Новый Гоблинский Гимн». Розовенькие Комиссары выступали рядом с ними, подсказывая тупым соплеменникам забытые слова.

Рядом с нами, полный отеческой гордости со скупой гоблинской слезой в глазах наблюдали за возвышением своего народа, два его идейных лидера — Варбос Тоби и Главный Комиссар Бодя.

— А чего вы до сих пор Орков ненавидите? — поинтересовался у мелких Алекс. — Они же вас больше не жрут вроде, да и не бьют, если я не ошибаюсь. Выберите себе уже нового ГлавГада — вон Серых к примеру! Они людей жрут! Подозреваю, что и гоблинами не побрезгуют!

— Эх ты! — скривился розовый гоблин. — А исчо Инквизитар называится!

— Ты чё мелкий, офигел? — напрягся бывший ниндзя. — Будешь грубить, больше я вам ничего про большевиков не расскажу!

— Эта называится и-ди-а-ло-ги-я! Сам жи рассказывал! Серыи — далико! Их мала хто видил! А Орки — рядам и их всье видят! Бей сваих, ш топы чужии баялись!!!

— Мда, — хмыкнул я. — А малой далеко пойдет! Тот неловкий момент, когда ученик может превзойти своего учителя? Может я поторопился? И не того кандидата в Главные Инквизиторы выбрал?

— Я гатов! — сделал шаг вперед Боядя с горящими глазами. — Розавый пласч и ильфийкис бальшими Сиськами! Хачу!

И тут же отлетел в сторону от смачного леща, который выдал ему Алекс.

— Хотелка еще не выросла, дрыщ! А ты, — он ткнул пальцем в меня. — Дурак! И шутки у тебя дурацкие!

— А это не шутки! Хе-хе! — улыбнулся я. Алекс нахмурился. — Будешь знать, как гачимучами меня стращать!

Я повернулся к Тоби.

— Передавай дела Боде! Полетим ящерку ловить!

— Времья памирать? — обрадовался зеленый.

— Не-не! — отрицательно покачал головой я. — В новых реалиях помирать, как раз нельзя, поэтому я и собираю проверенную банду… то есть… я хотел сказать Команду.

* * *

— Ваша Светлость! Моё почтение! Гы-гы! — Алекс открыл ногой дверь и, переместившись, хлопнул по плечу сидящего за столом здоровяка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Грустный Клоун поднял голову от инфо-планшета. Его стол был завален кипами бумаг и отчётов подшефных ему служб, с которыми он тщетно пытался разобраться. Генерал-Губернатор отвечал за всё и ему это совсем не нравился.

— Здарова, герцог! — не смог удержаться и я. — А где герцогиня?

— У неё токсикоз, — хмуро бросил лысый. — Они блевать изволили…

— Проснись и пой, мой лысый друг! — наклонившись, заорал прямо в ухо Клоуну Алекс. Тот отмахнулся от ГлавИнквизитора, как от назойливой мухи, но бывший ниндзя в последний момент телепортировался из-под здоровенного кулака.

— Император объявил амнистию, а Главный Инквизитор, то есть я, выписал тебе индульгенцию! Тебя освобождают от генерал-губернаторства и восстанавливают в должности Командующего Космодесанта!

— Правда? — просветлел лицом Клоун и улыбнулся. — Вы серьезно, парни?

— Серьезно-серьезно! — подтвердил Алекс. — Более того! Пряма сейчас мы формируем рейд во вражеские тылы с целью захвата языка! Ты с нами?

— Ну а кто, кроме нас? — радостно осклабился Клоун и с грохотом вытащил откуда-то из-под стола сначала огромный Молот, а затем любимую Глефу. С двумя несуразно здоровенными орудиями в обеих руках, уже веселый Клоун, выглядел внушительно. Праздник приближается!

* * *

— А, червь пожаловал! — поприветствовал меня Бонд-Артемис. Но сделал это как-то без былого энтузиазма. Полёт с Овечкой и её «предательство» подкосили мужественного Стратега, и он выглядел в последнее время каким-то грустным.

— Привет, командир! — вот и Бонд мелькнул. Он всё чаще и чаще брал контроль на себя, хотя, как сказал Компот, полностью избавится от раздвоенной личности, без гибели Сознания, было невозможно.

— Здравствуйте, товарищи! — дед Максим сидел рядом и, прищурились, целился. Он и с Бондом играли в шашки. Точнее, в «чапая». Максим сам вызвался «учить окаянного уму-разуму» и «спасать бедолагу Бондика». Я было подумал, стоит ли наступать опять на одни и те же грабли, но вспомнил одну байку и согласился.

В ней говорилось об одном трейдере, который принёс убыток компании на несколько миллионов и был вызван к директору «на ковёр». Он был стопроцентно уверен, что будет уволен, но директор его удивил. Он сказал что-то вроде: «Ты в данный момент мой самый ценный сотрудник! На твоё обучение я только что потратил десять миллионов! С чего ты думаешь, что я теперь отпущу такого ценного специалиста?»

Так что, дед Максим отрабатывал по полной со всей пролетарской ответственностью и белорусской упёртостью.

— А чё у Бонда синяки под глазами? И нос разбит? — поинтересовался внимательный Алекс.

— Подлая женщина… — пробормотал… по-моему, Артемис.

— А! Это! — Максим щелкнул пальцем, и его чёрная шашка снесла с доски две вражеские белые. Сергеич подпрыгнул в восторге. — Так тебе, беляк недобитый!

Он покосился на своего друга-подопечного.

— Это его Пакля так, болезного! Увлеклась сексотерапией!

— Чего?!! — мы с Алексом произнесли это, практически, синхронно.

— Ну, девка-то молодая. Внимания хочет! Супружеский долг, опять же, — немного смутился партизан старой закалки. — Вон они и того… пошалили немного. А чтобы в процессе гад-Артемис не появлялся, она… того… его шлёпала немного. Ну, и увлеклась, походу — девка-то горячая!

— Эй Дед! Ты, вообще-то, о моей жене говоришь! Ща как дам в глаз! — «проснулся» Бонд.

— О! Видите? — Максим ткнул пальцем в товарища. — Только Пакля этого страдальца на белом свете и держит! Вонана кака! Любофф!

— А где, кстати, Пакля? — уточнил я. — Мы как раз за ней пришли.

— Дык, ушла она куда-то, с твоей! — дед кивнул на меня. — А что там у вас намечается? Змеелюдов ловить собрались?

— А как-ты…?! А! Ну да! — я почесал репу. — Ну что ты там видишь? Поймаем?

— Неисповедимы пути Господни! — изобразил задумчивую мину дед-пердед. — Вестимо, нужно мне с вами полететь, для успеха вашего богоугодного дела!