Когда сбываются мечты - Арлин Хейл

— Мне нужно надеть униформу. Я не ожидала, что приступлю к своим обязанностям, как только приеду.

Мэвис, холодно улыбнувшись, направилась к выходу и бросила через плечо:

— На это нет времени. Третья дверь по левой стороне холла. Будьте там через пять минут.

— Но…

Но Мэвис Доналд уже ушла. Было совершенно ясно, что она намерена стать начальницей, хотя Тай ничего подобного Рошель не говорил. Ладно, она непременно спросит его об этом завтра. Лучше расставить все точки над «i» с самого начала.

Вопреки распоряжению Мэвис через пять минут Рошель была уже в униформе: белые чулки, белые туфли, белое платье. Последний штрих — белая шапочка, пришпиленная к черным волосам. Она сиделка и намерена таковой выглядеть, особенно в первую свою встречу с мистером Митчелом.

Третья дверь по левой стороне холла была закрыта, и Рошель тихо постучала.

— Войдите! — откликнулась Мэвис.

Рошель толкнула створку. Тайсон Митчелл Второй сидел на кровати, обложенный подушками. У него была копна седых волос, ярко-голубые глаза блестели на бледном лице, которое когда-то, видимо, было румяным, а теперь почти сливалось с белизной постельного белья.

— Добрый вечер, — произнесла Рошель.

— Вы кто? — хмуро спросил он.

Рошель удивленно остановилась. Мэвис поправила подушку своего пациента одной рукой и с терпеливой улыбкой наклонилась к нему:

— Это ваша новая сиделка, дорогой. Она будет помогать мне присматривать за вами.

— Мне не нужна новая сиделка, — отрезал старик. — Кто привез сюда эту девицу?

— Тай, конечно. Он пытается сделать для вас все возможное.

— Он без необходимости тратит мои деньги, вот и все! — недовольно проворчал старик. — Скажи ей, пусть убирается прочь.

Ладони Рошель стали влажными, и она нервозно огляделась. Комната, служившая одновременно гостиной и спальней, была оборудована как больничная палата. Рядом с кроватью стояло огромное кресло, на котором лежал красный атласный халат. На половичке примостились кожаные шлепанцы. Второе кресло было завалено подушками и пледами. Тай говорил Рошель, что его отец прикован к постели. Почему же тогда здесь все производит впечатление, будто он встает?

— Нет, дорогой мой, — успокаивающе возразила Мэвис. — Мы должны дать мисс Роджерс шанс.

Рошель подошла к постели больного, и тот пронзительным взглядом уставился на нее:

— Откуда вы?

— Из городского госпиталя, — ответила девушка. — Доктор Бушнелл рекомендовал меня на работу. Однако, если вы не нуждаетесь в моих услугах, я не стану навязываться. У меня полно других пациентов.

Она совсем не собиралась говорить ничего подобного и сама удивилась резкости своего тона, но интуиция подсказывала ей, что с этим человеком нужно держаться честно и прямо. Эти голубые глаза принадлежали вовсе не идиоту и не самодуру.

— Нахальная, да? — поднял он бровь.

— Нет, просто откровенная. Мисс Доналд просила меня остаться с вами этим вечером. Ей обещали свободную ночь. Уверена, что вы не откажете ей в краткосрочном отдыхе.

Старик перевел взгляд с одной девушки на другую, как будто оценивая ситуацию, и Рошель поняла, что Мэвис чем-то успела заслужить его расположение и он не хочет ее отпускать.

— Я немного устала, мистер Митчел. — Мэвис похлопала его по руке и улыбнулась. — Но если вы хотите, чтобы я осталась…

Старик покачал головой:

— Нет-нет! Иди развлекись немного. Полагаю, у тебя свидание.

Мэвис засмеялась:

— Естественно. Что еще могло бы оторвать меня от вас?

Рошель отвернулась, чтобы скрыть отвращение, которое она чувствовала. Ей никогда не нравились слащавые сиделки, обращавшиеся со своими пациентами приторно-любезно. Именно такие никогда не бывали искренними с больными. Интуитивно она не доверяла Мэвис Доналд и, хотя никогда не делала о людях поспешных выводов, на этот раз позволила себе допустить исключение — Мэвис вела себя со стариком слишком льстиво, и слова ее звучали насквозь фальшиво.

Мэвис подошла к подносу, стоявшему на тележке, и повернулась к Рошель:

— Одну из этих пилюль он должен принимать вечером, около восьми. Эти белые — перед каждой едой.

— Что-нибудь еще?

— Мистер Митчел у нас вспыльчивый, да? — Мэвис нежно посмотрела на старика. — Любит приходить в раздражение по поводу и без повода, правда? Будьте с ним поспокойнее и поласковее, мисс Роджерс. На ночь дайте ему вот эту пилюлю с теплым молоком. Еда для вас будет подана на кухне. Домашний номер доктора Бушнелла вот там, у телефона, на непредвиденный случай. Если не найдете его, звоните доктору Картеру. Думаю, это все, что вам нужно знать. А теперь мне пора. — Она помахала пальчиками пациенту и поспешила к двери.

— Когда я освобожусь? — спросила Рошель.

— Мы обсудим это завтра с Таем. — Мэвис ослепительно холодно улыбнулась ей и ушла.

Рошель осталась одна в незнакомом доме, наедине со странным пациентом. Другая бы на ее месте поспешила его покинуть. Девушка в панике подумала о том, где искать Тая, чтобы поговорить о своих обязанностях, когда старик заснет.

Мистер Митчел внимательно наблюдал за ней. Рошель взяла пропитанную спиртом салфетку и подошла к нему.

— Не хотите сейчас протереться?

— Нет-нет! — сварливо произнес он. — Сначала Мэвис дает мне пилюлю, затем протирание.

— О, извините. Тогда я принесу вам теплого молока, хорошо?

— Это, кажется, положено сделать по предписанию, — язвительно заметил он.

Рошель кротко кивнула:

— Извините. Надеюсь, вы простите мою неловкость, но как только я выучу ваш режим…

— Да-да, давайте учите и вообще делайте что хотите! — раздраженно выпалил старик. — Только отстаньте от меня. Я не хочу с вами болтать. Это понятно?

— А что же вы хотите? Может, почитать или послушать радио…

— Просто сделайте милость, оставьте меня одного! — почти выкрикнул он.

Рошель глубоко вздохнула. Если она решила, что Мэвис — это ложка дегтя в бочке меда, тогда ей следует считать своего пациента целым ведром.

Она поспешно вышла из комнаты, но в холле замешкалась. Девушка понятия не имела, где находится кухня или где искать кухарку, но внезапно заметила боковую лестницу и решила воспользоваться ею, чтобы спуститься вниз. Лестница заканчивалась небольшим коридором, с тремя выходившими в него дверями. Выбрав ближайшую из них, Рошель обнаружила за ней туалет. Чувствуя себя круглой дурой, она открыла другую, и теперь более удачно: перед ней предстала просторная, современная, до блеска вычищенная кухня. Но там никого не оказалось. Придется греть молоко самой.